Сам Ривкин утверждает, что "в науке только одно не подходящее под закон исключение достаточно, чтобы доказать ложность закона" Этот мысленный эксперимент, который подражает тому, как образовались естественные залежи соли на Земле, доказывает ложность закона, на котором он основал всю свою книгу. Это же делают растения. Солнечный свет приносит энергию из космоса; тепло, излучаемое обратно в пространство уносит энтропию (которой существует только один вид). Следовательно, энтропия может уменьшаться в замкнутой системе и цветы могут цвести на Земле век за веком.

Ривкин прав, говоря что "возможно обратить энтропийный процесс в отдельно взятом месте и времени, но только использовав энергию в этом процессе и таким образом увеличивая общую энтропию окружающей среды." Но и Ривкин, и Барнет делают ту же самую ошибку: когда они пишут об окружающей среде, они подразумевают Землю – но закон применяется к окружающей среде как целому, а это целое – это вселенная. В результате Ривкин и Барнет игнорируют и свет Солнца и холодную сторону ночного неба.

По Ривкину, его идея разрушает понятие истории как прогресса, преступая пределы современного мировоззрения. Он требует жертвы, утверждая, что "ни одна нация третьего мира не должна питать надежд, что она когда-нибудь сможет достичь материального изобилия, которое существует в Америке." Он боится паники и кровопролития. Ривкин заканчивает, информируя нас, что "закон энтропии отвечает на центральный вопрос, с которым сталкивалась каждая культура на протяжении истории: как должен себя вести в мире человек?" Его ответ? "Последний моральный императив, следовательно, расходовать как можно меньше энергии."

Это бы по-видимому значило, что мы должны сберегать как можно больше энергии, пытаясь исключить её излишнюю трату. Но что есть величайший близкий к нам расточитель энергии? Ну, конечно же Солнце – оно расточает энергию в триллионы раз быстрее, чем это делают люди. Следовательно, если принимать его серьёзно, по-видимому, главный моральный императив Ривкина призывает: "Уберите Солнце!"

Это глупое следствие должно было бы опровергнуть Ривкина. Он и многие другие сохраняют взгляды, которые попахивают докоперниковским невежеством: они предполагают, что Земля – это весь мир, и что то, что делают люди – обязательно космической важности.

Конечно существует настоящий закон энтропии: второй закон термодинамики. В отличие от поддельного "четвёртого закона", он описан в учебниках и используется инженерами. Он действительно будет ограничивать то, что мы будем делать. Человеческая деятельность выделяет тепло, и ограниченная способность Земли излучать тепло будет устанавливать жесткую границу количеству промышленной активности, основанной на Земле. Подобным образом, мы будем, подобно плоскостям крыла самолёта, излучать отработанное тепло из наших звёздных кораблей. В конце концов, но это произойдёт в конце огромного промежутка времени, закон энтропии вызовет гибель вселенной, как мы её знаем, ограничивая продолжительность жизни и саму жизнь.

Почему я так набросился на суть энтропии Ривкина? Просто потому что сегодняшние информационные системы представляют мёртворождённые идеи как если бы они были живыми. Поощряя эти фальшивые надежды, ложные страхи и ошибочные действия, эти идеи могут растратить попусту усилия людей, которые активно озабочены долгосрочными мировыми проблемами.

Среди тех, кто восхваляется на обложке книги Ривкина ("вдохновенная работа", "блестящая работа", "переворачивающая мир", "нужно выучить наизусть") – профессор Принсетона, ведущий ток-шоу, и два сенатора США. Семинар в MIT ("Земля, какой ей быть – мировоззрение для устойчивого будущего") отвёл важное место книге Ривкина.

Все устроители семинара были из нетехнических отделений. Меньшая часть сенаторов в нашем технологическом обществе не образованы в технологии, также как и профессора и ведущие ток-шоу. Сам Джоржеску-Роуген, изобретатель "четвёртого закона термодинамики" имеет широкие заслуги – как учёный по общественным наукам.

Энтропийная угроза – пример явного абсурда, однако её изобретатели и люди, её распространяющие, не изгоняются со смехом с общественной трибуны. Вообразите тысячу, миллион подобных искажений – которые тонкие, некоторые бесстыдные, но все искажающие понимание мира обществом. Теперь представьте группу демократических наций, страдающих от заражения такими мимами, пытаясь иметь дело с эрой ускоряющейся технологической революции. Мы имеем реальную проблему. Чтобы сделать наше выживание более вероятным. Нам нужны лучшие способы, чтобы пропалывать свои мимы, чтобы дать место здоровому пониманию роста. В главе 13 и 14 я расскажу о двух предложениях, как это мы могли бы сделать.

Естественные законы ограничивают качество технологии, но в пределах этих границ мы будем использовать воспроизводящиеся ассемблеры, чтобы делать более совершенные космические корабли. С помощью них мы откроем космос в ширину и глубину.

Сегодня земля начала казаться маленькой, порождая опасения, что мы можем истощить её ресурсы. Однако энергия, которую мы использованием, равняется меньше, чем 1/10 000 солнечной энергии, падающей на Землю; мы беспокоимся не об обеспечении энергией как таковой, а о поставке газа и нефти подходящего качества. Наши шахты просто изрыли поверхность земного шара; мы заботимся не о самом количестве ресурсов, а о их пригодности и стоимости. Когда мы разработаем не создающие загрязнения наномашины для сбора солнечной энергии и ресурсов, Земля станет способной поддерживать цивилизацию, намного большую и более богатую, чем когда-либо кто-либо видел до этого, однако причиняя меньше вреда, чем мы делаем сегодня. Потенциал Земли делает ресурсы, которые мы сейчас используем, в сравнении кажущимися незначительными.

Однако Земля – не более чем маленькое пятнышко. Осколки астероидов, оставшиеся со времён образования планет, обеспечат достаточно материалов, чтобы построить тысячу раз площадь земной поверхности. Солнце заливает Солнечную систему в миллиард раз большей энергией, чем доходит до Земли. Ресурсы Солнечной системы действительно обширны, делая ресурсы Земли кажущимися незначительными в сравнении.

Однако солнечная система – не более, чем маленькое пятнышко. Звёзды, которых толпы на ночном небе, – это солнца, и человеческий глаз может видеть только ближайшие. Наша галактика содержит сотни миллиардов солнц, и многие, вне сомнения, изливают свой свет на мёртвые планеты и астероиды, ожидающие прикосновения жизни. Ресурсы галактики делают даже нашу солнечную систему кажущейся незначительной в сравнении.

Однако наша галактика – не более чем пятнышко. Свет, возраст которого старше, чем человеческий род, показывает галактики вне нашей. Видимая вселенная содержит сотни миллиардов галактик, и каждая – рой из миллиардов солнц. Ресурсы видимой вселенной делают даже нашу галактику кажущейся незначительной в сравнении.

На этом мы достигаем границ знания, если не ресурсов. Солнечная система кажется ответом достаточным для земных пределов – и если остальная часть вселенной останется невостребованной другими, то наши шансы на экспансию готовы перепугать разум несколько раз подряд. Значит ли это, что воспроизводящиеся ассемблеры и дешёвые космические корабли положат конец нашему беспокойству о ресурсах?

В каком-то смысле открытие космоса взорвёт наши пределы росту, так как мы не знаем конца вселенной. Тем не менее Мальтус был по сути прав.

В своём "Сочинении об законе народонаселения" 1798 года Томас Роберт Мальтус, как английский священник, представил предшественника всех современных аргументов на тему пределов росту. Он заметил, что свободно растущее население имеет тенденцию удваиваться периодически, таким образом увеличиваясь экспоненциально. В этом есть смысл: поскольку все организмы происходят от удачных репликаторов, они имеют тенденцию размножаться, когда у них есть возможность. В целях доказательства Мальтус предположил, что ресурсы – обеспечение пищей – могли бы увеличиваться как фиксированное количество за год (процесс, называемый линейным ростом, так как его точки выстроены в линию на графике). Поскольку математика показывает, что любая фиксированная скорость экспоненциального роста в конце концов обгонит любую фиксированную скорость линейного роста, Мальтус утверждал, что рост населения, если не контролируется, в конце концов обогнал бы производство пищи.