Вот, собственно, и весь сон. Ничего особенного…

…если бы мы с друзьями, всей толпой, случайно не завалились в ближайший Спортмастер. Мой товарищ искал подходящую палатку, а остальные зашли в магазин просто от нечего делать, за компанию. И я туда же, поглазеть на разные занятные туристические спортивные штучки.

Карабины, котелки, фонарики, лыжи. Велосипед такой красивый, с колесами. Колеса крутятся. Друзья обступили какую-то палатку на стенде с явными намерениями посмотреть на неё изнутри. Консультант магазина добросовестно объясняет все преимущества именно этой модели и отчаянно шепелявит при этом. Почти свистит, что приводит моих друзей в дикий восторг. У Лехи истерика, а на глазах у Алины проступили слезы…

Я отошел и прогуливаюсь вдоль стендов с побрякушками.

Среди изобилия туристических ножей на стенде вижу складной нож с желтой рукоятью. Где-то я видел такой ножичек…

Не обращая внимания на цену, прошу показать мне его. Продавец уважительно вручает увесистый, как солидная гирька, овальный предмет. В руку нож скользнул быстро, будто живая рыба, и слился с ладонью, не желая с ней расставаться. Будто младенец признал мамку. Я крепко сжал рукоять и почти неосознанно, по темной памяти, раскрыл нож одним движением, не успев понять, как это произошло.

– Знакомая модель? – осведомился продавец.

Я кивнул, в горле пересохло.

Пришлось перезанять немного денег у Лехи, Алины и Курта, по цене ножичек оказался почти неподъемным для моего кармана.

Сейчас я понимаю, что обрел предмет силы. Что это такое? Как это объяснить… Не знаю, надо прочувствовать. Например, что такое воздух? Смесь газов… Ну и что? Зачем мне это знать? Я могу дышать, и не понимая этого.

Предметы силы иногда сами идут к нам. Как воздух, вода и пища. Только воздух, вода и пища нам привычны, а все новое – непривычно. И может напугать.

Я долго не мог наиграться ножом. Вернее, я не играл с ним, нож внушал невольное уважение, как крупная породистая собака. Вроде смирный пес, а как посмотрит в глаза, так спина холодеет.

Ножик оказался на удивление живучим, надежным и острым. Резал все подряд, что приходилось резать. Колбасу, сыр – на лету, с ходу, так тонко, что можно было смотреть сквозь листик сыра на звезды. Сырую рыбу резал, как воду, без сопротивления, рассекая мышечные волокна вдоль и поперек. Я берег режущую кромку клинка, тщательно вытирал его от воды, смазывал шарнир ножа специальным аэрозолем WD-40, ухаживал за ним, как за любимой девушкой. Снабдил его длинным ремешком на карабине, чтобы не потерять и всегда таскал его с собой, везде. Я так привык к нему, что без ножа и теперь чувствую себя не вполне одетым, как без штанов.

Так вот, прошлой осенью, как только Леха приобрел свою вожделенную палатку, мы всей компанией отправились в лес. А туристы мы никакие. Да и лес пригородный, поэтому шли без особых приготовлений. Бутерброды, пиво. Что еще надо для пикника на природе, в лесу? Да, средство от комаров. А то сожрут живьем. Мы дошли до места рядом с родником, быстро развернули палатку, достали пиво, вывалили всю свою снедь на травку и принялись отдыхать. Кто как умел…

Самый изобретательный товарищ из нашей группы, по имени Виталий, как только стемнело и немного похолодало, решил порадовать нас глинтвейном собственного приготовления. А мы еще недоумевали – зачем он тащит с собой оцинкованное ведро? В импровизированный глинтвейн вошло две бутылки водки, четыре бутылки отвратительного желтого вина «Анапа», стакан сахара и бутылка пива.

– Коктейль «Улыбка Троцкого»! – сообщил Виталий, с удовольствием разглядывая жуткий цвет своего зелья.

– Памяти Бенедикта Ерофеева, – добавил я свою порцию сарказма в этот ведьмин шабаш.

– Венедикта?

– Нет, именно святого Бенедикта. Ерофеева.

Костер разгорелся быстро, благо сухих веток в этом ясеневом лесу несть числа. Как только эта чудовищная алхимическая смесь начала закипать, Виталий щедрой рукой всыпал в неё упаковку гвоздики, едва увернувшись от синего пламени, факелом рыкнувшего из недр почерневшего ведра.

– Ух ты, даже дух перехватило! – отпрянул Виталий. – Чуть морду не сожгло!

Словно собираясь сотворить неведомого гомункула, он периодически помешивал свое варево толстой веткой, что-то бормоча себе под нос. Ведро иногда радовало нас сполохами фиолетового пламени, одуряющим ароматом сивухи пополам с гвоздикой, убийственно-тошнотворный аромат распространялся над нашей стоянкой, безжалостно убивая комаров адским дыханием Вельзевула.

Это пили все, жадно, словно вурдалаки, сплевывая палочки гвоздики. Пили горячим, обжигаясь о края металлических кружек. Но слабые желудки не смогли удержать в себе этот царский напиток более трех минут, в среднем, и все дегустаторы глинтвейна разбежались кто куда, распространяя гвоздичный парфюм по периферии.

– Привет, самураи! – послышался чей-то голос из темноты.

А, это Леханос, из соседнего лагеря ролевиков.

– А почему… – раздалось из кустов. – Почему самураи?

– Так гвоздикой несет за версту! Только самураи свои мечи гвоздичным маслом чистят. Что тут у вас происходит?

Виталий, самый стойкий потребитель глинтвейна, щедро зачерпнул из ведра своей кружкой.

– Ничего себе, узварчик… – утерся Леханос, отнимая опустевшую кружку от усов. – Адское зелье!

Он вернул кружку, присел у костра, а по прошествии трех минут вздрогнул, согнулся пополам и в этой согбенной позе скрылся в кустах, составив компанию нашим глинтвейнострадальцам…

– Хорошее рвотное средство… – раздумчиво протянул Виталий, заглядывая внутрь ведра. – Еще осталось. Кому ещё?

– Не-ет! – кто-то заорал из неведомой темноты. – Пошел на…!

Виталий покачал головой.

– Не ценят…

Я только попробовал эту смесь, только пригубил её, и всё. Поэтому спал беспокойно и проснулся очень рано. Только начало светать. Гвоздикой несло отовсюду, поэтому я решил немного пройтись в сторону Заячьей поляны. Срезал по дороге прутик на манер тросточки, шёл, разбрасывая в стороны опавшую листву. И вдруг натыкаюсь на грибы. Оранжевые, четыре штуки.

Меня окатывает холодной волной, словно из душа. Я видел во сне эти грибы, точно – видел. Я недолго раздумывал, сорвал все четыре гриба и спрятал в карман. А в кармане лежал мой нож, который я купил в Спортмастере. Я вынул его и раскрыл, как во сне.

И увидел себя в отражении клинка.

Возвращаюсь к погасшему костру в каком-то трансе. Мало того, что почти не спал, так еще это наваждение…

Встаю и иду к роднику, пить охота. Мне навстречу бредет какой-то старик. Он собирает алюминиевые банки и прячет в пакет. Совершенно седой старикашка.

Вынимаю свою находку и еще раз тщательно осматриваю. Старик подходит ближе.

– Мухомор. Редкий в наших местах вид, – уверенно говорит старик, осмотрев мою добычу.

– Да?.. – я собираюсь выбросить их, но старик мягко останавливает мою руку.

– Он созрел. И ты созрел, – взгляд старика проникает в самую глубину моего сознания. Словно в колодец. И голос звучит, как из колодца. – Ты отказался от алкоголя, верно. Это первый шаг. Ты не спал всю ночь, тоже верно. Это второй шаг. Ты нашел грибы. Это третий шаг…

Оказавшись в полном смятении, пытаюсь что-то сказать, но старик, словно опытный гипнотизер, властно и спокойно останавливает мои попытки и продолжает:

– Это старые мухоморы, волшебные грибы. Созревшие. И ты созрел!

Вздрагиваю и роняю свои мухоморы. Осознаю, что сижу рядом с костром, который почти остыл. Оказывается, я мгновенно заснул, как только присел у костра. Конечно – бессонная ночь. И этот старик мне привиделся.

– Обосраться, эбануться, грибочек! – сказал возникший из ниоткуда Виталий, собираясь пнуть мои грибы носком сапога. Я быстро подхватываю несчастные грибы и прижимаю их к себе, как котят.

– Ты будь поосторожнее с ними! – каким-то чужим голосом говорит Виталий, покуривая кальян.