– Здесь… я думаю.

Мэл рассмеялась.

– Если ты планируешь сделать это скоро, то мы станем соседями по палате. Я живу наверху.

– Как вы думаете, когда это случится? – спросила Полли.

– Через одну, максимум четыре недели, но это всего лишь предположение, – ответила Мэл.

Она отступила назад и сняла перчатки.

– Вы будете помогать мне при родах? – робко поинтересовалась Полли.

– Буду честна с тобой, Полли, я планирую уехать, как только позволят обстоятельства. Но если все еще буду здесь, когда у тебя начнутся схватки, и если Док будет не против, я с радостью тебе помогу. – Она протянула руку, чтобы помочь Полли сесть. – Одевайся. Увидимся в приемной.

Когда она вышла из смотрового кабинета и вернулась в переднюю часть дома, то обнаружила, что приемная битком забита посетителями.

К концу дня Мэл осмотрела более тридцати пациентов, из которых по крайней мере двадцать восемь зашли просто для того, чтобы взглянуть на «новую женщину-врача». Они пришли навестить ее, порасспрашивать о себе и принести подарки.

Для Мэл это стало огромным сюрпризом; но втайне она радовалась, поскольку именно этого ожидала, когда согласилась на эту работу.

______

К шести часам Мэл полностью вымоталась, но день наконец-то подошел к концу. Она взяла малышку на руки, нежно ее лаская.

– Вы что-нибудь поели? – спросила она Дока Маллинза.

– Откуда у меня возьмется время поесть во время дня открытых дверей? – огрызнулся он. Впрочем, по мнению Мэл, прозвучало это отнюдь не так саркастично, как хотелось бы самому доктору.

– Не хотите ли немного прогуляться, пока я буду кормить ребенка? Потому что после того, как вы и малышка Хлоя поужинаете, я точно должна подышать свежим воздухом. Нет, даже не так – мне просто необходима смена обстановки. Кроме того, я ничего не ела с самого завтрака.

Док протянул ей свои старые, искривленные артритом руки.

– Хлоя? – осведомился он.

– Ее ведь нужно как-то называть, – пожала плечами Мэл.

– Иди, – сказал он. – Я сам ее покормлю. А потом поищу себе что-нибудь перекусить.

Она с улыбкой передала ему ребенка.

– Я знаю, что вы просто пытаетесь изображать из себя несчастного, но безуспешно, – сказала Мэл. – Но спасибо, мне действительно нужно развеяться хотя бы часик.

Она схватила с вешалки у входной двери свое пальто и вышла в теплую весеннюю ночь. Снаружи, под куполом небес, вдали от смога и суеты городской жизни, сияло как минимум на миллион звезд больше. Она сделала глубокий вдох. Ей стало интересно, действительно ли человек может привыкнуть к такому воздуху – настолько более чистому, чем лос-анджелесский смог, что легкие, казалось, с трудом с ним справлялись.

У Джека оказалось довольно многолюдно – в отличие от той ненастной ночи, когда она приехала. Две женщины, с которыми она сегодня уже встречалась, сидели там вместе со своими мужьями – Конни и Рон из магазинчика на углу, а также лучшая подруга Конни по имени Джой и ее муж Брюс. Она узнала, что Брюс возит почту, а также при необходимости может доставить любые образцы в лабораторию больницы Вэлли. Они познакомили ее с Кэрри и Фиш Бристолями, а также с Дагом и Сью Карпентерами. У барной стойки зависали двое парней, и еще пара сидела за столиком в криббидж[20] – из-за брезентовых курток она приняла их за рыбаков.

Мэл повесила пальто, слегка поправила свитер, чтобы тот не задирался над поясом джинсов, и запрыгнула на барный стул. В тот момент она даже не догадывалась, что на ее лице красуется широкая улыбка. Что ее глаза радостно сияют. Все местные жители сегодня пришли посмотреть на нее, поприветствовать, рассказать о себе и попросить совета. То, что ее посетили столько людей, которые нуждались в ее помощи, – даже те, кто не был болен, – наполняло ее радостью. Возможно, даже ощущением счастья, если бы она осмелилась об этом подумать.

– Я слышал, у вас сегодня был аншлаг, – произнес Джек, протирая перед ней барную стойку.

– Вы же были закрыты, – удивилась она.

– У меня тут были кое-какие дела, и у Проповедника тоже. Большую часть времени мы открыты, но если что-то происходит, вешаем табличку «Закрыто» и стараемся потом успеть открыться к обеду.

– Если что-то случится? – удивилась Мэл.

– Что-то вроде рыбалки, – уточнил Проповедник, поставив «елочку» для стаканов под стойку, а затем вернулся обратно на кухню. Из подсобки вышел молодой парнишка, Рики, и стал прибираться за столиками. Заметив Мэл, он широко улыбнулся и подошел к стойке, держа в руках поднос с посудой.

– Мисс Монро, вы все еще здесь? Потрясающе, – сказал он и отправился на кухню.

– Он такой милый.

– Постарайся, чтобы парниша этого не услышал, – посоветовал Джек. – У него переходный возраст. Шестнадцать лет не шутка. Чего бы тебе хотелось?

– Знаешь, я не прочь выпить холодного пива, – сказала Мэл. И оно появилось перед ней в мгновение ока. – А что будет на ужин?

– Мясной рулет, – объявил Джек. – И лучшее картофельное пюре, какое тебе доводилось пробовать.

– У вас нет ничего похожего на меню, да?

– Не-а. Мы предлагаем то, что Проповедник настроен сегодня приготовить. Хочешь еще немного посмаковать пиво? Или поужинать побыстрее?

Мэл сделала глоток.

– Дай мне минутку. – Она сделала еще один глоток и довольно выдохнула: – А-а-а-а… – Джек улыбнулся. – Такое ощущение, что сегодня я познакомилась с половиной города.

– Вовсе нет. Но те, кто сегодня приходил, расскажут о тебе остальным. Был среди них хоть один настоящий больной или они просто пришли на тебя поглазеть?

– Была парочка. Знаешь, на самом деле мне можно было сюда не приходить – в доме полно еды. Когда они приходят, то приносят в подарок кучу всякой снеди, и неважно – больны они или нет. Пироги, пирожные, нарезанное мясо, свежий хлеб. Это очень… по-деревенски.

Джек рассмеялся.

– Осторожно, – сказал он. – Мы тебя так к себе накрепко привяжем.

– Тебе не нужна пара банок ягодного варенья? Думаю, это была плата за осмотр.

– Конечно. Проповедник делает лучшие пироги в округе. Есть какие-нибудь новости о матери ребенка?

– Я назвала малышку Хлоей, – призналась она, ожидая, что на глаза навернутся слезы, однако, как ни странно, этого не случилось. – Нет. Глухо. Я надеюсь, что роженица нормально себя чувствует.

– С учетом того, что здесь все друг о друге всё знают, если бы где-то обнаружилась больная женщина, молва вышла бы наружу.

– Может, она приехала из другого города.

– Ты кажешься почти счастливой, – неожиданно сказал Джек.

– Так и есть, – призналась Мэл. – Девушка, принесшая банки с вареньем, попросила меня помочь ей с родами. Это было так мило. Единственная проблема в том, что рожать она, похоже, собирается в моей спальне. И случиться это может очень скоро.

– А! – воскликнул он. – Полли. Выглядит она так, будто ребенок скоро сам из нее выпадет.

– Как ты узнал? Хотя неважно – здесь ведь все всё знают.

– Просто в округе не так много беременных, – рассмеялся он.

Мэл повернулась на табурете и оглядела зал. Две старушки уплетали мясной рулет за столиком у камина, в то время как уже знакомые ей парочки, всем от сорока до пятидесяти лет, казалось, просто общались – смеялись и сплетничали. Завсегдатаев в баре было около дюжины.

– Дела сегодня идут неплохо, да?

– Люди нечасто выходят наружу в дождливую погоду. Полагаю, в такие дни они заняты тем, что подставляют ведра под капающую с потолка воду. Так… тебе все еще хочется убраться отсюда побыстрее?

Она отпила немного пива, отметив, что натощак оно подействовало просто мгновенно. И, надо признать, эффект был восхитительным.

– Мне придется уехать хотя бы по той причине, что здесь негде осветлить волосы.

– Тут в округе есть салоны красоты. А в Вирджин-Ривер живет Дот Шуман, она устроила парикмахерский салон в своем гараже.

– Звучит интригующе. – Она подняла на него глаза и произнесла: – Я пьянею. Может, мне лучше взяться, наконец, за мясной рулет? – Мэл икнула, и они оба рассмеялись.