– Нет, ты все забыл. Неужели ты не помнишь того, что мы так долго с тобой обсуждали? Группу Coil, машины времени, наркотики. Ты ведь был трезвый вчера. Почему ты ничего не помнишь?
– Я смутно помню. Я не буду употреблять наркотики. Это незаконно. Что это за группа Coil еще?
– Ну как же, – эмоционально отвечаю я ему, – группа Coil. Джон Баланс и Крис Кристоферсон. Мои любимые музыканты. Наркоманы. Алкоголики. Гомосексуалисты.
– Фу, какая мерзость, – отвечаю я ему и, предварительно глянув вниз, выкидываю сигарету из окна, – какая взрывоопасная смесь. Они еще выпускают свои альбомы?
– Нет, они умерли. Сначала Баланс упал с лестницы и сломал себе шею. Потом Кристоферсон тихо умер во сне. Теперь они на небесах и ждут встречи с нами.
– Слушай, зачем ты мне это рассказываешь? Я не хочу слушать их музыку. Я не хочу употреблять наркотики. Это вредно и ведет к половому бессилию.
– Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, – я покатился со смеху, – наркотики ведут к половому бессилию? Где ты это прочитал? Насмешил. Но мы ведь решили не просто употреблять наркотики. Мы решили совершить ритуал, где музыка – это дверь. А специально подобранные вещества – это ключ.
– Ключ к чему? – не понял я.
– Этого мы еще сами не знаем. Возможно, они – ключ к осознанию себя, как машины времени.
– У меня появляются нехорошие ощущения, бро. Ты точно ничего не употребил только что, ну или накануне?
– Ничего я не употребил. Я все с собой принес.
– Что ты с собой принес?
– Все я тебе рассказывать не буду. Должна же быть какая-то интрига. Для первого этапа у нас все есть. Это ингредиенты для приготовления ******** (зачеркнуто цензурой) и двойная виниловая пластинка группы Coil. Сегодня мы будем слушать первую сторону. На ней записана одна композиция 7-Methoxy-Beta-Carboline (Telepathine). Это как раз то, что мы будем употреблять.
– Мы музыку будем употреблять?
– Нет. Вещество. Послушай. Извини за оффтоп. Я давно тебя спросить хотел. Скажи, а почему сейчас наш диалог обычным шрифтом в книге оформлен? Не логичней бы было, например, твои реплики обычным шрифтом излагать, а мои, например, курсивом выделять?
– Нет. Не логично. Так было бы логично, если бы я прикидывался, что с кем-то посторонним диалог веду. Со своим эго, например. А я сейчас сам с собой разговариваю. Я всегда, правда, сам с собой разговариваю, но зачастую разыгрываю целые пьесы и играю подчас за несколько персонажей. Иногда количество этих персонажей доходит до нескольких десятков. Плюс массовка.
– Круто, – выдавил из себя я это слово. Я сейчас реально испугался. У меня мурашки по телу побежали, – меня, что ли нет? Ты за меня играешь?
– Не ссы Капустин, поебем и отпустим, – я улыбнулся, но затем стал сосредоточенно серьезным, – я пошутил. Конечно же ты существуешь. Ты – есть. Ты можешь смело говорить, как твои любимые англичане. I am. Но тебе придется развернуть эти понятия. Что такое «ай» и что такое «эм». Хотя бы по несколько предложений. Иначе дальше никак. Как же ты собираешься ******** (зачеркнуто цензурой) свою готовить, если ты не знаешь, кто есть «ты», а кто есть «есть»? Но перед тем, как ты пойдешь на кухню готовит эту свою дурь, а я начну подготавливать и настраивать аппаратуру для прослушивания… Перед этим я должен открыть тебе одну тайну мироздания. Итак, слушай и запоминай. Это очень важно. Узнав эту тайну, ты сможешь единолично управлять Вселенной. Готов? Слушай. Прозшолонуц шцгунуекпарыв хххрххрхршшш шшшшсзззузазззззшегк шгплулллллллубл булбплбулбллу бнбе нлулбулбу проапркгшугкрарцорвпрпн нанеуне папроыне палльллф лопоплолнлуннплоулонп уонп уолнплон плонулн пну плону н пону плону плну лпу лнук лон п улон клон плон луон кН плону лнон.
– Это чего за хуйня?
– Товарищ майор, это магнитофон пленку зажевал. Подождите, сейчас я на «стоп» нажму.
– Иванов, блядь, ты дебил? Ты нахуя в двадцать первом веке прослушку на кассету записываешь? Сейчас в цифре все. Цифровые записи, цифровое хранение.
– У нас аппаратура новая, товарищ майор. Инструкция непонятная. Половина на китайском языке. А у меня по китайскому только базовые знания. Нажимаю на кнопки, программу запускаю, а у меня ничего не работает, ничего не получается. Я давай в техподдержку звонить. А технари пьяные, день рождения Пола Маккартни отмечают. Но я за полчаса перед дежурством одну покупку совершил. Осуществил мечту детства. Купил двухкассетный магнитофон Шарп, три пятерки. И целую сумку проводов и несколько аудиокассет с записью. Ну, я поколдовал немного с аппаратурой и подсоединил кассетник и осуществил запись. Я не знал, что у меня пленка замятая. Визуально вообще все идеально выглядело.
– А продолжение есть?
– Конечно есть.
– Давай отмотай чуть назад, повнимательнее послушаем. Ты конспектируй на всякий случай. Но, Иванов, надо потом будет все в цифру перевести. Ты меня понял?
– Так точно, товарищ майор.
Иииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииии (это идет перемотка) ииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииии. – Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, – я покатился со смеху, – наркотики ведут к половому бессилию? Где ты это прочитал? Насмешил. Но мы ведь решили не просто употреблять наркотики. Мы решили совершить ритуал, где музыка – это дверь. А специально подобранные вещества – это ключ.
– Ключ к чему? – не понял я.
– Этого мы еще сами не знаем. Возможно, они – ключ к осознанию себя, как машины времени.
– У меня появляются нехорошие ощущения, бро. Ты точно ничего не употребил только что, ну или накануне?
– Ничего я не употребил. Я все с собой принес.
– Что ты с собой принес?
– Все я тебе рассказывать не буду. Должна же быть какая-то интрига. Для первого этапа у нас все есть. Это ингредиенты для приготовления ******** (зачеркнуто цензурой) и двойная виниловая пластинка группы Coil. Сегодня мы будем слушать первую сторону. На ней записана одна композиция 7-Methoxy-Beta-Carboline (Telepathine). Это как раз то, что мы будем употреблять.
– Мы музыку будем употреблять?
– Музыку. Музыку. На чем, кстати, мы ее будем употреблять?
– Ну как же, на Деноне ДП-2800. Стол из мрамора плюс обтяжка кожей. Легендарный фономотор ДП 2000. Моментально стартует, моментально переключается с 33 на 45 скорость и обратно. Кварцевая стабилизация…
– Стоп, стоп, стоп. Не читай мне лекцию. Ты главное скажи, звук хороший?
– Звук отличный. Ты такого никогда не слышал. На твоей херовой Соне, точно такого звука не добьешься.
– У меня ММ-головка.
– Иди в жопу.
– Ладно. Я пойду готовить зелье. А ты давай священнодействуй с аппаратурой. Басов добавь. Басы здесь главное. У тебя там емкости стеклянные есть? Кастрюли там какие-нибудь?
– Есть, есть. У меня образцово показательная кухня, ты же знаешь. (Пауза). О чем дева плачешь? О чем дева плачешь? О чем дева плачешь, о чем слезы льешь? О чем дева плачешь, о чем слезы льешь?
– Это что блядь такое, Иванов?
– Это, товарищ майор, у меня там раньше на кассете была записана, значит, русская народная песня «По Дону гуляет».
– А запись?
– А запись закончилась.
– Так, понятно. Ответь мне, пожалуйста, Иванов на последний вопрос, перед тем, как я тебя застрелю. Мне одному показалось, что второй раз на записи они немного не то же самое говорили, что в первый раз?
– Вам одному, товарищ майор, показалось. Вы уберите, пожалуйста, пистолет обратно в кобуру. Небезопасно это…
«Что там у тебя грохнуло?» —спросил я, дернувшись от внезапного грохота.
– Разделочная доска на пол грохнулась, – задумчиво ответил я.
Теперь я уже хочу побыстрее нажать на перемотку. Потому что описывать, как один готовит-шаманит ******** (зачеркнуто цензурой), смешивает, там, ингредиенты (или наебывает меня, а сам давным-давно все приготовил, подмешал всякой херни и выдает все это за ******** (зачеркнуто цензурой), пользуясь тем, что я ни разу ее не пробовал), а другой подготавливает аппаратуру (или наебывает меня, а сам тихо снимает пистолет с предохранителя так, чтобы я не услышал и кладет его под подушку), ставит пластинку, крутит ручки громкости, НЧ, ВЧ и подкручивает баланс. Это описывать мне, лично, неинтересно. Поэтому нажимаю на перемотку.
