— Или 291 человек, включая Люциуса Малфоя, или 314 с остальными из тюрьмы. Их там, увы - не пятьдесят. Итоги неплохи.
Ближе к выходу, когда кто-то уже разошёлся по домам, Малфой остановил семейство Поттеров для последнего сообщения, которое не вписывалось в тему собрание может решиться посредством переписки.
— Только существует одна большая загвоздка в чистокровных, — добавил Малфой, готовый уходить, — Орден должен создать отдельную организацию под это или отдельное подразделение. Многие, по чисто идеологическим причинам против, но с идеей согласны.
— Пятнадцать из двадцати одного согласного требуют создание новой организации, хотя бы на время общего дела, — протянула Гермиона письма в руки Гарри и Джинни.
— Мы подумаем, — заявил сиюминутно Поттер и передал взятые письма Макгонагалл.
Придирчивый нрав Гермиона потребовал уточнить детали, но остальное в ней велело оставить всё до лучшего времени — времени после отдыха. Рано или поздно, они вернутся к вопросу с чистокровными и примутся за обсуждение. Но точно не сегодня.
========== Глава 9 ==========
Летний сезон международных матчей по квиддичу завладел заголовками газет и журналов. Замялись ситуации с митингами, скандальным интервью героев войны, судами знаменитых Уизли и кричащими статьями Скитер. Народ переключил фокус своего внимания, а Орден беспрекословно пользовался обстоятельствами. Пока послабления эмоционального напряжение давали свои плоды, многие заглядывали в магазин Джорджа и Рона, оставаясь надолго в задушевной беседе. На руку сыграл и слушок о том, что Гарри Поттер периодически захаживает сюда, помогает родственникам.
В поместье Малфоев стояла лютая жара. Постройка в точности передавала худшую погоду через каменные стены. Часто Гермиона, с книгой-другой, уходила после обеда в беседку сада Нарциссы. У них между собой сформировалось негласное правило посещения. Уроки танцев с Драко продолжались. Они еженедельно собирались для отработки вальса, мазурки и тарантеллы… и ещё одного вальса. Из последнего урока она вынесла далеко не суть — ничего по теме. Только то, что с небрежно отросшими волосами Малфою заметно лучше, чем с зализанными.
Им обоим необходимы парные костюмы, о которых то и дело тараторила Мори, когда показывала изображения ранних балов. Хорошо, что традиция изображать первый бал молодых отошла в небытие и благородный род никогда не увидит её лица перед собой чаще, чем обычно. Она и рада сама выйти на работу, чтобы скрыться от многочисленных лиц Малфоев, но Министерство сократило обязанности её должности до минимальных. Месячный план выполнен за день и уже отправлен с совой. К тому же, продлили срок нахождения дома из-за малой нормы нахождения вблизи.
Сегодня утром молодой глава семейства воспользовался шансом на посещение отца в Азкабане.
Длинное платьице из бледно-золотого шифона с высоким воротом и без рукавов — оставалось любимым в коллекции антикварных нарядов с чердака. В далёкие шестидесятые-семидесятые молодая миссис Блэк расхаживала в них, представляя к имени инородное «Малфой». А если попробовать? Не как тот тип из «Эсэнма» с помешательством. Нет, попробовать так, словно такое может случиться в параллельной вселенной, — где-то в несуществующей реальности. Гермиона. Малфой. Малфой Гермиона. «Звучит как нечто чуждое», — хотела бы возразить она. Но, Великий Мерлин! Это имя отдавало энергетикой таинственной женщины из загородного особняка с великой историей, которая рассказывает внукам основные принципы экономики и выбирает себе достойного наследника. Все красивые сцены из кино смешались в одну. Люциус, небось, сейчас — в момент её мелкого ликования от величественности звучания ненавистной много лет фамилии, закашлялся от кома непозволительности, застрявшего в горле.
— Мисс Грейнджер, не передадите ли меренги, припрятанные за вашей рукой, — разбавила мягким голосом лепетания Скорпиуса Нарцисса.
— Да, конечно, — отвлеклась от книги девушка.
Изначально она собиралась остаться в комнате в единственный пасмурный и более-менее не жаркий день, уделяя время тому интересного романа, случайно прихваченного из библиотеки вместе с энциклопедией «Виды танцев и их техники». Приглашение посетить утреннее чаепитие пришло совершенно недавно. Женщина с внуком сидела там ещё с самого раннего. Рисующий на испорченных листочках Скорпиус, вполне устраивал занятую работой миссис Малфой. Та деятельно вырисовывала какие-то чертежи, откладывая варианты в две стопки — одна из которых без сожаления уходила под старательные каракули ребёнка. Эта встреча в саду больше создавала вид отсутствия одиночества, чем являлась беседой. Но вполне устраивала.
Перед ней открывалась поразительная глава с кучей подробных описаний танцев эпохи Возрождения. Ясна причина, почему находилась книга в том разделе. Все действия между героями происходили симбиозно: дополняя недостатки одного — преимуществами другого. У них с Малфоем выходило из рук вон отвратительно: из описанного ничего не подходило. Нарцисса уже как-то предъявляла им претензию за отсутствия общности, будто это — два разных танца с похожими техниками движения.
Над ней брал верх давно позабытый синдром отличника, если она ошибалась. Или сильное — засевшее внутри желание сделать всё идеально. Где-то в душе томилось осознание, что человек далеко не идеален, а без связи танец не выйдет. Но кто переубедит остальное естество? Они обязаны станцевать так, чтобы каждый Малфой самостоятельно задавился от осознания умений какой-то «Грязнокровки», портящей всю их семейную и чистейшую историю.
В итоге к полудню, незадолго до обеда, семьсот, заученных со вчерашнего дня страниц, были успешно отложены в памяти.
Обе ни разу не прикоснулись к своему — уже остывшему чаю. Зато с их чашек отпивал Скорпиус, измазав лицо в крошках от цветных меренг и безе. Гермиона не хотела отвлекать заметившую вид внука женщину, поэтому тихо предупредила о недолгом уходе, чтобы умыть ребёнка.
— Хорошо, эльф вас сопроводит, — прошептала почти неслышно Нарцисса больше для себя, чем им.
В моменты отсутствия хозяина дома, при любых обстоятельствах, Мори оставалась с мальчиком. Единственный наследник Малфоев. Ощущаются защитные чары разного вида не сразу, только при тесном контакте. Порой, создавалось ощущение, что картины пристальнее следят за комнатой Скорпиуса, нежели, чем за остальными. Может и эльфа послали с ней в страхе за его жизнь? Видимо полагают, что она на самом деле задабривает его для дальнейшего переманивания на сторону добра — из мести. Грейнджер жн наоборот находила в нём редкостное устойчивое сочетание Малфоя со времён первых курсов, вперемешку с детской наивностью и непосредственностью. Не находилось иных слов для описания испытываемых ею чувств. Он со стопроцентной вероятностью являлся лучшим Малфоем на её памяти. И дай, Великий Салазар, своей наивности Скорпиус не растеряет.
— Умоем тебе лицо, — на высоких нотах пропела девушка. — То есть, личико.
Человек, для которого уменьшительно-ласкательные считались признаком глупой несерьёзности или дурачеством пуффендуйцев, с трудом осваивал их в своей давно сформированной речи. Однако оно того стоило. В подарок за приложенные усилия, ей доставались милые складывания хрупких ручек у подбородка в смущении.
— Можно умыться в фонтане, — предложила идущая на полшага впереди них Мори, — Вода чистая.
Гермиона не подобрала нужных слов, поэтому просто кивнула в ответ. Её мокрую руку прожигал настороженный взор эльфийки. Она всего лишь умывает ребёнка, а та наблюдает за ней, как за опасной преступницей.
— Пойдём к обеду, — констатировала время на часах девушка.
Ворота замка распахнулись. Какая-то защитная магия не позволила пришедшему аппарировать внутрь. Вероятно, новые защитные чары. Малфой самолично заявился в дурном настроении, с потрёпанным и далёким от утреннего, видом. И такая мелочь, как невозможность переместиться сразу в замок, созданная им самим — невероятно бесила его. Скорее всего, это только одно из обилия раздражителей за день. Создавалось впечатление, что он изрядно пьян. К обеду. Спустя четыре часа с их последней встрече. Нет, может пригубил Драко и не больше бокала столового, где-нибудь в кафе по пути с Азкабана. Но чем думал? Жарящее солнце невиданной яркости, напрочь изничтожила переносимость алкоголя.
