Дженнифер умерла. Родила дочку, дала ей имя Марсиана и умерла. Максим сначала даже не понял, что произошло. Он неподвижно стоял рядом с кроватью, держал на руках крохотное, мокрое тело только что родившейся дочки, и тупо смотрел на Дженнифер. Он все ждал, что Дженнифер откроет глаза, улыбнется, что-то скажет, спросит, попросит дать ей подержать новорожденную дочь. Но Дженнифер не шевелилась и Максим начал понимать, случилось что-то страшное и непоправимое.

Медленно, словно боясь нарушить ее покой, крепко прижимая к себе тельце дочки, он начал пятиться от ложа на котором, казалось, спала Дженнифер. Он уже понял, что произошло, и от этой мысли ему стало очень страшно. На глазах у Максима выступили слезы, все тело дрожало. Ему хотелось кричать и плакать одновременно. Но что-то его сдерживало. Он просто выбежал из помещения и остановился, не зная, что делать дальше.

Они были на Марсе. Именно здесь, на красной, безлюдной планете Дженнифер решила рожать. Максим не возражал, потому что сам понимал, спорить с ней бесполезно, да и возвращаться на Землю в роддом тоже не было смысла. Их бы там сразу схватили спецслужбы, и Дженнифер пришлось бы рожать если и в госпитале, то, наверняка, тюремном. О том, что их ждало бы дальше, он не хотел даже думать.

Максим неподвижно стоял перед кораблем, и ничего не видя, смотрел прямо перед собой. Крохотное тельце его дочки доверчиво прижалось к нему. Она не кричала, не плакала, словно понимала, что с ее мамой произошло что-то непоправимое.

– Как же это так, – проговорил Максим, сделал несколько шагов вперед, и опустился на красную землю рядом с пирамидой, которую они некоторое время назад строили, – Не может этого быть. Она жива. Может, сознание потеряла или уснула. Сейчас пойду и посмотрю, – решительно закончил он, намереваясь подняться. Но не сделал этого и остался сидеть на земле. Он просто боялся еще раз увидеть Дженнифер такой. Неподвижной, чужой, безжизненной и далекой.

Максим сидел и ни о чем не думал. Корабль, который им достался от Тондора, находился рядом. Они только вчера прилетели на Марс. Даже уничтоженный крэглами космический аппарат не успели еще осмотреть, хотя и обратили на него внимание.

Дженнифер сказала: «Посмотрим завтра». Завтра наступило, но Дженнифер ничего больше не увидит. Думать об этом было страшно, и Максим старался не думать, хотя совершенно не понимал, что же ему делать одному, да еще и с новорожденным ребенком на руках. И что делать с Дженнифер?

Он вдруг отчетливо понял, что как бы ему этого не хотелось, но ему еще раз придется подняться на корабль и встретиться с Дженнифер. Он может ее похоронить здесь, или взять с собой…

«С собой? Но куда? – мысленно возразил он себе, – Я и сам не знаю, что мне делать. Может, к родителям полететь? Оставить им ребенка? Мысль хорошая, а что мне потом делать? Куда спрятать корабль?» – на эти и другие вопросы он не находил ответа.

– Господи, зачем мне все это! – неожиданно проговорил он, – Тондор, где ты? Верни мне Дженнифер. Ты же можешь! – с отчаянием воскликнул он, искренне надеясь, что сейчас или появится Тондор или из корабля выйдет его любимая Дженнифер, живая и здоровая.

Но чуда не произошло. Тондор не появился, Дженнифер не вышла. Максим решил ждать до вечера, а потом если ничего не измениться, подняться на корабль, похоронить Дженнифер возле пирамиды, а дальше уже решать, как быть. О себе он не беспокоился. Он беспокоился о ребенке. Он вдруг вспомнил, что маленьких детей нужно часто кормить, мыть, оберегать. Он абсолютно ничего этого не умел, хотя у него и была младшая сестра.

К удивлению и облегчению Максима крохотная дочурка не плакала и большую часть дня крепко спала. Она словно понимала, в каком трудном положении находится ее отец, и не хотела доставлять ему еще больше хлопот.

Когда солнце на марсианском небосводе перевалило на полдень, Максим немного пришел в себя от страшной потери, и начинал кое-как мыслить. Правда, мысли его еще путались, и он, как ни старался, не мог, да и не хотел поверить, что Дженнифер действительно больше нет, а он остался один с ребенком. Да и где, на Марсе! Более нелепой ситуации трудно было придумать. Он считал это крайне несправедливым по отношению к себе, хотел кого-то обвинить, как-то все вернуть назад. В общем, хотел, чтобы Дженнифер снова была рядом, но ее не было. Тяжесть утраты постепенно доходила в его сознание, и слезы все больше катились по его щекам.

Он плакал не понимая, что плачет, размазывая по лицу горькие слезы.

– Дженни, Дженни, – шептал Максим в новом приступе горя, – нет, не повезу я тебя на Землю. Ты больше не принадлежишь Земле. Твое место здесь, на Марсе! – вдруг решительно воскликнул он, поднимаясь на ноги, – Твое красивое тело не достанется земным червям. А здесь ты сохранишься навечно. Это все что я могу для тебя сделать. Максим понимал, что так говорит, потому что глубоко в душе надеется, что рано или поздно прилетит Тондор и оживит Дженнифер. Может, клонирует или еще каким-нибудь способом. Максиму было все равно, главное, чтобы Дженнифер снова была жива.

Он вообще не понимал, да и отказывался понимать, что с ней могло случиться. Все было хорошо, роды прошли нормально, кровотечения не было. Все случившееся казалось ему какой-то нелепостью. И чем больше проходило времени, тем больше он укреплялся в этом мнении. Но подняться на корабль и снова увидеть неподвижную Дженнифер, он пока не решался.

Но потом, все же отважился. Максим бережно вынес Дженнифер из корабля и осторожно опустил на землю возле пирамиды. Отыскал ее медальон, сдул с него песок и пожил ей на грудь. Казалось, Дженнифер спала. Спокойным, безмятежным сном.

Постояв немного, Максим наклонился и осторожно взял на руки крохотное тельце только что родившейся и уже осиротевшей дочурки и опустился вместе с ней рядом с Дженифер. Ни о чем не думая, просидел весь день.

Девочка быстро росла. Очень быстро. Вечером она сказала первое слово – «папа». А через час первое предложение:

– Папа, а где мама? – тоненьким голосом спросила она.

Сердце Максима сжалось от горя. На глазах снова выступили слезы.

– Мама спит, – с трудом проговорил он, – Ты тоже спи.

– Хорошо, папа, – девочка закрыла глаза и уснула.

Максим судорожно прижал к груди ее крохотное, теплое тельце и беззвучно заплакал.

Через час Марсиана проснулась.

– Папа, а где мама? – повторила она свой вопрос.

– На небе, – ответил Максим. Он по-прежнему не спал и просто сидел, тупо глядя перед собой в марсианскую ночь.

– На небе? – задумчиво повторила девочка.

– Да, на небе.

– Небо это что? – спросила Марсиана.

Максим кивнул вверх.

Марсиана посмотрела на яркие точки звезд.

– Я не вижу мамы, – жалостно проговорила она.

– Мама далеко на небе. Ее не увидишь, – объяснил Максим, – Но она там.

– А мы где, папа? – задала Марсиана новый вопрос.

Странно, но Максима нисколько не удивляло, что только что родившийся ребенок осмысленно говорит. Его это даже радовало. Он не чувствовал себя больше одиноким.

– Мы на планете. На Марсе, – объяснил он.

– Мама тоже на планете? – спросила Марсиана.

Максим тяжело вздохнул.

– Да, на планете.

– А на какой именно? На той или на этой? – Марсиана пальчиком указывала на точки на марсианском небосводе, словно стараясь угадать, где именно находится ее мама.

– Где-то там, – ответил Максим, – Планет много. Есть еще звезды. Все эти точки звезды, а возле них планеты. Но они далеко и их не видно. Если получится, мы полетим с тобой на одну из звезд.

Марсиана ничего не ответила. Она просто закрыла глаза и снова уснула. Максим тоже задремал. Так прошла ночь.

…Утром Максим похоронил Дженнифер возле пирамиды. Ему очень не хотелось оставлять ее здесь одну, но и везти на Землю тоже не хотел. Марсиана за ночь очень сильно подросла и напоминала четырехлетнего ребенка. Она стояла рядом с Максимом на тоненьких ножках и держалась за его руку. Странно, но на ней была какая-то странная одежда, которой он никогда раньше на корабле не видел, и не знал, каким образом она очутилась на девочке.