- А приехали быстрее, - улыбнулся Женя.

- Да мы в Березках застряли, там авария случилась большая, объезд по обочине. Так наш музейный экспонат в ямку попал и заглох. Мама переживала, что мы с отцом перепачкаемся пока вытолкаем машину на дорогу и на свадьбу как трубочисты приедем, - Тошка засмеялся, - хорошо людей много было, помогли.

Оставив Евгения на попечение Антона, Настя прошлась по дому. Зал украшали всё те же неизменные цветные шарики и ленточки. Лестницу на английский манер опутали искусственной гирляндой с ярко-изумрудной листвой и крупными белыми цветами, подобными садовым лилиям. На втором этаже суета приобретала особенный характер, если все гости столпились внизу, облюбовав все сидячие места, то здесь все носились и взволновано разговаривали. Здесь наряжали Лару.

Настя поколебалась с пол секунды и зашла в спальню двоюродной сестры.

Ларису можно было назвать невестой только по умопомрачительной сложной прическе с завитками розочками и кренделечками, в остальном она её ничем не напоминала. Вместо белого платья на ней красовалась розовая майка и джинсовые бриджи. Вся взволнованная, дерганная, готовая разреветься в любой момент. Вся поглощенная своими эмоциями, неизвестно как замечающая внешний мир.

- Настюша, здравствуй дорогая, - на ходу чмокнув родственницу в щеку, Лара подбежала к зеркалу. – Извини, что не спустилась поприветствовать, я слышала что ты приехала. Но сама видишь, сколько у меня дел, - со спины говорила Лариса, всё внимание обращая на собственное отражение.

- Не извиняйся, я вижу, ты занята. Может чем-нибудь помочь?

- Найди пожалуйста маму, она должна была позвонить в ресторан и видимо забыла.

Лариса в окружении женщины-парикмахера, трех верных подруг, собранных в вечерние туалеты и младшей сестры продолжала метаться по комнате, то поправляя лежащее на кровати свадебное пышное платье расшитое мелким серебряным бисером, то возвращалась к недоделанному макияжу, то что-то начинала искать в многочисленных шкатулках. Подруга с палитрой теней в руках терпеливо следовала за «недокрашенной» невестой, суетливо передвигающейся по всей комнате.

Настя, улыбнувшись, посмотрела на Яну, девушка улыбнулась в ответ и развела руки в стороны.

- Лара это Лара, - одними губами прошептала младшая сестра.

Григорий Александрович был прав, Яна выросла прекрасной принцессой, белокурой голубоглазой, стройной и высокой. Но несмотря на внешнее сходство с сестрой, бросалось различие в характере и поведении. Яна была куда спокойнее и скромнее.

Настя спустилась вниз и передала Валерии Александровне Ларино напоминание о ресторане.

- Совсем об этом забыла, - устало признала мама невесты. – Позволь дать тебе совет, Асенька. Когда будешь выходить замуж, не вздумай звать всех родственников. Лучше устроить для них потом отдельные посиделки, а иначе все торжество может пойти ни так, как планировалось. Сыграли бы спокойно свадьбу, а потом уже устроили вечер встречи родных со всей страны. А так… - Валерия опустила глаза к полу и задумалась, - что я хотела сделать? – растерянно уточнила она.

- Позвонить в ресторан, - сочувственно улыбнулась Настя.

- Действительно. Там с музыкантами какие-то проблемы, не то инструмент подпортили, не то солиста выгнали. Лара у нас настояла на живом ансамбле. Небольшом, восемь человек всего. Да, как там наши гости, не заскучали?

- Мама организовала их на рисования плакатов и сочинения конкурсов. Все при деле, не волнуйтесь, - успокоила Анастасия.

- Педагог, ничего не скажешь.

Валерия Александровна пошла по дому в поисках телефона.

Настя вернулась в общество гостей. Теперь в зале царил относительный порядок. Псковские гости во главе с Татьяной Михайловной раскрашивали яркие листы ватмана развернутые на обеденном столе. Отец с братом и семейством Федоровых разбирали старые семейные фотографии, сидя на большом угловом диване. Тошку, постоянно одергивающего костюм (он так и не научился носить строгую одежду) окружили Олечка, Юра и Саша, шести, десяти и одиннадцати лет, дети друзей Тереньтевых. Они просили Антона надуть оставшиеся шары, чтобы поиграть с ними, он как мог, отбивался от ребятни.

К Снегиревой со спины подошла родственница из Пскова Наташа, жена троюродного брата Насти. Ухоженная брюнетка в насыщено-синим брючном костюме из мягкого шелка, на десять лет старше Анастасии. Коснувшись локтя девушки, она предложила пройтись по саду и подышать воздухом.

В доме становилось невыносимо душно, Настя согласилась слегка проветриться. Набросив на плечи пальто, они вышли на улицу.

- Настя, я отказываюсь тебя понимать, - с первых шагов начала Наталья. – Твой Женя обворожительный человек, и нетрудно догадаться, что весьма состоятельный. Но брак с иностранцем! Тем более с турком! О чем ты думаешь?! Или ты совсем не смотришь телевизор? Не знаешь, как тяжело жить с иностранцем? Неужели современным девушкам до сих пор непонятно – жизнь заграницей не сладкий мед! Неужели для тебя ни одного нормального русского парня не нашлось, в самом деле?!

На Настю наверное впервые обрушился такой поток упреков. Надо же, родственникам небезразлична её судьба.

Она постаралась, как можно сердечнее посмотреть на Наталью, показав, что тронута её заботой и поспешила успокоить.

- Я не собираюсь за него замуж, не знаю почему, Наташ, ты так решила, но мы просто хорошие друзья.

Однако родственница не собиралась верить рядовым фразам, она работала социологом на протяжении двенадцати лет и очень неплохо знала статистику.

- Если люди влюблены, то рано или поздно они думают о браке, - веско говорила Наталья. – Не думаешь о собственной судьбе, подумай о будущих детях. Тебе назвать цифру бракоразводных процессов с иностранцами и какой процент детей остается в чужих странах. А Турция! Бог мой, Настя, там не только не уважают русских, там вообще нет законов приемлемых для нормального цивилизованного общества.

Снегирева поняла, что еще немного и её утомит не имеющий смысла разговор.

- Наташ, я не люблю Женю. Не собираюсь замуж. Не еду в Турцию. И еще много «не» способные прервать этот разговор.

- Может ты его и не любишь, а вот он тебя… - Наталья многозначительно посмотрела на Настю. – Будь осторожна. Он производит самые приятные впечатления, но обычно такие люди очень опасны. У него власть, деньги, и полное отсутствие христианских принципов. Что ни говори, а у людей с другой верой и устоями никогда не поймешь что в голове.

- Спасибо конечно за лекцию, - Настя перестала заставлять себя соблюдать любезный тон и сказала довольно твердо. – Но это лишнее. Я ни за что и никогда не выйду замуж за иностранца, будь он самым богатым и красивым человеком на земле. Так что не стоило беспокоиться. Мне не восемнадцать лет и в жизни я понимаю не меньше твоего.

- Хорошо, если так, - с прежней серьезностью кивнула родственница. – Надеюсь ты не будешь возражать если на эту тему я поговорю с твоей матерью.

- Говори.

Настя обогнула открытую веранду и прошла в глубь огорода, если можно назвать огородом ухоженную территорию за домом с пустыми поникшими осенними клумбами, выложенными кругами декоративным кирпичиком и несколько кустов вишни и смородины. Нет, она не расстроилась. Наташа хотела предупредить, повела себя как старшая подруга. Странно, что подобный разговор не начали тетушки постарше. Ничего завтра опомнятся. Сегодня все их мысли заняты Ларочкой и её свадьбой, хлопотами и праздничной кутерьмой.

На улице было хорошо. Погода милостиво дарила последнее тепло солнечных лучей. Небо ясное голубое безграничным куполом уносило взгляд в бирюзовую вечность белых пушистых облаков. Воздух, наполненный свежестью поздней осени, напоминал о скором приходе зимы. Утренняя изморось растаяла под солнечным светом, покрывая кусты и скамейку капельками влаги.

Настя любила природу, она слышала её звуки, видела истинное прекрасное лицо, часто отдыхала в деревне у бабушки, много времени проводила на даче. Уединение на свежем воздухе помогало спокойно думать, приводить внутренний мир в гармонию, лучше понимать себя.