Все правильно. Иногда важно не как женщина выглядит, а как она себя ведет. И страшилка может быть опасной даже для признанных красавиц, если она умна, обаятельна, мила, умеет подать себя…

Антония сознательно устранялась от борьбы. Даже наоборот, старалась подчеркнуть внешность кузин. И тетушка это оценила положительно.

В гостиной Антония тоже расположилась подчеркнуто отстраненно. Вроде бы и рядом с кузинами, но не на диванчике и не на креслах рядом, которые тут же заняли молодые люди, а чуть поодаль, на стуле с жесткой спинкой. И сиденье у него было таким же жестким.

Костяшки впивались в нежную кожу даже сквозь юбку.

Вот и отлично. Зато не забудется, не расслабится и не замечтается.

А в гостиной тем временем разворачивалось настоящее театральное действо.

Ритана Розалия, избавившись от подавляющего ее воздействия темного мага, щебетала, словно птичка, расспрашивая милую Барбу о милой Эжени, милой Инезилье, милой… количество милых ужасало. Антония прислушивалась краем уха, но запомнить и не пыталась.

Нереально.

Мужчины обсуждали политику и прорывы. Это интересовало Антонию намного больше, и она старалась прислушиваться к низким басовым голосам. Жаль, мешали молодые люди, которые трещали, что та стая сорок.

Оказалось, что Эудженио воевал на границе, сейчас приехал отдохнуть и подлечиться… и конечно, он должен был рассказать дамам о своих подвигах. Но поскольку нельзя забывать и про Амадо, тому тоже уделялось внимание. Альба уверенно брала Эудженио в свои ручки. Спрашивала про одно, про второе, хлопала глазками…

Антония честно старалась не вслушиваться.

Так было лучше, честное слово. Кусаться хотелось…

Это могла быть она! Она бы смотрела в голубые сияющие глаза, она бы разговаривала с ним… с любимым?

Не краток ли срок для любви?

Нет! Полюбить можно за одну минуту! Просто увидев, как твой, действительно твой человек просто идет к тебе и улыбается. И смотрит… и становится неважно, хороший он или плохой, черный или белый…

Ничего не важно.

Но шею царапала веревочка с саше старой Долорес, левая рука сжималась в кулак, вдавливая ногти глубоко в ладонь, жесткий стул впивался в тело… ничего! Зато контроль над собой не потеряет!

Держись, Тони!

Держись!

Антония старалась прислушиваться к словам старших мужчин, благо те очень удачно сидели.

Тан Эрнесто рассказывал, что прорывы участились. И секта Истинных проявилась. Все чаще появляются инициированные источники, а это плохо.

Сил попросту не хватает.

Неприятные новости.

Антония знала не так много, как ей бы хотелось, но… Инициированные источники – она была в курсе. Долорес рассказывала.

Это когда магии у тебя нет и не было, а хочется. Очень хочется.

Ее можно получить. Но… не просто так.

Когда сблизились два континента, стали появляться те, кто пробовал управлять нечистью. Кто уходил на другой континент – в попытке ли получить богатство и власть, или просто бежал от властей… да разные бывают обстоятельства.

Неизвестно, кто или что обитало там.

Но людей оно меняло.

Могло подарить источник, почему-то всегда темный. Могло изменить человека и превратить его в чудовище. Или перевертыша. Или…

Да много чего бывало, всего не перечислишь. Долорес рассказывала о том, что видела сама, и то у Антонии волосы дыбом вставали. Страшно, знаете ли!

Знающие… ну так всегда есть кто-то, кто умеет Бога лучше церкви славить. В частности, Знающие. Потому как только они знают истинную дорогу к спасению.

А для спасения надо проводить жертвоприношения, надо зачем-то разрывать могилы, надо…

Им – надо? Надо! Они же для всех сразу и в расчете на лучшее будущее! А церковь почему-то этого совершенно не понимала, и относилась без малейшей любезности!

Преследовала, гоняла, ловила, ну и по результатам могли и казнить. Впрочем, знающих это совершенно не останавливало.

– …вчера вскрывал – интересные изменения. Адан, ты вряд ли поймешь, это специфика, но мне кажется, что такой человек может идеально видеть в темноте. И сильнее, чем обычный мужчина раз в пять-шесть.

– И только?

– Наверняка и что-то еще есть. Но это надо долго возиться. Анализы проводить.

– Ты будешь?

– Конечно, такой интересный случай…

Дамы – о своем, о гадючьем… или о ней?

– …кошмар в желтом?

– Моя племянница.

– Дочь Даэрона? Творец единый, дорогая! Это ужасно! Как она только посмела, как он посмел…

– Даэрон умер.

– Да что ты!

– Спился от горя, когда умерла его жена. Ну а дочь… дети за грехи отцов не отвечают. Да и Единый велел нам прощать и не помнить зла.

– Рози, ты просто образец благородства!

Антония шевельнулась так, чтобы впилось еще больнее. Сжала зубы.

Сволочи!!!

– Ты же понимаешь, Барба, девочка не виновата. Пусть поживет… потом найдем, куда пристроить.

СУКА!!!

Взрыв смеха перекрыл слова дам. И это к большому счастью для Антонии. Выдержка у некромантов небеспредельна, знаете ли! Темный источник сильно влияет на сознание.

Жестокость и жесткость, рассудочная холодная ярость, гнев – это все его производные. И недооценивать их не стоило.

Антония перевела взгляд на молодых людей и увидела, как Эудженио, склоняясь, целует руку Альбе.

– Ритана, быть такой, как вы – это преступление. Столь умна, сколь и прекрасна – невозможно!

– Почему же это преступление? – воркующим томным тоном поинтересовалась Альба.

– Потому что вы одним своим присутствием разбиваете мужские сердца.

Да.

И сердце Антонии – тоже. Вот возьмет – и расколется хрупкой звонкой льдинкой… как же это бывает больно!

И всегда не ко времени…

Но что ей еще остается делать? Антония прикусила губу. Пусть больно. Она выдержит. Она справится…

Ужин.

Тоже в своем роде священнодействие. Все расписано от и до, все роли разыграны… Амадо провожал к столу Паулину, Эудженио, разумеется, Альбу. Вместе они смотрелись так, что Антония до крови прикусила щеку с внутренней стороны… не вечер, а сплошная симфония боли! То физической, то душевной… да что ж это такое?!

Больно же!

Всерьез!!!

Ритану Барбару провожал хозяин дома. Тони не удивилась бы, если бы для нее не нашлось места, или ей пришлось бы идти одной, позади все, но на помощь неожиданно пришел тан Эрнесто.

– Адан, ты позволишь мне сегодня побыть вдвойне счастливцем?

– Эрнесто?

– Я позволю себе предложить руку не только твоей очаровательной супруге, но и твоей чудесной племяннице. Надеюсь, обе дамы мне не откажут? Ритана Розалия? Ритана Антония?

Антония посмотрела с благодарностью.

Все же… она сознательно шла на все это, но кто сказал, что от этого менее больно? Еще как больно!

Она дождалась согласного кивка тетушки – и едва коснулась локтя мужчины кончиками пальцев. И плохо представляла, как это должно быть, и… страшновато.

Никуда не делся легкий холодок, бегущий по позвоночнику в присутствии темного мага. Никуда.

Интересно, это потому, что свой источник она прикрывает? Или есть другие причины?

Теплая ладонь легла сверху на ее ледяные пальцы. Каким-то образом, продолжая говорить комплименты ритане Розалии, тан Эрнесто бросил на Антонию веселый взгляд.

И даже улыбнулся украдкой.

Не пошло, типа – красотка, погуляем?

А как-то очень по-дружески. Словно говоря: я понимаю, что тебе сложно. Мне тоже. Ты держись.

Антония опустила глаза.

Нельзя. Нельзя, чтобы кто-то смотрел за ее маску. А темные маги – проницательны, иначе им не выжить.

Конечно, ее место оказалось в конце стола.

Конечно, на нее не обращали внимания. С ней никто не заговаривал, кроме тана Эрнесто, который несколько раз спрашивал о какой-то чепухе.

И конечно, все это было правильно. Так и было задумано.

Но почему же так больно?!

А больно было настолько, что Антония даже не обращала внимания на попытки Барбары ее укусить. Механически ковыряла кусок мяса. Механически отвечала на все вопросы. И так же механически поднялась из-за стола…