— Я умею договариваться с самим собой, Джаред. Я не ребенок, глаза которого горят всеми оттенками желтого на каждый внешний раздражитель.

— Нет, парень, ты не понимаешь, что получишь и кем станешь. Ты должен быть заперт. У тебя есть две недели, чтобы построить клетку, выбраться из которой не сможет даже альфа.

И я задумался. В действительно я не придавал всему этому большого значения. Я уже вожак стаи по крови, а теперь стану им и по зову белой луны.

На протяжении следующих двух недель я пропадал исключительно дома. Старик дал понять, что все это действительно серьезно. В момент становления истинного вожака могли пострадать неповинные.

Клетку начал строить в хижине в лесу, недалеко от дома. Металлический каркас собрал быстро, закрепив его, как мне казалось, достаточно крепко, чтобы в момент превращения не разломать ее к чертям собачьим.

Внутри оббивал все толстыми деревянными балками, а дальше снова металлические листы. Оставил лишь небольшое окошко, в которое едва пролезала рука, чтобы в клетку проникал лунный свет.

Моя работа уже подходила к концу, когда в городе объявилась Бэкка.

Те чувства, что эта девчонка рождала внутри, просто убивали. Я не мог совладать с собой, когда она приближалась чуть ближе, чем на пару метров. Я чувствовал ее сладковатый запах, больше напоминающий лимонад, чем конфетку на палочке. Я чувствовал каждую ее эмоцию, но слаще всего было желание. Стук ее сердца, когда наши тела соприкасались, звучал музыкой в моей голове, а пульс подстраивался под ее ритм. Мои руки непроизвольно тянулись к ней, чтобы коснуться. Губы жаждали поцелуя.

Вся эта хрень настолько затуманила мозг, что я терялся в своих собственных ощущениях.

И ведь я понимал, что все это связано с тем, что мне предстоит пережить. Я чувствовал заранее приближение белой луны, и совладать со своим волком становилось все сложнее. Но, почему она являлась катализатором? Почему именно Бэкка?

Помимо того, что произойдет сегодня, еще и весть о найденном лоскуте ткани, от которой разило Томасом, спутала все карты. Проклятье. Нужно было как-то побыстрее разобраться с этим. Маленький пестун Томас удивил меня. Мало того, что я прогнал из стаи этого ублюдка, так у него хватило храбрости вернуться и продолжить то, что он начал. Как может молодой парень, которому только исполнилось двадцать три года, творить все эти зверства? Для меня это загадка.

Утром приготовил завтрак, как обычно. Весь день занимался своими делами. Бэкка помогала по дому. Сегодня она была спокойна, а вот со мной творилось что-то совершенно невозможное. Вспышками огня сила подступала яростными волнами, словно предупреждая о том, что совсем скоро я стану необузданной машиной для убийства.

— Что ты делаешь? — она зашла в амбар, когда я собирал инструменты в рабочую сумку.

Время неумолимо приближалось к вечеру, и я молился всем богам, чтобы девушка держалась подальше от меня.

— Мне нужно будет уехать сегодня, — забросил сумку в багажник пикапа и направился обратно. Она следовала за мной по пятам, чем неимоверно раздражала. — Перестань это делать, — резко остановился, и она впечаталась носом в мою спину. Обернулся, взглянув в задумчивое лицо. — Перестань ходить за мной по пятам, Бэкка.

— Ты же что-то выяснил и собираешься разобраться с этим, да? — пристально глядя на меня, пыталась угадать вру я или нет.

— Нет. Я еду по делам, которые тебя не касаются. Со всем остальным разберемся позже.

— Когда "позже"? Я весь день сегодня занималась какой-то ерундой вместо того, чтобы…

— Чтобы что? — не выдержал я. — Чтобы снова доставать Бобби своим присутствием? Или чтобы носиться по городу, как ненормальная, и задолбать всех вопросами? Остынь, ладно? Я сказал, что разберемся со всем позже, значит, так и будет.

— Ты не понимаешь, Хантер, — отступив от меня на пару шагов, она качнула головой. — Меня сжигает изнутри мысль о том, что я не знаю, что с моей сестрой. Она может быть сейчас ранена или связана, или еще чего хуже. Возможно, она страшно напугана. И вместо того, чтобы искать ее, я занимаюсь тем, что помогаю тебе по дому.

Она права. Я ни разу не испытывал того, что чувствует она. И по факту, мне было абсолютно плевать на ее сестру, потому что я видел ее всего лишь пару раз. Она никто и не занимала никакого важного места в моей жизни, чтобы я испытывал сейчас хоть толику того, что испытывала Бэкка.

Моя сестра жива и здорова, слава богу, и жила очень далеко от всего того, что творится здесь.

Стрелки часов приближались к десяти. Ночь вступала в свои права осторожной поступью, погружая город в темноту. Пошел мелкий моросящий дождь как раз тогда, когда я собрался в хижину.

Белая луна скоро вспыхнет, и я должен быть готов.

Заблаговременно предупредил Джареда о том, где будет располагаться клетка, чтобы он открыл меня с утра.

Глядя на то, что соорудил своими собственными руками, усмехнулся.

Заперт в клетке, словно дикий зверь… и не дай бог, кто-то окажется рядом.

Стащил кофту и футболку, снял обувь и носки. Оставшись в одних джинсах, зашел внутрь, запер дверь и выкинул ключ через то самое маленькое окошко. Проверил все на предмет хрупкости, хоть и был на сто процентов уверен в том, что выбраться самому отсюда будет очень проблематично.

Первая волна настигла меня быстро и резко, когда сидел на полу, прислонившись к стене. Первые лучи луны осторожно подобрались к моим ногам, а потом и вовсе ослепили. Все внутренности разом скрутило тугой колючей проволокой, окатив тело адской пронзающей болью. На фоне диких физических ощущений, чувствовал, как меня наполняет силой. Ее было много. Настолько что, казалось, будто разорвет изнутри. Вены на руках вздулись, а мышцы затвердели.

Я рычал от боли, мечась по клетке, будто от меня отрывали куски кожи.

Лунный свет ослепил, приказывал обратиться против собственной воли.

Пальцы опалило, когда цвет кожи менялся, становясь темным. Пульсирующими вспышками волна изменений поднималась осторожно от рук к груди, а потом к шее.

Закричал от боли в тот момент, когда слыхнул полностью. Глаза горели красным огнем, меняя всю реальность. Легкие наполнялись воздухом, а боль постепенно стихала. Выпрямился в полный рост, чувствуя волосками на макушке потолок. Возможно, все это длилось несколько часов, а, возможно, несколько минут. Это не играло никакой роли, потому что сейчас я был голоден.

Раздирая стены клетки изнутри, метался в поисках выхода. Не понимал, почему низменные желания одолели так сильно, но был точно уверен в том, что должен выйти отсюда. Должен выбраться на полный свет луны, чтобы обращение было завершено.

Оставляя на металлических листах следы от когтей, замахивался снова и снова. Макушкой задевал потолок, чувствуя дерево каждым волоском.

Не ощущал ни усталости, ни боли, ни какого-либо другого дискомфорта. Главной целью было открыть дверь.

Выл от безысходности, рычал от злости. Чувство облегчения пришло лишь тогда, когда железо начало поддаваться, и я зацепился взглядом на мелкую зазубрину. С удвоенной силой накинулся на двери снова… Снова и снова, пока в конце концов не разодрал металлический пласт на куски. Отошел к дальней стенке и, собрав всю свою только обретенную силу, бросился на стену, издав тяжелый утробный рык. Дверь со скрежетом распахнулась от моего удара, ударившись о стену.

Вышел на лунный свет и закрыл глаза, расправив плечи. Дал силе наполнить меня полностью, пропитать каждую клетку, наполнить вены кипящей лавой. Когда истинная природа настигла мое сердце, дернулся и упал на колени, сжав руки на груди.

— Бэкка, — низко и громко прорычал в густую темную чащу леса.

Вскочил на ноги, почуяв ее запах совсем недалеко. Голод, терзавший меня в клетке, вернулся с удвоенной силой. Замер, сосредоточившись на своих чувствах.

Сладкий аромат проникал в нос.

— Ребэкка, — очередной рык сорвался с пасти, и я склонил голову, прищурившись.

Сердце стучало, как бешеное, когда она вышла из леса к хижине.