– Какого хрена вы тут расселись?

Громоподобный бас разнесся по всему двору, заставив подпрыгнуть всех в округе, а не только тех, к кому он обращался. Четверо стражей тут же вытянулись по струнке перед гневным взором своего командира. Остальные же слуги с облегчением выдохнули и поспешили ретироваться: никто не хотел попасть под горячую руку Влатрия.

– Я спрашиваю: какого хрена? Кто вам разрешил отдыхать?

Стражники опешили. Стояли с раскрытыми ртами как дураки, что вполне ожидаемо: под гневом Влатрия частенько пропадает дар речи.

– Мы просто…

– Просим прощения, фельдмаршал!

Влатрий строго окинул взглядом стражников перед собой. Начищенные доспехи сверкали на солнце, и приходилось щуриться, чтобы смотреть на них прямо.

– Прощения, блядь! Ну-ну. – Он сплюнул под ноги одному из стражей. Плевку не хватило всего пары дюймов, чтобы оказаться на носке его сапога. – Еще раз замечу, как вы тут прохлаждаетесь, вместо того чтобы выполнять свою, блядь, работу – пойдете чистить нужники голыми руками. Стоять на гребаных местах – что, мать вашу, может быть проще?

– Да, командир! – почти хором ответили стражи. Он ведь не шутил, иные за свои проступки действительно отрабатывали по пояс в дерьме. Потом от них воняло несколько дней кряду, и остальные солдаты выгоняли таких неудачников спать в конюшню, пока запах не отобъется.

– Ну и хули вы до сих пор тут? А ну по местам! – взревел Влатрий, и стражи спешно разбежались в разные стороны двора.

Фельдмаршал со злостью одернул свой мундир и толкнул створки дверей, а в голове была лишь одна мысль: как же хочется выпить.

Король Рейто-Син созвал очередное собрание, где эти пустоголовые политики решали судьбу континента и мерились своими хуями, вместо того чтобы начать, наконец, действовать. И почему-то фельдмаршал непременно должен был присутствовать на этих собраниях, хотя темы стратегии и организации войск там никого особо не интересовали. Этакая поддержка, воплощенный символ непобедимой олгритской армии – самой большой из ныне существующих. Гениальный стратег, доблестный воин и прочее, это мой человек, а у вас нет такого. Так что главным буду я, Рейто-Син, владыка Олгрита, такой умный и расчетливый.

Влатрий скривился от этих мыслей и едва удержался от очередного плевка на безупречные мраморные плиты дворца. Навстречу шли советники и разномастные лорды, кивали ему в знак приветствия, и ему приходилось кивать в ответ. Голова гудела после ночной пьянки, и разболится еще больше после этого гребаного собрания. Все, что ему сейчас могло помочь, маняще плескалось во фляге под сердцем. Ничтожно мало, а растянуть надо на весь день.

Военачальник поднялся в комнату для совещаний и с удивлением обнаружил, что там уже собрались все шишки. В комнате царило напряжение. Политики наконец скинули свои маски надменности и выглядели растерянно, чего не происходило еще ни на одном собрании. Влатрий окинул присутствующих взглядом: уполномоченные представители нескольких графств и стран, военные советники и даже епископ собственной персоной. Некоторые из них выхаживали по комнате, теребя бороды или плащи, некоторые сбились в группы и оживленно переговаривались, а некоторые стояли молча над столом с картой.

В числе последних оказался и Рейто-Син. Он со своей навощенной бородкой, круглыми очками на курносом носу и с неизменной тетрадкой под мышкой буравил взглядом карту. Оторвался от своего занятия на только что вошедшего Влатрия и жестом головы подозвал мужчину к столу. Командир едва не скривился при виде него. Напыщенный чванливый ублюдок.

– Ваше Величество.

Какие бы чувства он не испытывал к монарху, вести себя приходилось подобающе. Должность командира олгритской армии он получил не за одни способности к стратегии: умение целовать нужные зады пробивает дорогу наверх куда быстрее грубой силы. Сначала было сложно, но в последнее время король заметил его талант и всячески благоволил ему, так что Влатрий иной раз позволял себе немного свободы.

– Вижу, все уже в сборе. Что стряслось?

– Плохие новости. Нам сообщили о новой заразной болезни с юга. Она вспыхнула внезапно и затронула несколько деревень графства Болар. Быстро распространяется и быстро убивает. За месяц опустели по меньшей мере семь деревень, это тысячи погибших.

Влатрий на секунду растерялся подобно остальным участникам собрания, его челюсть машинально съехала вниз, но он вовремя опомнился и вернул себе подобающий вид.

– Вот блядь.

Извлек из кармана флягу и сделал большой глоток – вот и повод появился, и момент подходящий. Почувствовал, как обжигающая жидкость спускается вниз, накрывая тело волной тепла.

Король не обратил на его реплику и на алкоголь никакого внимания.

– Беженцы из зараженных поселений пытаются пробраться в города, и кому-то из них это удалось до того, как стало известно о болезни и приняты соответствующие меры. Так что это лишь вопрос времени, когда болезнь захватит крупные города.

– Чума?

– Если это и чума, то какая-то ее новая, не изученная ранее форма. Пока никто не может сказать наверняка. Пошли, прогуляемся.

Рейто-Син направился к выходу, увлекая за собой военачальника. В коридоре они миновали стражей и отошли на безопасное расстояние, достаточное для того, чтобы тайны оставались тайнами.

– План под угрозой. Нужно срочно что-то придумать.

– Если эта болезнь продолжит распространяться, мы не сможем собрать то войско, на которое рассчитывали.

– Что, если северяне передумают наступать, узнав о болезни?

– Каким образом они об этом узнают? У нас перекрыты все сообщения.

– Все известные. Не забывай, что у Бьёркина есть свой теневой дух.

– Проклятые темные создания.

Влатрий отхлебнул еще немного из фляги, нахмурил свои кустистые седеющие брови. Его постоянно красные щеки создавали впечатление гневного состояния, что было не так уж далеко от истины.

– Даже если Бьёркин узнает о болезни, маловероятно, что он захочет отсидеться у себя за горами и переждать вспышку. Он увидит в этом возможность: их здоровые и крепкие мужики нападут на наше поредевшее ослабленное войско и займут территории, освободившиеся с уходом болезни. Или, того хуже, вытеснят на эти территории нас.

– Если Бьёркин узнает. Вся прелесть теневых духов в том, что никто не сможет догадаться об их присутствии. И мы не узнаем, какой из разговоров ему удалось подслушать. Но, если придерживаться твоей версии, не имеет значения, узнает ли Бьёркин о болезни или нет, это никак не поможет нам оттянуть начало.

– С какой стороны ни посмотри, мы окажемся в полной жопе, если не получится справиться с болезнью.

– Именно так. И, к сожалению, я вижу лишь один способ эффективной борьбы с неизвестной болезнью: обратиться за помощью к Бессмертной.

– Опять? – Влатрий скривился при ее упоминании, а недовольный тон повис уже где-то на грани дозволенного, о чем явственно напомнила сердитая гримаса монарха. Пришлось поубавить тон. – В смысле, вы же знаете мое отношение к темным созданиям, а в особенности к Бессмертным. Никто не знает, что у них на уме, и какие личные мотивы они могут преследовать. Им нельзя доверять.

– Да, я помню, как ты разозлился, когда я решил призвать на помощь Бессмертную. – Рейто-Син укоризненно взглянул в тусклые глаза фельдмаршала, явно намекая, что не забыл о его предыдущем промахе.

– Я просто не верю, что они обладают такими уж особенными силами. И точно не понимаю, чем она может быть полезна нам здесь, на фронте. Это женщина.

Он с таким презрением выплюнул последнее слово, будто оно было синонимом бесполезному куску говна.

– Мне прекрасно известна твоя позиция, – король устало снял очки и принялся тереть стекла шелковым платком, – ты довольно бурно и в красках расписал мне ее еще в тот раз. Но пойми вот что: сколь бы многочисленное и обученное войско у нас ни было, их Бессмертному мы можем противопоставить только Бессмертную.