Но как раз в тот момент, когда я думала, что сладкое забвение прорвется через мой организм, я потеряла его член. — Нет, — простонала я, бесстыдно выгибая задницу.
— Хочу твою задницу, — сказал он, наклоняясь надо мной и кусая меня за мочку уха.
Это была еще одна вещь, которую мы узнали после первой попытки или двух.
— Хорошо, — простонала я, держа свою задницу приподнятой, когда он скользнул своим членом вниз к моему клитору, потерся о него на мгновение, прежде чем скользнуть обратно вверх по моей расщелине и вверх к моей заднице. Он легко надавил, позволяя мне приспособиться, пока не протолкнулся полностью. Его рука обхватила мою грудь, схватив обе груди, сжимая соски достаточно сильно, чтобы травмировать, прежде чем притянуть меня обратно к своей груди, когда он начал толкаться, сначала быстро, но нежно, пока я не начала хлопать бедрами с каждым толчком. Его рука пробежала вниз по моему животу и нашла мой клитор, двигая его из стороны в сторону, заставляя оргазм снова нарастать. Другая его рука двинулась на юг, скользнула под другую руку и скользнула двумя пальцами в мою киску. Внутри меня его пальцы сжались и коснулись моей точки G.
Это было что-то новенькое. Он уже был в моей заднице и гладил мой клитор, пока я не испытывала оргазм, который заставлял меня понять, почему некоторые женщины предпочитают анальный секс. Но он никогда не проникал в меня в обоих местах одновременно. Я почти ожидала, что почувствую тревогу, и, возможно, она начала распускаться, но прежде чем она успела расцвести, я почувствовала, что меня так сильно и быстро гонят к оргазму, что я была почти уверена, что взорвусь.
— Кончай, — потребовал он, толкаясь сильнее, быстрее, его пальцы работали над моим клитором и точкой G одновременно.
И именно так я и сделала. Моя киска сжалась так сильно, волна, которую я никогда раньше не испытывала, пронзила мои внутренности, заставляя каждый дюйм моего тела чувствовать себя электрическим, заставляя все чувства на мгновение притупиться, когда удовольствие выстрелило из моей сердцевины и вырвалось наружу, и я, наконец, поняла концепцию оргазма всего тела.
Волк вышел, прижал меня к себе и зарычал, когда кончил мне на спину.
— Черт, — сказал он мгновение спустя, его рука сжала мою ягодицу.
— Да, — согласилась я, чувствуя, что мой мозг немного затуманен, а ноги немного дрожат.
Волк усмехнулся, протягивая руку вокруг меня и вытаскивая одну из своих футболок из стирки. Он протер ею мою спину, счищая свою сперму, прежде чем бросить ее обратно в машинку, потянувшись к кнопке и включив ее.
— Видишь? — спросила я, поворачиваясь и натягивая трусики обратно, нуждаясь в том, чтобы расстегнуть джинсы, чтобы подтянуть их тоже. — А что мы будем делать в течение следующего часа?
Волк усмехнулся, схватил меня и притянул к своей груди, когда его губы опустились.
Ну что ж. Это подходило мне.
Я бы с радостью целовала его до скончания веков.
Джейни
Два с половиной года спустя
— Серьезно, Ло, ты не можешь выпить третью гребанную стопку, — сказала я, качая головой.
Это был день ее свадьбы.
За эти годы я видела Ло во многих ситуациях. Я видела, как она заключала сделки с плохими парнями в глухих переулках; я видела, как она с пистолетом в руке выбиралась из плохой ситуации; я видела, как она шла лицом к лицу со своим мужчиной, который не соглашался с ней. Я видела ее в самых сложных, запутанных и опасных ситуациях, какие только можно себе представить. Ни разу, ни разу я не видела ее такой взволнованной, когда она сидела в своем номере для новобрачных в отеле над залом, где собиралась выйти замуж за Кэша.
Саммер и Амелия (девушка Шотера. Долгая история. И хорошая тоже.) суетились над ней часами, укладывали ее волосы, выпрямлял их, делали ей макияж, а затем им приходилось переделывать его, когда она настаивала, что этого слишком много, пока они не сделали ее похожей на себя повседневную с небольшим количеством дополнительного макияжа глаз и более гладкими волосами. Ее платье, конечно, было скромным. Никто из тех, кто когда-либо встречался с Ло, не ожидал, что она наденет платье принцессы или русалки. На самом деле, потребовалось одеть всех Саммер, Амелию и Алекс, чтобы убедить ее надеть платье вообще.
Я была на стороне Ло в этом вопросе, но даже я должна была признать, что она выглядела прекрасно в простом платье длинной до середины икры, которое они все выбрали. У него был вырез в виде сердечка и простое светло-розовое кружево поверх лифа, перед тем как начиналась юбка. Ее ноги были обуты в то, что она хотела. Она не стала бы ходить на высоких каблуках. На ней были светло-розовые балетки в тон кружевам.
Она провела чертовски много времени со своими подружками невесты. Саммер и Амелия хотели носить платья. Алекс не возражала против платья, но настаивала, что оно не может быть слишком коротким, потому что с ее длинными ногами она будет «выглядеть как уличная проститутка». А я… Ну, она никак не могла заставить меня надеть платье.
Итак, в конце концов, у Саммер и Амелии было по платью — у Саммер было что-то под названием «А-силуэт», у Амелии — что-то под названием «футляр». Ни один из этих терминов ничего не значил для меня, кроме указания на то, что они отличаются друг от друга, потому что, по-видимому, определенные стили лучше подходят определенным фигурам или какому-то дерьму. Оба были цвета розового платья Ло. Мы с Алекс надели комбинезоны одного цвета, ее — чуть более свободного покроя, с расклешенной штаниной и крошечным белым поясом посередине. У меня был прямой и обтягивающий кожу от лифа до щиколотки. Видимо, это было моим наказанием за то, что я закатила такую истерику из-за того, что не надела платье.
— Давай, мы все можем выпить по одной. На удачу, — в отчаянии сказала Ло.
— Не пытайся втянуть нас в свой разврат, — рассмеялась Алекс. — И я уверена, что наш местный консультант по наркотикам и алкоголю согласится, что алкоголь — это не выход, — добавила она, махнув рукой на Амелию, которая почти все время молчала, все еще новичок в клубе для девочек. Любая женщина, которая могла кастрировать Шотера, была крутой сукой по всем нашим оценкам.
— Я Швейцария, — сказала Амелия, поднимая руки.
— Просто говорю, что тебе нужно уметь ходить по прямой. Ты знаешь… проход, — настаивала я. — Как и всем нам.
— Перестаньте быть кучкой кисок и выпейте со мной, — заявила Ло, вставая и направляясь к боковой панели. Она явно была на задании, и ничто не могло остановить Ло, когда ей в голову пришла идея.
— Я думаю, что она, возможно, единственная невеста в истории, которая говорит «киски» своим подружкам в день свадьбы, — сказала Алекс, улыбаясь.
И с этими словами нам вручили шоты, и, как хорошая свадебная вечеринка, мы бросили их за спину (прим.перев.: традиция разбивать бокалы на свадьбах, через плечо).
В дверь негромко постучали. — Все прилично? — Голос Шотера донесся из-за двери, и мы обнаружили, что она открылась прежде, чем кто-либо успел ответить. — Черт, — сказал он, качая головой, когда увидел нас полностью одетыми. Затем его взгляд упал на Амелию, и его темно-зеленые глаза смягчились. — О, ангел, — сказал он, подходя к ней и опускаясь к ее ногам. Он взял ее руку и театрально поцеловал, отчего Амелия едва не закачалась на ногах. Они были вместе уже несколько месяцев, но, очевидно, не было никакого способа создать иммунитет к его обаянию. — Красивая, — тихо сказал он. — В любом виде, — сказал он, соединяя свой мизинец с ее, — все вот-вот начнется. Меня послали собирать войска.
Саммер бросилась через всю комнату к манежу, протянула руку и вытащила оттуда очень пухлую, темноволосую, сероглазую Феррин в розовом платье и таком же подгузнике и носках. Я никогда особо не задумывалась о детях, но, если ты видел ее без какого-то странного ощущения в своей пустой матке, ты не был человеком. Трудно было представить себе такого мужчину, как Рейн, с ребенком, не говоря уже о дочери, но с той секунды, как он увидел ее, увидел в ней себя и свою жену, он был как пластилин. И она была такой же большой поклонницей своего отца. Саммер сказала мне, что они выбрали имя Феррин, потому что оно означает «смелость», и они решили, что, если и есть что-то, чем ее жизнь должна быть наполнена, так это приключения.
