Серебрянск. Пихтовка

По хронологии, а не по значимости. Произошло это апрельским вечером тысяча девятьсот шестидесятого года. Я, пятилетний мальчонка, влекомый за руку бабушкой, семеню по серой, гравийной дороге, глядя прямо под ноги – так лучше ощущается скорость. Вдруг, серое полотно дороги обрело красноватый оттенок, насыщенность которого нарастала. Повертев головой, увидел, что нас догоняет словно плывущий по небу, раскалённый до красна… лом. Так я для себя определил этот объект. Ранее я бывал в кузне и видел, как извлекают из горна раскалённую заготовку. Лом плыл над речкой Пихтовка на высоте метров пятьдесят, не меняя ни высоты, ни скорости, ни направления. Дёрнув бабушку за руку, спросил: – Баба, что это? Бабушка, мельком глянув, процедила: – Не смотри туда! И начала креститься и бормотать молитвы. При этом она ускорила шаг на столько, что я еле вприпрыжку поспевал за ней, но ни на секунду не отвёл взгляда от непонятного объекта. Лом проследовал через весь город Серебрянск, и выплыв из тени горы, растворился в потоке солнечного света над рекой Иртыш. Немного успокоившись, бабушка сказала: – Ты, внучек, никому не говори об этом, ладно? Я легко обещал молчать, будучи уверенным, что завтра только и разговоров будет об этом. Как можно такое не заметить? С пяти утра я сидел у динамика в ожидании начала трансляции передач. Увы, ничего не было сказано о вчерашнем событии. С обеда до вечера слонялся по улицам города, над которыми проплыл злополучный лом, надеясь услышать разговоры о вчерашнем – напрасно. Терзало жгучее желание поговорить об этом, с кем ни будь, но, представляя мысленно этот разговор, понял на сколько нелепо это будет выглядеть. Вот если бы найти человека, видевшего это. Бабушка не в счёт. Набожная, пожилая женщина. Староверка – кержачка. Что она может мне поведать об этом? Прошло несколько мучительных дней, острота впечатлений постепенно притупилась и лом уплыл на задворки памяти. Но тут старшей сестре приобрели портфель с школьными принадлежностями, и я решил научиться читать. Какой приятный запах имели новые учебники, просто сказка. К осени я прошёл весь курс первого класса и в сентябре с сестрой пошёл в школу, чтобы через неё брать книги в библиотеке. Попав в библиотеку, сразу пошёл к стеллажам для старших классов, но был грубо и унизительно перенаправлен библиотекарем к стеллажам для начальных классов. Пришлось взять Лягушка-Путешественница и Конёк-Горбунок – мои первые книжки. За зиму освоил программу второго класса. Читал газеты, стараясь в контексте улавливать смысл непонятных слов. Мечтал скорей поступить в школу и узнать всё про ЛОМ. Летом уговорил бабушку попытаться устроить меня в школу – не взяли. И лет мало, и ростом не вышел. Пришлось ждать ещё год. Наступил долгожданный сентябрь тысяча девятьсот шестьдесят второго года. Наконец то в первый раз, в первый класс…! Теперь то узнаю всё о событии апреля шестидесятого года. Татьяна Петровна, моя первая учительница, была пышной дамой лет сорока с хвостиком и весьма добродушным, как мне казалось, характером. Недели две не решался начать разговор на интересующую меня тему, да и не мог подобрать слова для начала рассказа. Всё-таки настал день, когда все перезнакомились и завязалась доверительная беседа преподавателя с подопечными. Я начал свой рассказ после того, как все вопросы иссякли и гомон поутих. В процессе повествования я заметил, как добродушная улыбка преподавателя исчезает за плотно сжатыми губами. Глаза, лучезарно сверкавшие всего минуту назад, потускнели, и я почти физически ощутил холодок отчуждения в её взгляде. Энтузиазма в моем голосе поубавилось, неужели учителя ничего не знают? Я мысли такой не допускал! Два года готовился к этому разговору! Тут слышу: – Хватит фантазировать! Я ожидал спора, объяснения, чего угодно, только не обвинения во лжи. Лицо, уши, шея запылали жаром стыда. Осознавая всю трагедию происходящего, я чувствовал, как рушится что-то очень важное, сокровенное, личное, и, в то же время, масштабное, общечеловеческое. Отчаянная попытка оправдаться только усугубляла моё положение. Наконец пунцовое от злобы лицо прорычало: – Хватит врать! После уроков останься, пойдём к директору. Только тут я обратил внимание на одноклассников, которые, перебивая друг друга, неодобрительно высказываются в мой адрес. По их мнению, я бессовестный лгунишка, довел учительницу до нервного срыва. Переводя взгляд с одного говорившего на другого, третьего… десятого, чувствовал, как растет стена отчуждения. Только что были мы, а теперь есть я и есть они. Школа мне представлялась волшебным сундуком, содержащим знания обо всём. Два года я мечтал занырнуть в этот сундук и насытиться знаниями, хотел всё знать! С детской непосредственностью обратился к учителю с интересующим меня вопросом и получил оглушительный удар. Стоило только приподнять крышку сундука, чтобы убедиться в его затхлой пустоте. На пути к учительской ещё теплилась надежда на диалог, которая растаяла сразу, как только вошли в помещение. По выражениям лиц педагогов стало ясно, разговаривать со мной ниже их достоинства. Они не видели во мне человека, в их взглядах было всё: высокомерие, снисхождение, презрение, жалость, злость, раздражительность…, не было желания поговорить, выслушать, понять. Из всего ими сказанного следовало одно – мальчик, ты дебил, железяки не плавают по воздуху. Пришлось предъявить, как мне казалось, неопровержимый аргумент – я сказал, что был не один. Вот почему бабушка просила никому не рассказывать о том событии. Ей запретили общаться с внуками. Хоть бабушка и не упрекала, чувство вины преследовало меня. Я ходил к ней в молельный дом, читал старые книги в кожаных переплетах с бронзовой и медной фурнитурой. Читал Старообрядческий Церковный Календарь. Четыре года начальной школы под руководством Татьяны Петровны прошли во взаимном неуважении, точнее в презрении. Сидел у окна, читал книги. На её вопросы, один ответ – не знаю. Ставила двойки, исправляла на тройки и переводила в следующий класс. Кроме негативных впечатлений, это событие имело и положительные аспекты. На пример я стал подвергать сомнению и переосмыслению всю получаемую информацию. Для меня авторитет малограмотной бабушки стал выше авторитета педагогов. Я усомнился в правильности бездоказательного утверждения, что Бога нет. И всё-таки, что же это могло быть? Сейчас я лом сравнил бы с мечом из звёздных войн, только без звука. И откуда оно взялось? Ведь судя по траектории, оно вышло из горы и ушло в гору.

Город Серебрянск. Река Иртыш

Город Серебрянск. Молельный дом староверов

Так сейчас выглядит иконостас в молельном доме. В тысяча девятьсот шестидесятые икон было значительно больше.

Это произошло в ноябре тысяча девятьсот восемьдесят шестого года в Идринском районе Красноярского края. Недалеко от деревни Зезезино, в урочище Глиняные ворота, мы, бригада из семи человек, производили заготовку леса. В один из вечеров, часов в девять, я вышел на улицу, и… замер от удивления. Такого я ещё не видел! Полная луна была огромной и необыкновенно яркой. На столько яркой, что присущие ей пятна были почти не различимы и можно было свободно читать газету. Чёрное, очень чёрное небо пестрело крупными звёздами. От их магического мерцания возникало чувство незащищённости, тревоги. Такое ощущение, будто смотришь через огромную линзу, в которую преобразовалась атмосфера. Было тепло, на много теплее, чем днём. Абсолютный штиль и тишина, словно молекулы воздуха замерли в оцепенении, ожидая чего-то невероятного. Вернувшись в хату, я поделился впечатлением от увиденного и предложил выйти посмотреть на чудо. Желающих не оказалось. Они увлечённо расписывали тыщу и не желали отвлекаться от карточной забавы. Видите ли, везде они были, всё видели и всё знают. Из шести потенциальных свидетелей – ни одного по факту. Пытаясь хоть кого-то заинтересовать, объявил, что пойду в лесосеку и замерю заготовленный лес пока светло и тепло, и утром можно будет не ходить. Взяв тетрадь, карандаш, линейку, отправился на склад заготовленной древесины, находящийся в полутора километрах от хаты. Снег под ногами не скрипел, а оглушительно скрежетал. Лес выглядел чётко контрастным, почти без оттенков. Навязчивое ощущение, что молекулы воздуха сцепились между собой, образуя атмосферный кристалл с идеальной прозрачностью, не покидало меня. Останавливаясь, поражался контрастом между оглушительным скрежетом снега и невероятной, оглушительной тишиной. После остановки трудно было сделать первый шаг – нарушить звенящую тишину скрежетом, разносящимся, казалось, на многие километры. Подавляя желание вернуться, продолжал движение к намеченной цели. Благополучно закончив обмер леса, сел на выступающий из штабеля комель, закурил. Выдыхаемый дым, лениво по клубившись, замирал серым облачком перед лицом и медленно таял. Окинув взглядом окружающий ландшафт, ощутил себя единственным живым существом, лишним объектом в этой странной новогодней открытке. Возникло нестерпимое желание скорее покинуть этот мертвый, словно нарисованный, пейзаж. Бросив недокуренную сигарету, поспешил в обратный путь, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Сделать я успел всего несколько шагов, и… замер на полушаге. Тень, сопровождавшая меня справа, резко переметнулась и пролегла передо мной чёрной полосой. То ли волна адреналина, то ли волна панического страха пробежала от пяток до макушки, и вздыбившиеся волосы буквально приподняли шапку на голове. Стою как цапля, на одной ноге, и пытаюсь сообразить, откуда такой мощный поток света? Там, сзади, на десятки километров никого нет. Постояв на одной ноге некоторое время, поборол страх, и, опустив вторую ногу, медленно, стараясь не скрипеть, повернулся назад. Сомневаюсь, что смогу передать картинку увиденного так, чтобы ты мог хоть приблизительно представить о чём речь. Тут мне понадобится твоя помощь. Представь, что над землёй, на высоте не более ста метров, натянуто чёрное полотно со звёздами и луной. За полотном находится мощный источник света. В полотне круглое отверстие, через которое свет проникает к земле, образуя усечённый конус. В основании – круг, охватывающий всю лесосеку со штабелем. Теперь просто удали полотно, оставь звёздно лунный небосвод и круг, извергающий конус света. Никакого источника! Свет из ниоткуда! Это ошеломительное зрелище длилось не более минуты. Круг схлопнулся внезапно, в полной тишине, также, как и возник. Надеюсь, наши старания не были напрасны, хоть такое вообразить практически немыслимо. Если такое происходит, значит есть этому объяснение, и оно будет дано, когда ни будь. Шагая по накатанному зимнику, я уже не обращал внимания на скрежет и прочее. Меня занимал вопрос, что было бы, если бы я не вышел из освещенного круга и как рассказать мужикам о случившемся. По мере приближения к хате, возрастало сомнение, стоит ли рассказывать. Вспомнился горький опыт из далёкого детства и это повлияло на решение ничего не говорить. Если люди не хотят видеть чуть шире, замечать события, не соответствующие общепризнанным догмам, а порой и противоречащих им, то стоит ли распинаться перед ними? А ведь шесть человек могли бы подтвердить правдивость данного рассказа. Очень жаль. Бригада была из села Куреж Идринского района. Колхоз Красный Украинец.