© Лошкарева М.Е., Клепоносова М.В., текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Рассуждая о складывании государства у восточных славян, исследователи непременно обращаются к древнейшему русскому историческому источнику – «Повести временных лет». Согласно этой летописи, «В год 6370 (862) изгнали варягов за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси… Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, на Белоозере, а третий, Трувор, – в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля»[1].

Традиционно год призвания князей считается условной начальной точкой в истории русской государственности. Дата, приводимая в летописи, не может быть проверена по другим источникам, а сам текст едва ли является точным описанием события, ибо создавался спустя два с половиной столетия и подвергался переработкам. Рассказ русской летописи о призвании варягов имеет ряд общих мест с другими средневековыми хрониками, например, со сказанием о призвании саксов в Британию, помещенном в хронику Видукинда Корвейского (X в.): «И послы [из Британии], прибывшие к [саксам], заявили: «…Обширную, бескрайнюю свою страну, изобилующую разными благами, [бритты] готовы вручить вашей власти»[2]. Русская летопись легитимизирует утверждение власти потомков Рюрика, но не свидетельствует о возникновении государственности. Норманнская теория[3], отраженная в одной из работ историка А.Л. Шлецера и получившая «второе дыхание» в XX в., не является научно обоснованной. Текст летописи позволяет лишь утверждать, что во второй половине IX в. у восточных славян уже сложились институты государственной власти.

Не вполне разрешенным в науке остается и вопрос о происхождении и закреплении в названии государства этнонима «Русь»: одна часть исследователей настаивает на его социальной окраске, другая – на этнической. «Повесть временных лет» прямо указывает, что русь – скандинавы. Древнеисландский термин ropsmenn означает «гребцы», по мнению ряда исследователей, этот термин и лежит в основе этнонима «русь». В тексте «Бертинской хроники» есть указание на этническое тождество руссов и шведов: запись, датируемая 839 г., сообщает, что среди послов византийского императора Феофила к Людовику Благочестивому были те, чей народ называется Русью (Rhos), на поверку оказавшиеся шведами[4]. С.В. Юшков полагал, что «понятие «русь» меняло значение «от обозначения особой социальной группы к обозначению этнической общности, элиту которой составляла именно та социальная группа, которая ранее обозначалась как «русь»[5].

Отрицать наличие «скандинавского компонента» в развитии древнерусского государства невозможно. Важнейшим свидетельством скандинавского присутствия является обилие скандинавских имен, встречающихся в русских и не только источниках, повествующих о раннем периоде истории Руси.

Согласно «Повести временных лет», соплеменник Рюрика Олег в 882 г. захватил Киев, убив правивших там скандинавов Аскольда и Дира. Летописец обосновывает действия Олега, указывая на то, что Аскольд и Дир были «не княжеского рода», в отличие от малолетнего наследника Рюрика, Игоря. Стратегически важный Киев был объявлен Олегом «матерью городов русских», 882 г. считается датой формального объединения Новгорода и Киева. Русский летописец рассказывает о победоносном походе Олега на Константинополь в 907 г., но византийские авторы этого события не упоминают. В 911 г. был заключен русско-византийский договор, подлинность которого, в отличие от договора 907 г., сомнений не вызывает. Следующее соглашение с Византией датируется 944 г. Анализ русско-византийских договоров позволяет судить о том, что уже в начале X в. на Руси существовала собственная система норм права, так называемый «закон русский».

Князь Игорь (912–945 гг.) погиб в ходе полюдья – сбора ненормированной дани с восточнославянских племен, осуществляемого князем и дружиной ежегодно, с ноября по апрель. Весьма примечательно, что наследник Игоря получает уже славянское двусоставное имя Святослав, а не скандинавское. Это своеобразное свидетельство укоренения династии, ее утверждения в восточнославянских землях, принятия языка и обычая.

Супруге Игоря, Ольге, приписывается одна из важнейших реформ, а именно ограничение размера дани, взимаемой князем с подвластных племен (уроки), и установление погостов для сбора дани. Заметим, что практика полюдья отчасти сохранялась до конца XII в. Ольга фактически управляла русскими землями в период малолетства Святослава Игоревича, а также во время его многочисленных военных походов. Она была первой правительницей Руси, принявшей крещение. Святослав значительную часть своего правления провел в походах, а его гибель в 972 г. привела к усобице, победителем из которой вышел Владимир (978–1015 гг.).

В 988 г. Русь христианизируется, восприняв греческий обряд. При Владимире был принят первый Церковный устав, определивший взаимоотношения церкви и государственной власти. В княжение Владимира Святославича было в основном завершено подчинение восточнославянских племен. После кончины Владимира и последовавшей за ней усобицы Киевский престол занял его сын Ярослав Мудрый (1019–1054 гг.). В правление этого князя был записан первый свод норм русского права.

При Ярославичах начался распад Киевской Руси на уделы. Этот процесс замедлился в период княжения в Киеве Владимира Мономаха (1113–1125 гг.). Во второй четверти XII в. центробежные тенденции становятся непреодолимыми. Постепенный упадок пути «из варяг в греки», набеги кочевников, усобицы князей приводят к политическому и экономическому ослаблению юго-западных регионов, миграции населения на северо-восток. В 1169 г. Андрей Боголюбский захватил Киев, но не остался там, а вернулся во Владимир. Киев со временем утратил статус политического центра Руси.

https://nnov.hse.ru/ba/law/igpr/ruspravda

Структура древнерусского общества представляется весьма сложной. Одним из важнейших источников, позволяющих судить о правовом положении отдельных категорий населения Руси, является Русская Правда[6].

Древнерусская аристократия представлена боярством, княжими мужами, чье привилегированное положение выражается в нормах Русской Правды о повышенной уголовной ответственности за посягательство на их жизнь: двойная вира – 80 гривен, в то время как вира за убийство простого свободного составляла 40 гривен (ПП-1), – и об особом порядке наследования (ПП-91). Бояре могли передавать имущество по наследству дочерям при отсутствии сыновей, в отличие от смердов, чье имущество в данном случае отходило князю.