— Да…- шумно выдохнула мама, — вот бы еще разок туда съездить. К отцу на могилку сходить.

— Вот и поедем! — Приободрила ее Варя. — Прямо утром и поедем, если тебе получше станет. А сейчас отдыхай и набирайся сил.

Мама кивнула в ответ. Николай и Варя вышли на балкон перекурить. В воздухе повисло напряжение. Оба много чего хотели сказать друг другу, но никто не решался начать первым. Варя разглядывала мертвяков, лениво шатающихся под окнами первого этажа, а брат просто смотрел вдаль, на черную полоску сухих деревьев, подсвеченных кровавыми отблесками заходящего солнца.

— Говори уже, — начала Варя, — хватит молчать.

— Что я должен тебе сказать?

— Я же вижу, что ты с первого дня как я вернулась, ходишь обиженный.

— Да мне не на что обижаться.

— Оно и видно.

— Хорошо. Вот смотри, Варь, ты четыре года назад умотала отсюда. Ты хоть раз подумала, а с кем тут мама останется? Мне, например, некогда с ней сидеть каждый день, у меня работа, семья. А она обижается.

Все меня бросили, никому я не нужна.

— Ну так звонил бы ей, навещал, чаще чем раз в месяц.

— А работал бы за меня Вася Пупкин?

— Коль, я не пойму, в чем претензия? Я что, развлекаться уехала?

— А что, нет?!

— Представь себе, нет! У тебя тут два выходных в неделю, а у меня там был один в месяц, если повезет! К тому же, вы в одном городе живете! Не стыдно тебе? Или я всю жизнь одна должна за всех нести ответственность?

— Она же твоя мать!

— И твоя тоже, если не забыл! Ты когда последний раз ей продукты привез? Или коммуналку оплатил?

— А ты?

— А я последние пятнадцать лет это делаю. Поэтому и уехала. В квартире пора ремонт делать, технику обновить. Вот, на операцию, например.

— И много заработала? Что-то незаметно.

— Знаешь что?! — Варя резко развернулась, но внезапно ей на плечо легла тяжелая ладонь.

— Тише, молодежь, — успокоил их Тимур, — вы не только маму разбудите, но и всех мертвых тут соберете. А ей волноваться нельзя.

— Ладно, потом поговорим, — махнул рукой брат, — я с мамой посижу.

— Я скоро приду, — Варя тоже успокоилась, — подышу воздухом немного.

Она устало сползла прямо на кафель и закурила. Тимур сел рядом и приобнял девушку.

— Семейная драма?

— Конфликт интересов.

— Варь, вы же должны оба понимать, что в свете всей этой херни, произошедшей за последние три дня, все эти конфликты уже не актуальны.

— Да я-то понимаю, — устало выдохнула она, — а вот мой упертый братец — нет. С детства такой.

— Что бы там ни было, отложите все ваши разборки до лучших времен. Иначе нам просто не выжить, если мы друг друга грызть начнем.

— Да все нормально. У нас специфические отношения, конечно, но мы все равно друг за друга горой.

— Ну вот и здорово.

— А ты?

— А что я?

— Ну, твоя семья. За все это время ты никому не позвонил, не сообщил.

— А я сам по себе. Родители умерли, когда мне было четыре года. Разбились. Я их и не помню почти. Меня вырастила бабушка, но и ее давно не стало.

— Мне очень жаль.

— А мне нет. В данной ситуации — точно. Не представляю, что бы я делал сейчас, будь они живы.

— Какой ты, все-таки, циник.

— Я раньше был военным врачом, помотался по горячим точкам. Там особо не до сантиментов. Но, как видишь, я все же не выдержал.

— Поэтому и решил открыть частную клинику?

— Именно. Я люблю свое дело и хочу помогать людям. Идея была стоящая. Мы хотели собрать лучших специалистов, учредить фонд помощи детям. Ведь у нас есть золотые головы в России, но попасть к ним очень сложно. Вот и везут

больных в Израиль, или Германию. Деньги бешеные. Условия, конечно, хорошие. Но специалисты все равно хуже наших.

— Патриот?

— Можно и так сказать. А ты — нет?

— Скорее да, чем нет. Сложно все. Я страну свою люблю. Очень люблю. Но не всегда соглашаюсь с тем, что происходит внутри. С нашими законами, ленью, нытьем, воровством…

— Ну, быть патриотом, не означает быть идиотом.

— Тогда это меняет дело! — Варя улыбнулась. — Ты моей маме понравился. Говорит, спокойна за меня будет.

— Еще бы не понравился, — Тимур подмигнул девушке, — ты ведь тоже не устояла, я тебя очаровал.

— Скорее покорил меня своей скромностью, — отшутилась она. Тимур взял ее за руку и слегка наклонил голову. Варя поняла, что он хочет ее поцеловать и подалась вперед. Но тут на балкон выскочил Николай.

— Варя! Мама! Мама умирает!

Тимур и Варя кинулись в комнату. Мама лежала на кровати раскинув руки. Глаза ее были полуприкрыты, из горла вырывался хрип. Николай бегал вокруг кровати, бледный как полотно, не зная что делать. Тимур кинулся к ней,

пытаясь нащупать пульс, но его уже не было. Тимур откинул одеяло и замер. Варя все поняла без слов. На простыни, под телом ее мамы расползалось влажное пятно.

— Я ничего не могу сделать, — тихо сказал Тимур, — ее мозг уже умер.

Николай кинулся к сестре.

— Вот и все, — просипел он, крепко прижимая ее к себе, — остались мы с тобой вдвоем.

Варя ничего не ответила. Она обнимала брата, утешала, а сама все еще не верила в произошедшее. В голове ее мелькали картинки воспоминаний. Как они ездили вместе на море, как она нарвала огромный букет цветов прямо со школьной клумбы, за

который потом была строго наказана. Кастрюльку вкуснейшего маминого супа, которым она бредила за границей, и который больше никогда не попробует. Ее колючий и строгий взгляд, теплые и нежные руки, способные успокоить и унять любую боль.

Варе очень хотелось заплакать. Зарыдать, завыть. Но она вспомнила свое обещание, данное час тому назад. Нет, она не будет плакать. Так хотела мама. В комнату зашла Настя и застыла на пороге. Она всегда была очень впечатлительной, и ее

оцепенение быстро переросло в истерические завывания. Николай отстранился от сестры и переключился на жену. А Варя стояла и смотрела на кровать. Тимур накрыл тело одеялом и подошел к девушке. Она уткнулась ему в плечо.

— Я не могу здесь находиться, — прошептала она, — давай выйдем в коридор.

Ответить он ей не успел. Раздались два громких хлопка. Через паузу — еще один. Варя сразу поняла что это и откуда. В коридоре послышались голоса, кто-то из женщин испуганно заголосил. Когда они вышли из номера, там уже собралась толпа.

— Народ, успокойтесь! — Крикнул Тимур. — Все под контролем.

— Это были выстрелы, ведь так? — одна из женщин, светловолосая официантка, вышла вперед.

— Да, так. Мы не стали говорить раньше, чтобы не сеять панику. Но Петра и Алексея покусали во время вылазки. Они оставались в изоляции, чтобы не заразить остальных. У Петра при себе имелось оружие, на крайний случай.

— Хотите сказать, они превратились в зомби? — не унималась та.

— Мы надеялись, что нет. Но, как вы все уже слышали, наши надежды не оправдались.

— Это получается, что вы нас всех подвергли опасности? Нужно было оставить их в той кухне! А если бы они напали на нас?! — истерично закричала блондинка, но ее пламенную речь прервала звонкая оплеуха, прилетевшая от Вари.

— Закрой рот, истеричка, — отчеканила Варя, — иначе я лично вытолкаю тебя за дверь.

— Всем собраться в ресторане через двадцать минут, — продолжил Тимур, — будем думать что делать дальше.

Люди, хоть и с недовольными лицами, но все же послушались. Тимур проводил Варю обратно в номер. Николай, Настя и Аня сидели за небольшим круглым столиком, на котором уже стояла початая бутылка вина. Николай обхватил голову руками и молчал, а Настя прижимала к себе плачущую девочку. Варя подошла и молча села рядом.

— Я понимаю, что сейчас не время, — тихо проговорил Тимур, — но нам всем необходимо решить что делать дальше. Мы не можем тут оставаться. Припасов хватит на пару дней, но вот город завтра к вечеру будет полностью закрыт на карантин, так сказать.

— Мы в курсе, — пробормотал Николай, — Варя сказала.

— Ну, раз все в курсе, тогда сами понимаете что это значит. Завтра утром, крайний срок — днем, нам нужно выехать из города. Есть варианты?