Девушка ощущала нарастающий и сосущий страх, подкрепленный возросшим выбросом адреналина. Для нее это был совершенно несуразный вид. Она просто поверить не могла, что вот эти люди, что улыбаются и непринужденно болтают, могут сделать ей что-то плохое.

Бабулька подкатила белобрысого инвалида в середину подвала лицом к пленникам, доложила остальные хирургические принадлежности и достала лед в брикетах из металлической морозильной камеры, слева от девушки. Трое разношерстных мужичин лет тридцати пяти встали возле стола патологоанатома и выжидающе смотрели на пленников.

Громилы заняли место у подъема с серьезными лицами «бодигардов». А отец белобрысого взял у стола стул со спинкой и сел возле сына. Сложив ногу на ногу и обхватив колено ладонями, сцепил пальцы в замок и радушно улыбнулся:

‒ Интересно получается. Мой бездарный сынок не смог нагнуть какую-то девку и огреб от неё… как девка! ‒ засмеялся он над своей шуткой, а блондин недовольно посмотрел на своего отца. Но тот повернувшись к нему и улыбаясь, потрепал ему волосы мол: «да шучу я».

Взглянув на Женю, он продолжил:

‒ Но кто-то счел это недостаточным и поломал ему еще и ноги. Кстати, твоих армейских друзей, что это совершили, уже закопали. Предварительно выпотрошив их на органы.

Улыбаясь, он резко встал и подошел к парню, следом нанес сильный удар в живот. Маруся в этот момент в страхе оцепенела.

Жеку скрючило, но, задыхаясь от боли, он проговорил:

‒ Делайте со мной что хотите… Я отвечу за это. Но… отпустите ее. Ей все равно никто не поверит…

После его слов седой мужик в голос рассмеялся, а его смех подхватили три мужичка что стояли сзади него, у стола. Ему было откровенно весело. Он даже передал мне чуть-чуть веселого настроя, что я заулыбался, почти что как Пеннивайз. Гы-гы!

‒ Что за глупости ты говоришь? ‒ вытирая слезы от смеха, гаркнул он. ‒ Такую подготовку отменить! Вам уже могилки вырыли, и парни с моим младшим братишкой жаждут веселья! А уж заработать денег на ваших органах я шанса не упущу точно. Главное в моем неофициальном бизнесе ‒ это исполнять обещания.

После этих слов он подошел к Марусе и ударил теперь ей в живот, но уже чуть послабее.

Женский организм даже от такого удара получил сильнейший шок, задыхаясь от удушья ‒ боль отдавала даже в мочевой пузырь. Который она чуть не опорожнила от давления на него. Еще немного, и я начну действовать…

‒ Твари! ‒ зарычал Жека. ‒ Я вас всех встречу в аду!

«О-о! Хм-м. Только сначала тебе придется очистить душу. А уж потом… на выбор. Ты можешь остаться там и даже устроиться на работу в Геенну Огненную. Так уж и быть, я замолвлю за тебя словечко!» ‒ важно закивал я похвальному порыву Евгения.

‒ Страшно-страшно! ‒ заржал седой с новой силой.

«Эх. Глупый человек. Когда ты попадешь в Геенну… Я уже представляю твоё разочарованное лицо! По которому текут слезы и сопли!» ‒ засмеялся я вместе с главарём.

Но, быстро посерьезнев лицом, он тут же ответил:

‒ Давайте, ребятки. Девку не бить, а отодрать во все дыры. Пусть насладится перед выниманием органов на живую. А наш Ромео пускай посмотрит на ее наслаждение… но бока с лицом ему тоже намните. И аккуратно! Чтобы органы не повредить! ‒ повернувшись к троице, приказал главарь и проследовал на свой стул.

Три мужичка заулыбались. Один из них, чернявый, небольшого роста и в спортивном костюме черного цвета, потирая костяшки кулаков, подошёл к Евгению и начал лупить его по лицу.

Девушка с содроганием смотрела на своего возлюбленного. Ее даже почти не заботила ее участь в данный момент, только бы прекратили бить его. Но прямо сейчас к ней начали подходить с сальными ухмылками оставшиеся двое. Один высокий, в синих джинсах и с красной майкой, подошел к девушке спереди. Одновременно щупая себя за промежность, он достал нож и разрезал стяжки на ее ногах.

Второй был в коричневых шортах и белой футболке без рукавов. Подошел сзади и начал расстегивать ремень на ее джинсовых шортах, одновременно упираясь чем-то твердым сзади девушки. Уже стало понятно, кто куда собирался пристроится. И я уже вот-вот намеревался перехватить управление телом.

Маруся с горечью смотрела на избиение своего любимого, даже не замечая, что ремень у нее уже расстегнут, и насильники принялись за пуговицы, одновременно щупая ее за упругую грудь.

Резкая вспышка ненависти, злобы и уязвленной гордыни вырвались из потаенных уголков ее души. Отрешенно переведя взгляд на ухмыляющуюся рожу мужика в красной майке ‒ что больно трогал ее за грудь. Она полушепотом проговорила:

‒ Я согласна, демон… Убей их всех! ‒ шипя, выплюнула она последние слова. Урод, что ее лапал, услышал это и заржал.

Моему игривому настроению не было предела! Ведь я сейчас в полную силу могу «побеспределить»! И относительно без последствий! Я даже иногда мечтал повеселиться, как типичный продавец трусов!

‒ С удовольствием! Моя прекрасная муза! ‒ рассмеялся я и перехватил управление телом.

Я чувствовал, как душа носителя жаждет расправы. От этого мои силы возросли многократно. До такой степени, что я ощутил силу своего демонического тела! Моя духовная сила волной разлилась по телу девушки, укрепляя его до крепости стали! Это было невообразимо приятно! Как мне повезло, что у меня попался адекватный носитель. Теперь моя очередь поступить адекватно!

Мой взгляд и улыбка Пеннивайза уже вовсю красовалась на… уже моем лице! Хмырь, что трогал девушку за окрепшую грудь, удивленно глянул на меня, но руку не убрал. И меня пробил истеричный смех! Сначала голосом девушки, но постепенно голосовые связки расслаблялись, приобретая мой демонический бас.

Все, кто был в подвальной комнате, недоуменно замерли и начали переглядываться. Чернявый недоносок перестал бить Евгения и с занесенными над ним окровавленными кулаками удивленно уставился на меня. Возлюбленный Маруси поднял голову и краешком разбитых губ победно улыбнулся.

Резко перестав смеяться, я продолжил скалиться, как ненормальный. С глазами, полными воодушевления, облизал губы и осмотрел недоуменные лица. Свешиваясь на цепи, я просто наслаждался их физиономиями! Эти выражения лиц бесценны!

‒ Она… наверное, умом тронулась… ‒ неуверенно пролепетал мужик в красной майке, когда повернулся к удивленному седому ублюдку, который уже не улыбался.

Но зря он повернулся… Едва он договорил, я рывком порвал наручники, схватил башку этого грешника и смял, как алюминиевую банку. Меня окатила такая приятная и теплая кровь! Да! Вот он! Демонический беспредел!

Засмеявшись с новой силой, я прыгнул на потолок и, благодаря телекинезу, зацепился за него, как паук. Облизывая кровь вокруг губ и хохоча, я передвигался по потолку на четвереньках! Всегда мечтал такое проделать ‒ как в фильмах ужасов про одержимых! Ха-ха-ха!

Все, кто находился в подвале, со страхом стали пятиться. Главарь подскочил со своего стула. Он даже забыл о сыне и с шоком на лице уперся в стену сзади него. Бабулька же, охая, уже со всех ног поднималась по лестнице на выход. Далеко не убежит… Старая грешница!

Двое громил достали пистолеты и начали палить в меня. Но я даже не уклонялся ‒ сейчас сил было достаточно, чтобы, не напрягаясь, отклонять пули телекинезом. Пирокинезом, на расстоянии, я резко подогрел внутреннюю часть рукоятей их «пукалок», и они тут же взорвались в их руках, разнеся их кисти в кровавую труху. Громилы с визгами схватились за запястья и осели на пол, корчась в муках.

После этого двое экзекуторов и их главарь, который теперь плевать хотел на своего сына, ломанулись к выходу. Инвалид пытался тоже направиться к выходу, но в дальнейшем у

него физически не получится подняться по пандусу одному. Так что первые секунды я даже не обратил на него внимания.

Троих уродов я схватил телекинезом и пригвоздил к стенке, на манер распятия. Зловеще передвигаясь по потолку, я спрыгнул вниз, за пять метров от корчащихся бодигардов. Светлые волосы девушки полностью окрасились в красный цвет и закрыли мне половину лица. Подходя медленно все ближе и ближе, я исподлобья смотрел на своих жертв и широченно улыбался.