– Знаешь, сколько я в армии этих бутылок об голову разбил, – снова раздался этот противный смех.

Настя села на кровать. По разбитой губе текла кровь, а из груди вырывались глухие всхлипы. А в душе бушевала ярость. Она проклинала тот день, когда она ответила ему в пробке.

– Ладно, прости меня. Я не хотел, просто не смог устоять перед тобой, ты меня прям зацепила. Я нормальный мужик и женщин вообще никогда не бью. Просто тебя так захотел, что не смог с собой совладеть. Ну, не злись. Я же уже попросил прощение. Настя, ну нравишься ты мне. Очень сильно нравишься. Я, конечно, понимаю, что всё, что я с тобой вытворяю, не делает мне чести, но по-другому пока не получается. Дай мне время, и я исправлюсь. Я сделаю всё возможное, чтобы тебе было со мной хорошо.

– Какое время? А ты вообще долго собираешься держать меня в заложницах? Меня будут искать, а тебе статья светит за похищение и попытку изнасилования.

«Не зли его, просто не зли», – сама себе говорила она. Олег лишь перевернулся на бок и уснул. Настя же попыталась подойти к двери и открыть ее, но она была заперта. Пистолет, как же она могла про него забыть. Олег уснул, и она может спокойно его взять. Она тихонько прошла на цыпочках в другую часть комнаты. Но доски выдали ее скрипом. Олег проснулся и быстро встал, но Настя уже добралась до тумбочки и взяла оружие, которое направила на этого мерзкого типа. И тут же поднесла его к своему виску. Жизнь пронеслась за несколько секунд.

Она не могла этого больше терпеть. Весь день полетел к чертям. Но ее остановила мысль о собаке. Как там сейчас она? В это время Олег резко приблизился. Настя зажмурила глаза и нажала на курок. Раздался просто щелчок, потом еще один. Настя смотрела то на Олега, то на пистолет и ничего не понимала.

– Он не заряжен, – тихо сказал Олег, показывая обойму. – Я ее вытащил.

Он забрал у Насти пистолет, вставил на место обойму, передернул затвор.

– А сейчас повторишь?

Настя подошла и подставила свой лоб к дулу.

– Стреляй, ну же, стреляй! Избавь меня от страданий, избавь меня от твоей мерзкой рожи.

      Он оттолкнул ее.

– Дура психованная. Ложись, спи, я на кухне лягу.

Настя легла на кровать и долго не могла уснуть. Губа болела, слезы лились ручьем. На кухне слышался храп. Уснул гад, спокойно и мирно. Как ни в чем не бывало. Надо как то выбираться отсюда, но как. За всеми этими мыслями, она все-таки уснула.

Проснулась, когда за окном было уже светло. Настя лежала, не шевелясь, и вспоминала всё произошедшее. И чем больше вспоминала, тем больше впадала в депрессию. Как же могла уснуть. Ведь была такая прекрасная возможность сбежать, пока он спал, и упустила. Настя учуяла запах кофе. Повернувшись на другой бок, она увидела, как Олег кашеварил на кухне. Ах, какой аромат кофе доносился оттуда.

– Проснулась, доброе утро, – пробубнил голос с кухни.

Доброе, что-то какое-то оно не доброе. Не подходит это слово. Встречать утро с человеком, которого ненавидишь всей душой. Настя встала с кровати, платье было на ней порвано, от вчерашних баталий. Она быстро спряталась под одеяло.

– Ну и что ты спряталась, думаешь, я голых женщин никогда не видел. Иди, ешь.

Олег подошел к шкафу и достал оттуда джинсы, рубашку и еще одно платье. Кинул ей на кровать.

– Одевайся, раз боишься.

– Откуда у тебя женская одежда? – изумилась Настя.

– Ну, я ж говорю, ты первая, которая отказываешься. Одной подруги одежда.

Интересно, в чем же подруга отсюда уехала, раз оставила здесь свою одежду. Олег словно прочитал ее мысли, ответил.

– Оставила свои вещи здесь, периодически приезжает.

Настя ухмыльнулась, к такому противному типу еще кто-то приезжает. Она встала, надела джинсы с рубашкой. Хотела, конечно ,надеть платье, так как оно посвободнее. Но джинсы будет труднее стащить, если у него опять в голову взбредет мысль пристать. Настя прошла на кухню. На столе красовалось столько вкуснятины. Жареная курочка с вареной картошкой, сало, малосольные огурчики и зелень. Какая вкуснятина, прям, по-деревенски. А на плите варился кофе.

Олег налил кофе. Ах, какой запах был у кофе. Настя очень хотела есть, и, поэтому, беспощадно начала издеваться над курицей.

– Вкусно? – поинтересовался Олег.

Настя лишь в ответ помычала. Еда – пальчики оближешь.

– А ты, оказывается, умеешь хорошо и вкусно готовить,

– Ты меня извини за вчерашнее. Жалею, что поднял на тебя руку. Пройдет время, и ты меня простишь, – выложил душевную тираду Олег.

– Ты решил едой меня привлечь, А совсем недавно меня грозился убить, может, отпустишь все-таки меня?

– Если хорошо будешь себя вести, то все будет хорошо, а отпустить и не надейся.

Последняя фраза совсем не порадовала, в очередной раз доказав, что у сидящего напротив мужчины очень серьёзные проблемы с головой. Видимо, он собрался жить со мной в этой избушке долго и счастливо, до самой старости. Он совершенно не понимал то, что у Насти есть своя жизнь, друзья. Надо быть сумасшедшим, чтобы думать, что со временем кто-то может смириться с такой участью и будет чувствовать здесь себя вполне комфортно.

Олег налил рюмку водки, и хотел выпить, но Настя от злости сама выпила эту рюмку. Похититель лишь улыбнулся и достал еще одну рюмку и налил уже две. Настя залпом выпила еще одну рюмку и чуть не поперхнулась, когда в дверь кто- то постучал. Олег подошел и открыл дверь, на пороге стоял какой-то незнакомый мужчина.

– О, Петрович, какими судьбами?

Мужчина зашел в дом, осмотрелся. Увидел на столе вкусности и, не спрашивая разрешения, сел за стол. Налил себе водочки и произнес.

– Я собираюсь за продуктами, тебе нужно что-нибудь?

– Да у нас в принципе все есть, ну возьми воды, еще спиртного, ну и сам на свой вкус.

Петрович посмотрел на Настю.

– А это что: диво дивное? – поинтересовался Петрович.

– Девушка моя, – ответил Олег.

У Насти округлились глаза. Ничего себе, уже в девушки свои записал.

– Красивая. А почему битая?

– А она вчера выпила чутка и об косяк ударилась.

Ничего себе, вот это поворот, об косяк, оказывается, ударилась. Олег пригласил Петровича к столу. Они посидели немного, выпили. А потом ее похититель попросил подождать, встал из- за стола и пошел в машину за деньгами. Настя осталась наедине с Петровичем.

– Пожалуйста, помогите. Я Олегу вовсе не любимая девушка. Я – заложница.

– Что значит – заложница? – не сразу понял Петрович.

– Он меня похитил и удерживает здесь силой. Как только вы доберётесь до района, то, пожалуйста, позвоните в полицию и расскажите им обо мне. Когда меня освободят, я обязательно вас отблагодарю.

– Детка, ты лучше выпей, – посоветовал Петрович и подлил водки.

– Вы мне не верите? Зря. Это чистая правда. Олег меня похитил и привёз сюда. Поймите, меня уже ищут. Он больной человек. Я его очень боюсь. Видите, у меня разбита губа. Ночью он меня избил и пытался изнасиловать. У него есть оружие, и он запросто может меня убить. Если вы сообщите о нём в полицию, то этим спасёте мне жизнь.

– Детка, я знаю Олега много лет. Я к нему хорошо отношусь. Даже, если ты и говоришь правду, то это не моё дело. Я в его дела никогда не лез и не полезу. Это его личная жизнь, и он делает то, что считает нужным.

Покраснев от возмущения, Настя собиралась сказать деду, что он просто обязан помочь, ведь отказывать в такой ситуации, по меньшей мере, бесчеловечно. Но, не успела произнести даже слова, как на пороге появился Олег и протянул Петровичу деньги на продукты.

Когда мужчины вышли на улицу, Настя налила себе полную рюмку водки и выпила в гордом одиночестве. Вот так, в одночасье, ее существование потеряло всякий смысл. Ещё совсем недавно Настя наслаждалась полнотой жизни. И вот все перевернулось. Ее бросили, ее уволили и ее похитили, и чем все это закончится, непонятно. Стоило только Олегу вернуться, как она сразу поняла, что Петрович проговорился. Выражение лица похитителя было таким свирепым, что хотелось где-нибудь спрятаться.