Вообще-то, он оказался весьма неплохим братом, внимательным и заботливым. Иногда даже слишком заботливым. Матушка внушила ему идею всегда и везде присматривать за мной, бесконечно часто ставя мне в пример успешного красавца, в которого со временем превратился Филипп. Я наивно верил в эти постулаты и послушно прислушивался к советам и поучениям, на которые никогда не скупился мой самопровозглашенный покровитель. Филипп искренне считал, что раз он старше, значит он умнее и надеяться на то, что недотепа Тихон когда-нибудь дотянется до уровня Старшего Брата априори не приходилось. Мои школьные успехи, а в дальнейшем и профессиональные, не могли переубедить Филиппа в раз и навсегда закрепленной идее. Мне было безразлично его мнение обо мне. Со временем он оставил меня в покое, лишь изредка напоминая о себе и не забывая озвучить исторически сложившуюся истину.

«Тихон, производство простаивает без постоянного контроля, а раздутый индюк Бонифаций теперь слишком далек от решения этих вопросов. – слова Филиппа не убеждали меня в срочной необходимости занять вакантную должность, но я не привык упрямиться и согласился спасать семейный бизнес.»

Возвращение в столицу к новым обязанностям делало невозможным мое дальнейшее бесконтрольное пребывание на побережье. Прежде чем покинуть гостеприимный южный край, я решил попрощаться с Женькой. На мой торопливый рассказ об ожидающих меня переменах, Женька серьезно кивнул и рассудительно изрек: «Филипп прав, пора заняться своей карьерой. Аптеки никуда не денутся, Тихон, а у тебя появляется возможность добиться успеха. – Женя говорил правильные слова, уместно звучавшие в данном контексте, однако в его голосе я отчетливо слышал сожаление. Поначалу я решил, что Дергачев в глубине души осуждает мое полное слияние с мажорским миром, который он искренне ненавидел, однако его последняя фраза заставила пересмотреть мои выводы. – мы больше не увидимся, и мне жаль, что не будет возможности мне поучаствовать в твоих опытах.»

Я от души рассмеялся наивным откровениям Дергачева, напоминая, что телефоны все еще актуальны, а самолеты до Москвы летают ежедневно.

«Мы еще увидимся и не раз! – улыбнулся я, обнимая Женьку. – звони, напоминай о себе, а я как-нибудь постараюсь выбраться на побережье!»

Женька невесело улыбнулся и добавил:

«Этот мир затягивает, Тихон, и оставляет гораздо меньше свободного времени, чем ты рассчитываешь!»

Глава 2.

Обязанности, которыми озадачил меня Филипп, оказались не слишком сложными. Мне вменялось следить за своевременной поставкой сырья в рабочие цеха, наблюдать за исправностью производственного оборудования и не допускать в цехах длительного простоя. Так же мне было необходимо вести деловые переговоры с потенциальными заказчиками, проводить деловые совещания и собирать ежедневные отчеты от мастеров производства. Все эти проблемы и задачи часто поднимались на общих заседаниях, в которых мне необходимо было раньше принимать участие, а также обсуждались на наших нечастых домашних посиделках, поэтому я без труда вклинился в процесс.

 Мой рабочий день начинался с первыми петухами, и мне феерически везло, если он успевал завершиться до полуночи. Меня не напрягала подобная занятость. Я прекрасно понимал ответственность, возложенную на меня, и почти без эмоций разгребал завалы, оставленные после себя мега значимым и супермогущественным моим предшественником. Как оказалось, Бонифаций весело положил на свои обязанности и совершенно не следил за производственным процессом, занятый решением своих личных неувязок. Мне приходилось теперь помимо решения текущих задач, подчищать еще и за милым Роней, в адрес которого летели от меня самые искренние и сердечные проклятия.

«Ты очень изменился, мой мальчик, – прозвучал как-то Филипп, появившись на пороге моего кабинета. Меня всегда раздражала его манера вести со мной деловые переговоры.

«С какого момента? – недовольно уточнил я, не отрываясь от бумаг»

«Не сердись, дружок, – ответил брат и ласково потрепал меня по плечу, – ты славно справляешься…»

«Теперь добавь к этому фразу «порадовал старика», и можешь возвращаться к своим суперважным взрослым делам, – огрызнулся я.»

 Внимательно разглядывая его подтянутую стройную фигуру, я приходил к выводу, что ему совершенно не подходит роль дядюшки опекуна, которую с детства внушили ему родители. Обладая потрясающими внешними данными, острым аналитическим умом, и в целом производя на окружающих приятное впечатление, Филипп продолжал цепляться за навязанную себе роль и казалось нисколько не тяготился этим.

«Я пришел поддержать тебя и выразить тебе свое искреннее уважение, Тиша, – подтверждая мои размышления, произнес брат и дружески улыбнувшись, наконец-то избавил меня от своего присутствия».

 Я невежливо хмыкнул и вернулся к работе. Мой день был наполнен тысячей мелочей, из которых складывались весьма серьезные задачи, игнорировать которые я не имел права. Мое время было расписано по секундам, мне некогда было предаваться праздным размышлениям и даже для обычного перекура я с трудом выкраивал пару минут.

«Дергачев был прав, – думал я, закуривая третью сигарету подряд, – этот мир богатых и влиятельных действительно затягивает, но что самое удивительное, мне начинает нравиться этот мир»

 Мне в помощницы Филипп определил очень ответственную даму предпенсионного возраста, Маргариту Антоновну, чем-то отдаленно напоминающую мне незабвенную Эвеналию Львовну. Но в отличие от мстительной мелочной тетки, моя нынешняя помощница обладала непревзойденным чувством такта, умея вовремя появиться и так же вовремя исчезнуть, оставив для меня самую необходимую на данную минуту информацию. Мне иногда совершенно справедливо казалось, что Филипп мог вполне обойтись Маргаритой в качестве исполнительного директора, и эта мысль почему-то не вызывала никакой зависти. Видимо это редкое чувство забыли отсыпать мне при рождении, с усмешкой думал я, наблюдая как старательно и легко Маргарита Антоновна справляется со своими обязанностями.

Возвращаясь после очередного совещания к себе в кабинет, я был остановлен помощницей, протягивающей мне городской телефон и предлагающей ответить на очередной звонок. По этому телефону с нами связывались наши потенциальные заказчики, находившие номер на сайте компании. В мои обязанности входило вести с ними переговоры, поэтому я, забрав телефон, приготовился договариваться о встрече, обсуждать объемы заказов и уточнять форму оплаты.

«Тихон Филиппович? – раздался в трубке незнакомый голос. Он звучал слишком молодо для серьезных разговоров, и принадлежал скорее всего подростку, однако я все же решил выслушать собеседника»

«Могу я договориться с вами о поставках оборудования? – вполне серьезно прозвучало в телефоне, вызывая во мне когнитивный диссонанс, – мне хотелось бы обговорить с вами детали при личной встрече»

Речь незнакомца была грамотной, правильной, но все равно рождала сомнения. Я условился увидеться с потенциальным клиентом в начале следующей недели, ссылаясь на плотный график поставок и вполне реальную очередь.

«Вынужден попросить вас потеснить очередь и встретиться со мной в самое ближайшее время, – вежливо, но настойчиво возразил голос, – дело не терпит длительного промедления»

За время работы в компании я часто сталкивался с подобными экземплярами. В наших переговорах никогда не велась речь о жизни и смерти, и практика ожидания была вполне оправдана, однако нетерпеливые клиенты стремились побыстрей расквитаться с поставленными целями, и иногда диктовали свои условия. Я донес до собеседника данный факт и приготовился выслушивать обещания обрушить на мою голову все известные науке небесные кары, однако голос в трубке вежливо извинился и дал отбой, оставив меня в полном недоумении.

К вечеру я выбросил из головы несостоявшегося клиента и принялся разбирать принесенные мастерами отчеты. Когда мой рабочий день наконец то завершился, за окном стояла глухая ночь. После третьего по счету напоминания Маргариты Антоновны, я убрал в стол документы и стал собираться домой. Все сотрудники давно уже разошлись, и на пустой парковке одиноко скучал мой автомобильный монстр. Я достал из кармана ключи и уже собрался запустить мотор, когда откуда-то сбоку раздалось негромкое: «Подождите минутку, Тихон Филиппович!»