Сфокусировав взгляд, солдат увидел, как Баки вцепился рукой в реактор на груди костюма. Что за дурак! Роджерс так и не успел выкрикнуть “Нет!”. Рука Барнса растаяла в белом смертоносном свете реактора. Мысли метались в хаотическом порядке. Что делать? Барнс лишился руки, в бою теперь бесполезен, но Тони всё ещё сконцентрирован на нём. Рывок вперёд, и луч столкнулся с гладкой поверхностью щита. Мимолётный взгляд в сторону Зимнего. В сознании, повержен, но не побеждён - это шанс. Тони не воин, не стратег - он учёный, импульсивный, пусть и гений: если перехватить его внимание, он забудет о втором, как о противнике. Роджерс перешёл в активное наступление, прижав друга к стене, стараясь ребром щита повредить маску. Нужно было лишить Старка его преимущества - ИИ.

Вставшая на пути рука и выстрел в живот стали неожиданностью. Плохо, очень плохо…

Он начал остывать. Начал подключать голову.

Несколько чётких, метких, выверенных ударов в челюсть и очередной выстрел в грудь.

Нельзя… Нельзя давать ему думать, иначе всё закончится очень быстро.

Идея пришла внезапно. Скользнув языком по рассечённой губе, Стив поднял взгляд на противника, такой открытый, такой честный, и позволил нотке раскаяния проскользнуть в голосе:

- Он мой друг.

Если говорить на чистоту, Стив не хотел этого делать. Вернее, он представлял, что сложный разговор, который он готовил для Старка долгие месяцы, пройдёт в интимной обстановке, за бокалом так горячо любимого Тони шотландского скотча… он не исключал острых шуток, непонимания, ссоры, но был уверен, что сможет достучаться до Старка. Земо - ублюдок…

Идеальный план, миссия, возложенная на него много лет назад, продуманная до мелочей, подкреплённая как финансово, так и с одобрения высокопоставленных лиц, утонула вместе с капитаном Роджерсом в суровых арктических льдах. Так думали все, включая него самого. Однако судьба распорядилась иначе, наградив его непойми за какие заслуги вторым шансом, во всех смыслах. Говард Старк был сложной личностью, умён, хитёр, изворотлив, недоверчив, и в то же время хорош собой, богат. Таких все любят, такие всем нужны, и такие не любят никого, кроме себя. У Говарда имелся маленький, но очень плотный круг лиц, которым он мог себе позволить, немножко доверится, и расширять его не собирался от слова совсем. Нерушимая, непробиваемая стена. Никто, никогда не мог точно сказать о планах или ближайших целях Старка, за исключением его дворецкого, и то через раз. И Стив быстро понял, что тем избранным, элитой из маленького круга ему не стать. Изобретатель быстро сложил о нём чёткое мнение, нет, не раскрыл, но ясно дал прочувствовать дистанцию. И казалось бы, что ещё ему было нужно? Когда все, включая саму Пегги Картер, главный оплот параноидальности во всей Америке, возложили на него свои надежды по спасению мира от нацизма и Гидры, Говард в который раз скептично изогнул бровь и сделал шаг назад, театрально разводя руками, дескать: и что? Героизм Роджерса для него значил немного, и Стив был в отчаянии. Такие мозги, как у Старка, были им нужны.

Тони был не таким, как Говард. Он превзошёл своего отца во всём: начиная от внешности, заканчивая мозгами. Без преувеличения, Роджерс был сражён наповал: красотой, харизмой, эксцентричностью, гением отпрыска Говарда. Его свет не просто светил, он ослеплял, обжигал, ранил. Тони был человеком действия, актёром, ему нужна была сцена и зрители, и чем жарче было на сцене, чем эпичнее на ней кипели страсти, тем лучше, но…. чем ярче он светился, тем больше Стиву удавалось его разглядеть. У Тони не было стены. Ошибки Говарда сыграли с его сыном злую шутку сделав его сильным, но не дав стержень, на который можно было опереться в случае чего. У Тони было множество слабостей, он был зависим, одинок, нуждался в жёсткой узде, одергивающей его время от времени, и Роджерс с радостью предоставил ему всё, в чём Старк так сильно нуждался. Стив был счастлив, действительно счастлив, располагая полным вниманием и доверием изобретателя, он мог, не совершая грубых ошибок, потихоньку склонять направлять его в нужную сторону. Однако не всё пошло так гладко как хотелось бы. Беннер стал неприятным препятствием, гений Старка нашёл в нём родственную душу. Но настоящим испытанием для Роджерса стал совершенно другой, неожиданный человек, которому он с позором проиграл.

- Им был и я. - глухой, болезненный рык за маской.

И эта боль придала Роджерсу сил.

Старк вновь нанёс удар, выбивая воздух из лёгких блондина, отшвыривая того к бетонной колонне. Он даёт шанс. Просит отступиться.

Прости, Тони. Я знаю, как ты боишься предательства…

Ещё рывок… Ещё немного. Вновь встал.

И это был их шанс. Единственной целой рукой Баки перехватывает ногу Старка, отвлекая того на себя. Всего несколько секунд, но этого достаточно, чтобы преодолеть расстояние между ними и опрокинуть Железного человека, приложив головой о бетонный выступ. Моментально оседлав мужчину, Роджерс щитом начал сбивать маску.

Наконец-то!

Удар за ударом.

Хочу видеть твоё лицо.

Треск.

Твои глаза. Сейчас.

Шлем отлетел в сторону. Брюнет инстинктивно загородил руками голову, защищаясь от занесённого щита, но удар пришёлся не по ней.

Немой вскрик утонул в пустоте. Тело пробил нервный импульс, глаза расширились от… шока? Испуга?

Наверное ты думаешь, лучше бы убил? Обадайа оставил свой след.

Наконец-то можно было не прятать улыбки. Господи, как же он этого ждал.

Вырвав щит из повреждённого реактора, Роджерс откинул его в сторону и склонился к лицу Старка. Костюм обесточен и теперь работает не хуже тяжеловесной гири, мозг впал в ступор, а кратковременный паралич сковал его тело. Стив с наслаждением всматривался в это искажённое страхом и болью лицо. С нежностью проведя кончиками пальцев по испачканной кровью коже, он надавил пальцами на головки суставов челюсти, заставляя того открыть рот и с остервенением впился в его губы. Старк под ним дёрнулся, очевидно придя в себя, но Роджерсу было на это плевать. Он продолжал собственнически раздирать красную кайму, сдавливая суставы, тем самым заставляя Тони запрокинуть голову и шире открыть рот под угрозой перелома суставных головок. Стон протеста был заглушён Капитаном, который едва ли не трахал рот Старка. Чужой язык проскальзывал глубже в рот, скользя кончиком по краю свода мягкого нёба, от чего брюнета забила мелкая дрожь. Воздух спёрло в лёгких, и он с трудом заскрёб пальцами по полу в немой мольбе остановить эту пытку. Стив нехотя подчинился, наконец-то позволяя Тони вздохнуть.

Всё должно было быть по-другому… - с сожалением скулило что-то очень тихо на периферии сознания.

Стоило лишь Тони немного отдышаться, как Роджерс моментально узнал о себе много нового и совсем нелестного. Время от времени диву даёшься, где и когда Старк умудряется пополнить свой запас отборнейшей ругани.

- Ты закончил? - с тоской поинтересовался блондин, перехватив занесённый для удара железный кулак. Из-за тяжести брони и отсутствия питания все движения Тони были очень медленными и откровенно предсказуемыми, а такое количество ругательств резало нежный слух. - Я просил тебя не выражаться.

- Да пошёл ты н***й!!! - в сердцах выкрикнул Старк, за что получил звонкую, оскорбительную пощёчину. Это вызвало серьёзный диссонанс в голове гения, и он ненадолго затих, пытаясь переварить случившееся.