— Врунишка, — прошептала она.

— Ты снимешь свой лифчик? Я пойму, если ты не хочешь, просто...

Она привыкла к тому, что Хантер уверен в себе в спальне и все контролирует, заставляя ее сходить с ума. Но и в таком Хантере было что-то особенно сексуальное. Она может поспорить, что в старшей школе он завоевал миллион сердец своим очарованием и искренней улыбкой.

— Сниму, — произнесла она.

Она завела руки за спину и расстегнула свой лифчик, ее щеки запылали. Эта ролевая игра неожиданно оказалась слишком реальной. И хотя ничего подобного с ней не происходило, было достаточно легко представить, что пробралась с парнем в трейлер, чтобы переспать, пока ее родители выступают на концерте. Только Господь Бог знает, сколько раз такое проворачивала Фиона, раз Айлис упустила столько времени, ведя образ жизни пай-девочки.

Когда Хантер сел рядом с ней на кровать и дотронулся до ее щеки, жизнь перевернулась. Айлис всегда думала, что она умная дочь, а ее сестра — веселая. Но Фиона определенно была умнее, потому что веселье куда лучше.

— Ты покраснела.

Она опустила голову, пытаясь закрыть свои пылающие щеки волосами. Хантер приподнял ее голову, мешая  спрятаться от него.

— Мне нравится это. Ты такая красивая, Айлис.

Он склонился над ней и поцеловал, но в отличие от первых поцелуев, этот был мягче, невиннее, можно сказать, исследовательский. Этот мужчина оказался отличным актером.

Она не была уверена, но ей показалось, что у него слегка дрожат пальцы, когда он осторожно коснулся ее груди.

Айлис слегка отстранилась, прервав поцелуй, чтобы глотнуть такой нужный воздух. Она, и в правду, занервничала, словно это был первый раз, когда она перешла ко второй базе.

— Хантер, — прошептала она.

— Я просто хочу прикоснуться к тебе, Айлис. Клянусь, я не сделаю ничего большего. Только дотронусь.

— Хорошо.

Его пальцы оставались нежными. Айлис обняла его за талию, осыпая его грудь невинными поцелуями. Она продолжала прижиматься к его груди, не поднимая головы, чтобы он не видел ее лица, когда попросила:

— Сильнее. Сожми их сильнее.

Хантер подчинился, а потом на секунду выйдя из образа, сильно ущипнул ее за один сосок. Она застонала, а потом повторила его грубое прикосновение, укусив его за сосок.

Он удивленно дернулся назад.

— Оторва, — пробормотал он. — Ты снимешь джинсы? Я не буду входить в тебя, если ты не захочешь.

Айлис расстегнула свои джинсы, стягивая с себя их и трусики. Она была полностью обнаженной, в то время, как Хантер избавился лишь от футболки. Ее застенчивость, которая была с ней на протяжении многих лет, испарилась. Его слова пустили корни. Она почувствовала себя дикой, безбашенной.

Поднимаясь, она извернулась на кровати и оседлала его колени. Руки Хантера сразу же взметнулись к ее талии, когда она наклонила голову и поцеловала его. Жестко.

С некой спонтанностью она толкнула его, чтобы он упал на спину, следуя за ним, отказываясь прерывать этот страстный поцелуй. Руки Хантера гладили ее спину, сильнее притягивая к себе, так что ее грудь вжалась в его.

Она устроилась так, что его эрекция, скрытая джинсами, оказалась между ее разведенными ногами. Неспособная сопротивляться, она начала тереться о его стояк своей киской, возбуждаясь еще сильнее.

И все это время они продолжали целоваться. Хантер поднял руку и намотал волосы Айлис, заставляя ее оставаться на месте и не отстраняться, как он этого и хотел.

Айлис провела своими ногтями вдоль его боков, наслаждаясь дрожью, которую вызвало ее действие.

— Черт побери, — проворчал Хантер, используя свою хватку, чтобы отстранить ее. — Ты играешь с огнем, девочка.

Она подарила ему соблазнительную улыбку, которая говорила, что его предупреждение не достигло цели.

— Мне кажется, что именно ты переоценил себя.

Вся игра отошла на второй план, когда Хантер, ее Хантер, вернулся к своей привычной роли доминанта. Он одним движением перевернул их так, что он снова оказался сверху. Он удерживал свой вес на локтях, его лицо было в паре сантиметрах от ее, а лен, скрытый джинсами, еще сильнее прижался к клитору.

— Ты уверена, что справишься? — поддразнил ее он.

Вместо ответа она подняла голову и укусила его за плечо.

Похоже, это единственный ответ, который был ему нужен. Он оттолкнулся и встал, чтобы всего за двадцать секунд избавиться от обуви и джинс. Вместо того, чтобы вернуться в исходную позицию, он схватил ее за лодыжки и потянул так, что ее задница оказалась у края кровати. Он опустился на колени, расположив ее ноги на своих плечах, а потом подарил ей самый лучший вид французского поцелуя.

Она не единственная, кто совершенно потерял свой контроль. Первобытные — именно это слово лучше всего описывали ее чувства, — жадные, страстные и примитивные.

Хантер прикусил ее клитор прежде, чем мощно ударить по нему языком, пока толкался в нее двумя пальцами. Она вся изогнулась.

— Наконец - то, — простонала она, пальцами сжала его волосы, не давая отстраниться от ее киски, словно он был личным наложником.

Два пальца сменились тремя, и Хантер стал двигать ими быстрее, сильнее посасывая клитор. У нее перед глазами зажглись звезды, когда она закричала, кончая с силой извержения вулкана.

 Хантер проигнорировал ее оргазм, продолжая трахать пальцами, словно этого не произошло. У ее тела не было шанса прийти в себя, приспособиться. В прошлом она была девушкой одного оргазма за один раз, но Хантер играл по другим правилам.

— Хантер, — запротестовала она.

— Кончи еще раз, — потребовал он.

— Я не... — она уже почти сказала, что не может, но слова так и не сорвались с ее губ. Она не смогла этого произнести потому, что кончила во второй раз, и еще мощнее, чем ранее. — О. Мой. Бог!

Она дрожала, удовольствие такой силы от части приносило боль.

— Боже, — охнула она.

Сейчас, как и раньше, Хантер проигнорировал ее реакцию, продолжая увеличивать интенсивность сексуальной пытки. Он вытащил свои мокрые пальцы из ее киски, и благодаря смазке протиснул свой толстый палец в ее задницу. Три толчка — два неглубоких, а потом один глубже.

Ее дыхание было рваным и таким шумным, что заглушало играющую музыку. Она встретилась взглядом с Хантером. В этот момент имя ему подходило на все сто процентов (прим.: имя Хантера с англ. переводится как «охотник»). Он преследовал свою добычу, и сейчас всемогущий охотник собирался ее поймать. Палец в ее заднице начал двигаться в тот же момент, когда он погрузил палец другой руки в ее киску. В нее проникли с двух сторон, а она была слишком чувствительна после первых двух оргазмов.

Когда он снова наклонил свою голову и вобрал в рот ее клитор, она кончила с такой силой, словно сошла снежная лавина, а потом перед глазами все потемнело.

Айлис не была уверена, как долго она была в отключке, но, когда она открыла глаза, Хантер снова нависал над ней.

— Она вернулась.

— Что, черт возьми, это было? — прошептала она.

Хантер рассмеялся.

— Прелюдия.

Если бы в ее теле была хоть капелька силы, она бы тоже рассмеялась. Но, если честно, его слова слегка ее испугали.

— Невозможно, что я смогу еще раз...

Хантер ее прервал. Но не поцелуем, к чему она уже привыкла, а кое-чем другим, что обладало большим эффектом.

Он толкнулся в нее одним сильным толчком, погружаясь до самого основания члена. Ее внутренние мышцы задрожали от вторжения.

— Черт, — простонала она. — Серьезно, Хантер...

Он отступил, но перебил ее протест другим мощным толчком.

В этот раз ее тело подстроилось, расслабилось. Ответило.

Хантер почувствовал изменение, поэтому перестал давать ей передышку между очередными толчками. Вместо этого он брал так, как она всегда мечтала в своих самых пикантных фантазиях. Он трахал так, словно она была смыслом, была самим воплощением секса, страсти, любви, всего, что ему требовалось в этой жизни.

Их единение было прекрасным. Идеальным.