– А я и не скрываю. Меня к нему харчевню смотритель местный приволок. Сказал: «Князю в город срочно надо». Десяток империалов обещал, если к утру поспеем. Ну я грешный и забыл про дорожную мзду вельможу предупредить. А он все дорогу кошель вышивной руками наглаживал, видать ценность какая. Да про дочку Сигизмундову судачил. Как ее имя … Эми??? Аби…

– Эбигейл. – раздалось из толпы – Говорят, знатная красотка, да только дюже несчастная. Говорят, ее Имперскому поверенному обещали, жаль девку у старца Елизария механизм от попоек, да старости кроме пол шестого ничегошеньки и не кажет. – хохот охвативший лесную братву, стих как по мановению волшебной палочки. Крупный мужчина с толстыми ручищами, по-видимому, главарь этой шайки поднялся на ноги и держа кусок конины шагнул к Арчи.

– Седой, а ну ка, ещё раз прошурши по барину. Кошеля то мы не видали.

– Ты чё Бизон? Мы с тобой не первый день люд торговый на тракте трясём. Все карманы сам вывернул, все швы проверил, все находки на бочке. Или ты утырку этому больше моего веришь? Не по человече это, по-напраслину на кореша возводить. Негоже.– бандит по кличке Седой развёл руками, явно не желая прерывать ужин. Бизон вырвал из рук громилы нож и с силой метнул его в Седого, тот упал хрипя пробитой гортанью, даже не поняв, что произошло. Воздух свистел из пробитой глотки, булькая и надувая кровавые пузыри. В гробовой тишине сухо трещали дрова в костре. Главарь обвел взглядом подельников, вызова не последовало.

– Корявый, шманай Седого, потом зятька ещё разок протряси. – худощавый разбойник, в выцветшем платке, принялся вываливать содержимое карманов бывшего товарища. Замшевый кошелёк с шитым золотом гербом лёг на импровизированный стол.

– Бизон, а кошель-то не простой, я пока мне пальцы не поломали, в столице по карманам тырил, чего-чего, а кошелей я навидался.

– Я услышал тебя, Корявый. Ну вот же крыса. Из трактирного сортира его вытащили, пайку дали, хлеб с ним делили, лучше б зятёк Сигизмундовский его башку разнёс. – главарь вернулся к костру, вытащил нож из горла Седого и швырнул его лысому Горбуну.

– Как бы то не было, стан сворачивать будем. На север подадимся поближе к магрийским границам.

– А с этими чего? – громила развёл руками.

– Зятька в расход.

– А выкуп? – недопонимание сквозило во взгляде гиганта.

– Ежили с ним повяжут, кроме дыбы нам ничего не светит, а так, овраг эмирейского леса и не такие тайны укрывал, одной больше, одной меньше, некому считать же.

– А этого? – разбойник указал на кучера.

– Свяжи пока, кто-то ж должен кошель родне передать. Там разберёмся. – здоровяк освободил оглоблю и спеленал руки Арчи за спиной.

– Вот ты Гаврила, здоровый, а ума у тебя, как в моем ботинке.

– Обижаешь, Брат…– разбойник скривил губы в обиженной мине.

– Гаврила, ты в голову только ешь? Или ещё шляпу носишь?

– Да чего?

– Жрать он как будет? Или ты кучера с ложки кормить решил?

– Бизон, мы чего, его кормить ещё будем? Я просто не думал....

– Не корми, к князю в усадьбу сам кошель понесёшь, не думал он, эх подарила мамка братца.

Громко вздохнув, громила принялся развязывать свой узел на запястьях Арчи, с очень недовольным видом что-то бурча себе под нос.

Этот раунд у смерти Арчи выиграл.

* * *

Едва забрезжил рассвет, грубый толчок прервал сон Арчи.

– Жри скорее, скоро выходим!! – громила сунул вознице мешок.

Холодный кусок варёной конины и краюха хлеба составили завтрак. Челюсть болела и еле ворочалась. Но голод не тетка, да и помирать на сытый желудок оно поприятнее.

Надежды на недальновидность лесной братвы растаяли с утренним туманом. Бандиты, приставив двух соглядатаев непосредственно к Арчи, двигались всей группой в небольшом удалении. А на ночлег планировалось вернуться в логово. Возница, хоть ему и подобрали наряд из гардероба лесных грабителей, выглядел не лучшим образом. Опухшее от побоев лицо, разодранное шипами ежевики, имело фиолетово-зеленый в красную крапинку оттенок, что отнюдь не добавляло доверия, скорее даже наоборот. Но на кону стояла жизнь, причём, его собственная, и отступать Арчи было некуда.

Бизон с головорезами ещё раз проходил детали плана. Что-что, а в смекалке и интеллекте главарю отказать было нельзя. Предусмотрительность, с которой он планировал визит в город, была выше всяких похвал, что удручало Арчи ещё больше. Корявый и громила шли с Кучером, не спуская с него глаз. Остальные рассеялись по округе следуя за тройкой, не привлекая внимания. Корявый вывел группу узкими закаулками прямиком к дворцу князя Сигизмунда Ивалойского.

Высокий, в два роста, каменный забор надежно укрывал периметрусадьбы от ненужных глаз. До главных ворот оставалось рукой подать. Корявый остановился, осматриваясь по сторонам.

– Сейчас, и давай быстрее, на нас и так уже косо жандармы смотрят. Загремим под фанфары, по пустяку. Шевелись, я сказал! – громила рылся в карманах, вспоминая, куда засунул заветный кошель.

– Вот ты дурня ошмёток, ты чего, кошель потерял?

– Уймись корявый, найду сейчас.

– Не будь ты братаном Бизона, Гаврила, уже б давно в канаве валялся с распоротым брюхом. – Громила извлёк кошель и сунул его в руки кучера.

– Твой выход, малыш. – он грубо толкнул Арчи в сторону ворот усадьбы. Возница упал,выронив кошель из рук, шитый золотом герб сверкнул на солнце. Несколько прохожих в странных серых плащах остановились, а жандарм, обнажив меч двинулся к курьеру.

– Плохо дело, нас засекли.

– Спокойно, бугай, на нас ничего нет.

Арчи поднялся на ноги пряча кошель в карман. Это был шанс свинтить от своры оголтелых головорезов. Юноша выпрямился, высматривая маршрут для побега. Жандарм приближался широкими шагами, это должно будет отвлечь людей Бизона. Возница набрал воздуха в грудь готовясь к рывку. Но жандарм так и не добрался до бандитов, не успев подойти,он обмяк, стрела, пробив кольчугу, глубоко вонзилась в тело патрульного. Арчи рванул в сторону рынка, Корявый ломанулся обратно в проулок, из которого они не так давно вынырнули на рыночную площадь. Арбалетный болт пробил шею старого карманника у основания черепа, Корявый мешком рухнул на мостовую. Люди в серых плащах, откинув разряженные арбалеты, поднимали следующие. Солнечный зайчик сверкнул на смертоносном жале болта. Возница нырнул за прилавок. Арбалетные стрелы впились в дерево перед носом Арчи, расчленив по дороге баранью тушу и продолжая дрожать в негодовании от своей неудачи. Кучер рванул дальше. Звон тетивы раздался ещё раз, стрела, пробив стеллаж с кувшинами и глиняными тарелками, усыпала Арчи керамическими осколками. Снова рывок. И почти у самой подворотни третий мужчина в сером плаще поднял свой самострел на встречу кучеру. Где-то завизжала торговка, на какое-то мгновение приковав к себе внимание убийцы, спусковой механизм отпустил смерть на поиски цели. Но то ли Арчи замедлился, отвлекаясь на истошный крик, то ли дрогнула рука ассасина, как бы то ни было, выпущенный в упор болт лишь оцарапал шею юноши. Гаврила вытащил из сапога нож и с силой швырнул его в одного из нападающих. Клинок звякнув о сталь нагрудника упал на мостовую. Тетива звонко взвизгнув отправила болт в цель. Громила обмяк, оседая на мостовую.

Это дало Арчи шанс. Юноша бежал со всех ног продолжая петлять между торговыми прилавками и рядами. Второй ассасин поднимал арбалет ловя момент для выстрела, но выпустить стрелу он не успел. Подоспевший лесной брат, сбив самострел, уже наносил бесчисленные удары кинжалом в шею «охотника за головами». Серый плащ, хрипя рухнул на мостовую. Звякнула тетива и ещё один лесной брат упал замертво. Но на убийцу уже летело семеро оставшихся в живых членов братства.

Арчи, пересеча рыночную площадь, нырнул в первый же проулок. Уйдя с линии прямого прицеливания, он остановился. Кислорода не хватало. Он хватал воздух, как рыба, вытащенная из воды. Сердце бешено стучало, вырываясь из груди. Неприятный жар стиснул грудь. Возница облокотился о деревянную калитку, стараясь отдышаться. Ворота скрипнули, и сильная рука втащила падающего Арчи вовнутрь.