Вижу, вижу, что спросить хочешь? Про маму твою. Да зов к ней не пришел, но она сама выбрала свою жизнь. Но дар у нее есть. Слабый, да, но есть. Пройти инициацию, можно было и без зова, опасно, но можно. Но мама твоя предпочла не рисковать, ни собой, ни тобой. А то, что мы стали ведьмами, колдуньями, и нам необходимо проходить инициацию, так это тоже Семен придумал, и все устроил. Иначе нельзя было, ни тогда, ни сейчас. И изменить уже ничего невозможно. В магическом мире, прошедшие обряд слияния природные, становятся изгоями. Если это, конечно не сильный леший или водяной. Попробуй, пойди против них.

Так вот, выздоровела твоя и моя прабабка и стала единым целым, то есть связанная прочными магическими узами с домовым. И теперь, наш домовой навечно привязан к нам. От прапрабабки, к ее дочери… от меня к тебе, потом к твоей дочери, ну, и так далее. Пока род наш не прервётся. Тогда и Семён развеется. И… вот еще, что… Это наша семейная тайна. Станет известно кому-нибудь в магическом сообществе, о слиянии, изгонят Сёму, лишат силы. А без силы домовые, тоже, долго не живут, а не будет его, не станет и нас. Нет, мы не умрем, конечно, но дара лишимся, навсегда. А дар наш растет от поколения к поколению. Так что, тебе и распоряжаться дальше нашей силой и судьбой.. Я, что? Я пожила… А знаешь сколько мне лет?

Бабушка вновь улыбнулась.

– Не угадаешь… никогда… Сто двадцать три года, а прабабка твоя прожила уже почти двести. И сколько еще ей отмеряно, один создатель знает. Да, девочка, не удивляйся, твоя прабабушка жива и не то, чтобы здравствует, но крепка умом. В деревеньке она живет, устала, и от людей, и от магии. Мы, с твоей мамой, изредка её навещаем. Но та тому не рада, поэтому и редко. А вот прапра прожила всего восемьдесят. Подорванное в детстве здоровье не какой магией не исправить. Вот внученька и весь, как говорится, сказ.

Бабушка помолчала несколько минут, встала, смахнула привычным жестом руки, какие-то свои мысли, потянулась, ну, прямо как недавно кот и бросила любопытный взгляд на внучку.

– Ну, а теперь, что, там, у вас с Кириллом?

Света, мысленно переваривая ошеломляющий рассказ бабули, не сразу отреагировала на вопрос.

– Аллё-о, Света, опять?

– А, что? – спохватилась она.

– Да, в общем-то, ничего…. Я про Кирилла спросила… ты меня, вообще, слушаешь?

– А что с ним?

– Это я у тебя хотела спросить…

Света пожала плечами – не знаю…

– Что у тебя с ним? Горе ты мое луковое.

– Ничего…

– Да, разве? А мне вот кажется, влюбилась ты девочка…?

– Бабуль, ну, ты чего..?

– Хорошо, сама разберешься… А мне…

В это время залился соловьем телефон.

Света взглянула на экран. Незнакомый номер. Сначала хотела сбросить вызов, но что-то ее удержало. И девушка, извинившись перед бабушкой и домовым, поднесла трубку к уху – Свет привет, я тебя не разбудил?

– Кирилл? ННо как? Я тебе же не давала номер.

– Не давала – признался тот – я сам взял, прости. В машине телефон твой на сиденье, рядом, лежал. Вот я и… И ты сказала – звони…

– Понятно, Кирилл, а что ты все время извиняешься? Напрягает уже как-то.

Света постаралась придать своему голосу безразличный тон. Но это у нее не получалось и, она его отбросила.

– Но, все равно, я рада тебя слышать.

–Давай покатаемся сегодня на моей «Махе».

– Ладно, уговорил, в шесть, подъезжай к моему дому… только… только, я буду на своем байке…

– Буду – ответил тот коротко, но чувствовалось, что эмоции переполняют его.

Света отключилась и хмыкнула тихо, проговорив – да, уж. « Походу влипла, права бабуля, но, но будем держать марку, чтобы не расслаблялся» – последние слова она произнесла, естественно, про себя.

– Та –ак – пропела бабушка – сегодня тебе не до моих слов. Я правильно понимаю?

Света, опустив глаза, пожала плечами.

– Но как я слышала… До шести время еще есть. Так, что… Расскажу я тебе, еще одну коротенькую историю – сказку. Про девушку колдунью и, как один молодой оборотень …

…. Впрочем, слушай:

« Ей тогда только, только исполнилось двадцать один. Она услышала зов. Мама провела инициацию. А в магическом мире, девушка вертелась уже с младенчества, и поэтому, к тому времени, ей особо не требовались просветительские речи. И, кое- какую, не серьезную, но волшбу, творила. А он молодой, пацаненок, еще совсем, недавно силу получил, даже оборот всего пару раз пробовал.

5

Война тогда шла, страшная в своей необузданности. Её в истории обозвали гражданской. Все воевали против всех. Сам черт ногу сломит, кто против кого. Красные, белые, черные, синие в крапинку. Вот и в том городке, где жила эта девушка и оборотень, обосновалось банда, сотни в три головорезов и творили, как сейчас говорят беспредел. Под черным прОклятым флагом. Крови лилось, не рекой, реками. Магическое сообщество, в то время, с сотню, не больше душ. И это, если считать колдовское и оборотное, вместе. Себя, конечно, в обиду пытались не давать, но и не ввязывались в драки. Глаза отводили, да в леса уходили, в основном.. А какие маги из оборотней, днем, да не в полнолуние, прямо скажем, никакие. А из колдунов, полноценных может пара, тройка всего и была. А так, в основном, слабосилки. И вот, приглянулась одному из предводителей той банды, девушка. И силой пытался и лаской, но все мимо. Силой ведь, ведьму не возьмешь, себе дороже. На доброе лживое слово не откликалась. Не по нраву он ей был. Расхристанный, разнузданный и вечно пьяный. И что, самое интересное, знал он о магическом сообществе, хотя сам и не был колдуном. Хорошо знал, как будто, всю жизнь с ними бок обок прожил. Может и так, не ведомо. Так вот, однажды, среди бела дня, окружили они один из кланов и, почти, весь вырезали. Оставили в живых. Только, троих. Двоих, еще совсем несмышленышей, и того, молодого оборотня, о котором и речь в начале шла. Увели с собой. А потом, условие ему поставили – приведешь или принесешь молодую ведьмочку, отдадим тебе соплеменников, а нет, порешим. И тот, что командовал, сунул ему в руку, пока другие не видят, сонный артефакт. Похлопал по спине и выгнал. Как уж умудрился, оборотень, накинуть на шею девчонке артефакт, да еще и активировать. Ведь все колдуны, под защитой ходили, от нападения, от пули, от железа острого. Как новогодние елки сейчас, они были увешаны амулетами, время такое. А ведьмы, как продолжательницы родов, так и вовсе охранялись. Сколько потом, впоследствии, не пыталась вспомнить девушка, как это вышло, так и не смогла. И эта тайна осталась с тем оборотнем. И ведь притащил он спящую колдунью к тем отморозкам. Но и они сдержали слово, отпустили оборотней малолетних. Но тут, на городок напала другая банда и началась пальба. На время о девчонке забыли. Действие артефакта скоротечно, тем более заряда в нем было всего ничего. Очнулась девушка, связанная по рукам и ногам. Веревки, конечно, опали, не проблема, и, началось веселье. Хоть и выложилась полностью, чуть сама себя не выжгла, а бандитов, что в доме были, всех калеками сделала, да еще и выпытала, как попала к ним. Несколько дней восстанавливалась, а потом началась охота. Мама помогала. И охота завершилась удачно.

Трясущийся оборотень, висел вниз головой, привязанный за ноги к толстой дубовой ветке, под ним разгорался костерок, а две озлобленные ведьмы, подкидывали в огонь дрова. И тут появилось еще одно действующее лицо, молоденькая рыжая девчонка, выскочила она из кустов и со слезами кинулась ведьмам в ноги. Просила, умоляла отпустить парнишку, а взять ее. Ведь ведьмам, вроде как, все равно, кого в жертву приносить. Будто мы их приносим. Не знала она истинного положения дела. А когда, молодая, поведала ей, то так глянула на подвешенного, что аж у ведьм, у самих мороз по коже пробежал. Но просить за него не перестала. Все же, смилостивились колдуньи, вняли мольбам девочки, не звери же, в самом деле. Но клятву на крови взяли, у обоих – чтобы никогда, нигде, ни при каких обстоятельствах, даже в мыслях, они не могли причинить вред ни их роду, ни колдунам, ни ведьмам вообще…»