Пожалуй, можно было бы выкупить Гросса ценой предательства по отношению к нему же самому: выдать тайну и получить Гросса и... собственную свободу.

В воображении Мюленберга вставали картины истребительной "тотальной" войны. Целые армии людей падают замертво под взмахом невидимого луча. Пылают мирные города, взлетают на воздух склады снарядов и пороховые погреба. Отряды разнузданных солдат врываются в квартиры жителей, музеи...

Нет, нет... Гросс проклял бы его, получив свободу такой ценой.

Мюленберг сидел на койке, опершись спиной о стену, раскинув руки, и думал, думал... Воображение рисовало картины заточения Гросса, чудовищные пытки, которым он подвергался... Потом возникало его собственное будущее предстоящий разговор с Вейнтраубом.

Разговор этот длился целыми часами. Окружающая Мюленберга действительность переставала существовать. С каждым днем распаленный мозг работал все лихорадочнее, мысли неслись, нагромождались одна на другую, не давая ни секунды забвения.

Все труднее становилось засыпать. Мучительная бессонница терзала больное сердце, заставляя его прыгать подстреленной птицей и трепетать в пугающих припадках.

И вот дверь комнаты открылась. Это было после обеда. На пороге стоял штурмовик.

- Прошу следовать за мной, - сказал он.

Они вышли во двор, сели в закрытый автомобиль.

Путешествие длилось долго, больше часа. В темной, плотно закупоренной машине было жарко, душно; инженер задыхался и покрывался потом.

Наконец автомобиль остановился.

Постояв немного, он прошел еще несколько десятков метров и снова стал. Дверцу широко открыли.

Почти в тот же момент Мюленберг увидел плотную, затянутую фигуру Вейнтрауба на фоне машины Гросса, стоящей на том же месте, где Мюленберг видел ее в последний раз.

Это был полигон.

Мюленберг, шатаясь и щурясь, вышел из машины У него кружилась голова. Он снова видел светло-голубое баварское небо, облака, яркое солнце, едва склоняющееся к западу, и широкий, безбрежный горизонт. Легкий ветерок с запада и воздух, напоенный ароматом трав, опьянили его. Он почувствовал слабость, опустился на подножку автомобиля и закрыл глаза. Слишком резок был переход от одиночки и душной темноты машины, в которой его привезли, к этому подлинному раю земному.

- Что с вами, господин Мюленберг? - несколько встревожен но спросил Вейнтрауб, быстро подходя к нему.

Инженер медленно открыл глаза и так же медленно, болезненно улыбнулся. Он заметил тревожное внимание Вейнтрауба. Это был неплохой признак. Очевидно, он им еще нужен.

- Я... не привык к такой роскоши, - сострил он, указывая движением головы на доставивший его экипаж. - Ничего... все проходит. - Он тяжело поднялся.

Вейнтрауб молча развел руками, как бы снимая с себя ответственность за несговорчивость инженера.

Машина Гросса теперь занимала все внимание Мюленберга. Вот она, создание гениальной мысли, предмет борьбы, причина бедствий. Ненавистная машина, уничтожить которую уже невозможно! Зачем это новое свидание с нею?

Объяснение было неожиданно и, как громом, поразило Мюленберга.

- Наши роли переменились сегодня, - игриво сказал Вейнтрауб. - Вы будете зрителем, а я продемонстрирую вам наши достижения.

Что? Неужели они восстановили ионизатор? Мюленберг быстро взял себя в руки. Не надо волноваться, не надо проявлять слабость. Спокойно ждать, спокойно наблюдать...

Группа военных окружала машину. Мюленберг понял, что это были специалисты из военной электротехнической лаборатории.

Они сдержанно поклонились, когда Вейнтрауб издали представил им Мюленберга.

Все было готово. Очевидно, ждали только приезда Мюленберга, чтобы начать пробу.

И вот она началась.

Вейнтрауб поднялся на мостик и запустил мотор. Мюленберг отошел в сторону и прислонился к радиатору одного из автомобилей. Отсюда он видел и манипуляции Вейнтрауба над щитом управления и огромный сектор полигона, свободный от людей. Внимательно осмотрев это пространство, инженер с удовольствием констатировал, что приемные агрегаты расположены меньше, чем в километре от машины. Значит, задача еще не вполне решена. Это все-таки было некоторым утешением.

Один из военных быстро подошел к Мюленбергу и, очевидно, по поручению Вейнтрауба, передал ему великолепный цейсовский бинокль.

- Итак, начинаем, - сказал Вейнтрауб. - Сегодня мы испытываем машину по ее прямому назначению, - добавил он, мрачно улыбаясь Мюленбергу.

- Номер первый - модель деревянного сооружения.

Он наклонился к видоискателю, манипулируя одновременно двумя штурвалами. Мюленберг поднял бинокль. Внизу небольшой деревянной постройки показался огонь. Быстро распространяясь по передней стенке параллельно земле, линия огня как бы подрезала "здание" и широкой полосой поползла вверх. В несколько секунд все сооружение было охвачено пламенем.

В группе инженеров раздались возгласы восторга. Вейнтрауб победно улыбался, внимательно поглядывая в сторону Мюленберга. Тот стоял с безразличным видом и, не оборачиваясь, смотрел вперед.

- Номер второй - макет склада взрывчатых веществ. Рядом с первым, направо...

Все направили туда свои бинокли.

Через мгновение над небольшим низким макетом блеснул огонь, черный купол дыма взметнулся вверх, и раздался взрыв.

Инженеры зааплодировали. Вейнтрауб выключил мотор и, соскочив с мостика, подошел к Мюленбергу.

- Ну, что скажете?

Тот молча сделал жест, показывающий, что ничего неожиданного для него не произошло.

- Как видите, мы восстановили ионизатор в течение двадцати дней.

- Что ж, поздравляю!

- Вы хотите сказать, что это немного?

- Судя по вашим аппетитам, это далеко не то, что вам нужно. Тут, пожалуй, даже меньше километра.

Вейнтрауб смешался. Мюленберг заметил, что он волнуется.

- Да, это не то. Но теперь вы сами видите, что задача не выходит за пределы наших возможностей. Логика технической мысли неизбежно приведет к решению, тем более, что мы уже стали на правильный путь. Это вопрос времени, только времени. Но мы не хотим ждать. Вот почему я снова предлагаю вам свободу... на тех же условиях. Надеюсь, вы обдумали положение, и мне не придется пользоваться другими аргументами, чтобы убедить вас.