Во Второй эпохе именно над этими землями разворачивались ужасающие Битвы Драконов, и много лет после того земля была черной от пепла.
- Нас обучали заклинанию "приручение дракона", - вставил я, - но там столько всего запутанного и, по утверждению учителей, оно так редко срабатывает, что я сомневаюсь, были ли и вправду драконы в этом мире.
Дахарт недовольно на меня покосился:
- Сам я драконов тоже не видел, но слышал о них от верных людей. Так вот, и во всех последующих Эпохах именно на этой земле проходили самые свирепые битвы. Однажды в Четвертой эпохе правитель Мирослав положил здесь так много людей, что, говорят, сам Воплотивший сжалился над его причитаниями и изменил некоторые законы нашего мира. Именно тогда пришли в наш мир Истинные Воины, что были способны останавливать целые армии и сражаться с драконами.
- Ты имеешь в виду рыцарей? - уточнил я.
- Да... - несколько смутился Дахарт. - И некоторых других. Одним словом, не было в нашей истории земли более благодатной - и более несчастной. Говорят, совсем недавно, хотя еще до моего рождения, Кардракмар, отец нынешнего правителя Камангара, принял эту землю под свое крыло и начали было ее осваивать - но тут появился Дракон Северного острова...
- Опять дракон?
- Да. Он, правда, говорят, был не таким свирепым, как бывали в старину, но бед тоже наделал много, а до того разорил Иль-Фрам. Но у Кардракмара были опытные маги, они тоже сумели вызвать на помощь себе дракона, и была ужасная битва над Заливом, и оба дракона погибли...
- " И Солнце всходило на Западе, а заходило на Востоке..." - вспомнились мне слова древнего предания. - Да, эту историю я слышал. Где же ты посоветуешь мне начать мой путь по Иль-Бьону?
- Ты можешь высадиться здесь, - ответил Дахарт, - тогда тебе около двух недель придется тащиться по очень малонаселенной местности. Либо ты можешь продолжить путь с нами. Насколько я знаю, единственный приличный город на Иль-Бьоне находится в Заливе, до него на корабле около месяца плавания; туда я и намерен отправиться.
- Я давно не ступал по твердой земле, - ответил я. - Думаю, мы еще встретимся в городе, о котором ты говорил.
Дахарт сказал правду. Богатейшая земля лежала заброшенной, поросла кустарником почти в человеческий рост. Селения мне не попадались, и я начал уже сожалеть, что покинул Дахарта, ибо услуги свои предложить было некому, разве что зверям. Я пробирался звериными тропами, и часто с удивлением узнавал в заросшем холме очертания развалин города или замка.
Путь мага не похож на путь других людей. Если смотреть со стороны, то маг точно так же передвигает ноги и просто перемещается с места на место, но для нас, нашим внутренним зрением это выглядит скорее как плавное течение, когда ты вбираешь в себя то, что впереди, и каждый твой шаг порождает изменение течения всего мира.
Продвинутые маги умели вообще обходиться без еды, подпитываясь той силой, что была разлита вокруг; маги средней руки умели придать черствому хлебу и воде вкус самых изысканных блюд, новичкам вроде меня приходилось добывать пропитание самим. Однако насколько я знал, работать для мага - это скорее заповедь и обязанность, чем необходимость. По обычаю, нам вменялось работать даже безо всякой платы, если не было возможности устроиться работать за деньги. Но в этих краях в помощи мага никто не нуждался. И только какая-то смутная, едва улавливаемая мною сила отклоняла меня к Востоку.
На седьмой день пути я подошел к горам. С восточной стороны они были довольно пологи, отсюда же передо мной вставали почти отвесные кряжи, по которым разве что хротары отважились бы взбираться.
Предгорья были совершенно пустынны. Мне пришло в голову забраться на ночлег в пещеру, и в ее поисках я углубился в горы, выискивая редкие тропы.
Начинало смеркаться, когда я добрался до широкого ущелья, опоясанного вокруг рядом невысоких скал, образующих нечто вроде дороги или террасы, проложенной у подножия высоких гор. С другой стороны ущелья навстречу мне двигалась небольшая группа людей. Шли они словно ощупью, боясь сделать неверный шаг, и, выйдя на террасу, остановились, сгрудившись на краю ущелья. Меня они еще не видели.
Они не успели разглядеть выхода из ущелья, когда я услышал Вздох Горы. Обвалы часты в горах, особенно по весне - а стоял самый разгар весны. Одна из вершин вздрогнула - и зашелестел то ли ветер, то ли дыхание исполинского существа. Этот вздох почувствовали и люди на дальнем краю ущелья - и замерли, подняв головы.
Раньше, чем донесся до меня крик, я увидел, как разворачивается горная лавина, сметающая жалкую горстку людей в бездонную пропасть. И на краткий миг я вдруг стал этой лавиной. Катящиеся камни были моими руками; они цеплялись за скалы, еще стоявшие нетронутыми - но только выворачивали новые и новые глыбы и устремляли их на сжавшихся людей.
Однако понемногу камни стали уступать молчаливой скале, стоявшей здесь от сотворения мира. Поток сворачивал в сторону, в едва приметное ущелье, неумолимо отворачиваемый тонкими ростками травы и слабыми деревцами, выросшими по склону.
Наконец, круг разомкнулся. Страшный грохот обвала сотряс вершины гор, и они задрожали. Я почувствовал пот, выступивший у меня на висках, и со вздохом облегчения услышал хор радостных голосов, не верящих в свое спасение.
- Хвала Сохранившему! - громко говорил один. - Ты избран Творцами, великий Веронд, тебе предстоит славная жизнь!
Веронд - глава этих людей, невысокий полноватый человек в темной накидке - был, похоже, более скептически настроен в смысле своей значимости в глазах богов и искал земное объяснение своему спасению. И, оглядываясь, он заметил одинокую фигуру мага на противоположном конце ущелья.
- Друг мой, есть ли там спуск с гор? - крикнул он мне.
- Полагаю, да, раз есть подъем, - ответил я.
- Перебирайтесь к нему, - указал Веронд, сам двинувшись в путь последним. - Мы будем премного тебе благодарны, если ты выведешь нас отсюда. Проводник, который нас вел, имел глупость затеять ссору с одним из моих охранников, и они свалились в пропасть раньше, чем я успел вмешаться. Потому мы уже второй день бредем наугад, стараясь держаться западного направления.
