По загорелой бархатной коже медленно разливался невидимый глазу румянец.

Его длинные волосы так невероятно шли ему. Он действительно стал похож на дикого зверя. Такого горячего и… – Изабелла чуть не задохнулась от нахлынувших на нее воспоминаний, – такого страстного…

Она испуганно осмотрелась по сторонам, словно боясь, что кто–то смог прочитать в ее мыслях последнее слово. Три молчаливых взгляда были все так же прикованы к ее глазам. Девушка подняла одну руку к бесконечным локонам и смущенно закрыла ими часть лица.

Неужели ей все это, в самом деле, приснилось? В том смысле, что это ведь должно было прийти ей в голову, чтобы найти отражение во сне. И ее состояние, и ее действия, и ее поведение. По спине побежали неприятные мурашки. Неужели это она так себя вела? Так развязно и бесцеремонно. Причем в этот раз она не могла оправдать себя действием вина и располагающей обстановкой в виде музыкантов, свечей и удивительной шелковой комнаты. И неважно, что это было во сне. Она же сказала ему такие слова! Да как у нее рот открылся, чтобы их пропустить?!

Облегчение после проведенной работы по укреплению почвы под ногами сейчас показало оборотную сторону и вывело на первый план всю откровенность родившихся в сознании событий.

Под ногами вновь раздалось виноватое поскуливание. Изабелла вздрогнула и обнаружила в своих пальцах зажатый клок шерсти.

– Прости–прости, – во второй раз судорожно зашептала она, понимая, что, если бы все то, что она пережила во сне, произошло по–настоящему, она бы больше никогда не посмела выйти за порог собственной спальни и так и провела бы в ней остаток жизни. – Я случайно, не сердись.

Слава Богу, что это только сон! И, слава Богу, Керолайн вытащила ее из него! Потому что, проспи она еще пару часов с таким же настроем, то сразу по окончании ночного отдыха ей впору было бы собирать вещи в монастырь…

– Значит, ты предпочитаешь общение с животными, а не со мной? – вдруг раздался сдавленный голос со стороны двери. Девушка резко подскочила на месте и от неожиданности отпрыгнула к стене. – Сбежать через окно хочешь от меня, да? Я не такой интересный собеседник, как они?

– Кери… – простонала Изабелла.

– Что, я тут лишняя? – дрожащими губами пролепетала фрейлина.

Ну что ей ответить? Если сказать "нет", то за этим сразу последует логичный вопрос, зачем же тогда она каждый раз уходит в конюшню. А сказать правду она не может. Ведь если она признается, что здесь, вместе с Торнадо, Тито и Арабикой, она чувствует себя ближе к их хозяину, потому что они являются неотъемлемой частью его жизни, тогда подруга сживет ее со света многозначительными вздохами за семейным столом и "только им двоим понятными" движениями бровей, которые уже безошибочно научились различать все обитатели двух гасиенд.

– Им ты, выходит, больше доверяешь, – безостановочно шмыгала носом Керолайн. – Рассказываешь все.

– Кери, мы сидим тут молча, – попыталась успокоить подругу Изабелла. – Я ничего им не рассказываю.

– Зачем тогда убегать сюда каждую свободную минуту?

– Ну… просто здесь тихо и спокойно.

– А со мной, значит, шумно и волнительно?! – взвизгнула фрейлина и, резко развернувшись, решительно направилась к выходу.

Ох, ну почему именно на сегодня выпала та фаза луны, которая делала Керолайн такой взвинченной и чувствительной?

– Просто я очень скучаю! – в безысходности выкрикнула Изабелла в сторону закрывающейся двери.

Отчаянные стенания и упреки всему сущему на земле с той стороны стены на мгновение стихли, и в щели между двух деревянных створов появился маленький нос и часть глаза.

– Тебе веселья не хватает, хочешь сказать?

– Я не в этом смысле.

– А в каком?

Изабелла даже сквозь дверь увидела, как Кери приподнялась на кончики пальцев и вцепилась руками в юбку платья.

– Ты прекрасно знаешь, в каком.

– Вообще не представляю.

– Ну, подумай, – процедила сквозь зубы Изабелла.

– Ни единого предположения.

Вот же вредная девчонка! Устроила светопреставление, вынудила сказать эти слова и теперь еще делает вид, что ничего не понимает. Да она же спит и видит, когда ее подруга сдастся и признается в своих переживаниях!

– Скучаю не от того, что мне скучно, – вздохнув, пояснила Изабелла, ибо другого выхода у нее не было.

– А почему? – приоткрыла левую половину двери Керолайн и полностью показалась на пороге.

– Это связано не с весельем, а с человеком.

– С каким? – затаила дыхание фрейлина, распахнув огромные блестящие глаза.

– С совершенно определенным.

– А как он выглядит?

Изабелла сжала кулачки:

– Высокий такой, хорошо сложенный, в темной одежде и с черными волосами.

– А, ты про него, – махнула ручкой Кери и нарочито скучающе посмотрела на потолок. – Так он сегодня на завтраке будет.

Изабелле показалось, что ее со всей силы ударили сзади по голове.

– Кто будет? – прошептала она.

– Высокий, хорошо сложенный, в темной одежде и с черными волосами.

– А когда он приехал?

– Вчера вообще–то. Ты еще в обморок грохнулась от восторга.

Нет, ну это уже переходит все границы!

– Да не по сеньору Энрике я скучаю, а по Зорро! – рявкнула Изабелла и тут же, услышав собственные слова, захлопнула рот.

Однако опоздала. Со стороны дверей раздался громоподобный топот: Керолайн, словно боевая лошадь, ринулась к своей закрывшей лицо руками и повалившейся на бок в стог сена принцессе.

"Негодная девчонка!" – мысленно застонала Изабелла.

Как же хитро она заманила опешившую жертву в ловушку и вытянула из нее столь желанное признание!

– Скучаешь по нему, да? – задыхаясь, затараторила Кери, приближаясь к облаченной в одну ночную сорочку стройной фигурке, тщетно пытающейся закопаться в стог высушенной травы. – Он же тебе снился сегодня? Да? Ты еще не проснулась, а уже начала говорить про него. Что тебе приснилось? Вы были одни? Он тебя целовал? Где вы были? Он привез тебе подарки? Сказал, что тоже скучал? Ну же! – выудила свою принцессу из сена фрейлина и затрясла за плечи. – Что вы делали?! Тебе приснилось, что бал уже состоялся? Сколько дней прошло? Вы все их провели вместе? Рассказывай немедленно!

– Это всего лишь сон, – попыталась вырваться из цепких объятий Изабелла.

– После которого ты еще час искала своего Зорро.

– Какой час?! Я просто уточнила.

– Ой, да ладно! Все утро его звала.

– Что?!

– Зорро звала своего, говорю.

Изабелла хотела было указать не на шутку разошедшейся своднице, что Зорро никогда ей не принадлежал, но слова Керолайн о том, что она говорила во сне, быстро изменили ее настрой.

Неужели она под силой впечатлений действительно говорила вслух? А что если… Да нет же, она не могла произнести ту фразу в полный голос. В противном случае, фрейлина до сих пор валялась бы без сознания, сраженная наповал столь чувственными и откровенными снами своей принцессы. Значит, эта несносная девчонка опять расставляет сети. Нет уж, второй раз подряд этот номер у нее не пройдет!

– Нельзя заставлять нашего гостя ждать, – твердо произнесла Изабелла, поднимаясь с пола и умышленно игнорируя огорченно вытянувшееся лицо подруги.

– Он вчера тоже опоздал, поэтому сегодня мы имеем право задержаться, – попыталась еще немного потянуть время Керолайн.

– Он задержался из–за дел, а мы – из–за болтовни, – сухо парировала Изабелла.

Она сняла все прилипшие к телу и сорочке травинки, быстро перебрала волосы и перекинула их через одно плечо, после чего уделила несколько минут своим подопечным и, завершив таким образом запланированный перечень дел в конюшне, направилась к выходу.

– Кстати, кто забинтовал Тито? – как можно более строго спросила Изабелла, чтобы Кери не смогла услышать в ее голосе ни одной слабой ноты и воспользоваться этим в личных интересах.

– Одна очень заносчивая особа, – фыркнула фрейлина, недовольно плетясь сзади.

– Шарлотта и заносчивость – несовместимые понятия, – с нажимом произнесла Изабелла.