Монеты империи Хунг

В империи Хунг, на территорию которой мы хотели высадиться. В хождении тут были десяти граммовые золотые монеты, которые чеканились на местном императорском Монетном дворе. За килограммовый слиток золота менялы давали девяносто пять монет. В золотой входило четыреста серебряных монет весом в десять грамм. Еда стоила дёшево, и её и продавали за серебро. Остальное можно было купить за золото или соответствующую сумму в серебре. Больше всего андроид отдал на карету и десять породистых лошадей — пятьдесят золотых. Крепостные стоили в зависимости от пола и возраста:

— мальчики до десяти лет — четверть золотого или сто серебрушек,

— девочки до десяти лет — восемьдесят серебрушек,

— подростки мужского пола до пятнадцати лет — половину золотого (двести серебряных монет),

— девочки до пятнадцати лет — сто пятьдесят серебрушек,

— юноши и девушки от шестнадцати до двадцати лет — золотой,

— работники обоих полов от двадцати одного до сорока лет — два золотых.

Людей старше сорока одного года не продавали.

Домик со всеми удобствами на окраине города стоил почти сто золотых. Нам нужны были и документы, кто мы и откуда. Тут была своя письменность, похожая на японскую. Поэтому нам пришлось учить три недели местную азбуку. Паспорта можно было просто купить в любом городе на границе, заплатив ещё и пошлину за въезд. Так что, нам придётся заехать в империю Хунг с территории другой страны.

Мы посмотрели, откуда это легче сделать. Нашли участок границы с государством Кимея, который практически не охранялся с кимейской стороны. Я забрал с собой тонну золота, которую погрузили в специальный каретный сундук. Ещё десяток килограмм жёлтого металла был у меня в сундучке, приобретённом андроидом. Мы подождали несколько дней, и на дороге к границе произошло разбойное нападение на карету с местными богачами. Это были не мы, а настоящие разбойники, которых мы потом ликвидировали. Пришлось для этого несколько дней наблюдать за обнаруженной бандой, и просто подождать, пока они сделают своё дело.

В результате мы получили «Выездной лист Кимейского королевства», куда вписали свои имена вместо имён погибших дворян. Теперь у нас было уже две кареты, четырнадцать лошадей и десять «слуг» Все андроиды вооружились шпагами и пистолетами убитых разбойников. Лора получила целый сундук с разными платьями, а я и ребята — по красивому камзолу и паре сапог. У дворян оказалось сорок слитков золота. Всё было готово к походу в империю Хунг. Только это царство имело крепостной строй, и там свободно торговали людьми.

Офицер пограничной охраны посёлка Маронск лениво поднял шлагбаум. К нему подъехали две кареты. С одной вышла богатая дама, которая путешествовала со своим не то мужем, не то родственником. А в другой карете ехали два барона. Они дали свои бумаги подошедшему оформителю. После получения паспортов и уплаты пошлины, кареты проследовали дальше. Аборигены отметили необычно мягкий ход отъехавших транспортных средств. кузов кареты не мотался из стороны в сторону, как это было у большинства виденных ими до сих пор повозок богатых людей. У этой кареты кузов как бы плыл над землёй, а вот колёса скакали на каждой кочке.

— Ну, что там? — Лениво спросил офицер. Он попал в эту глухомань после дуэли, на которой ранил майора Штонца, осмелившегося обозвать его, потомственного аристократа, трусливым зайцем. Чтобы замять дело, отцу офицера пришлось заплатить кому надо почти пятьдесят тысяч золотых. И вот, он теперь кукует второй год в этой глухомани. Здесь мало людей, практически нет женского контингента, только старые прачки и повариха. Вместе с ним служат ещё трое таких, как он, дуэлянтов. Тянуть лямку на этой. никому не нужной точке границы, придётся ещё пять лет, пока император не даст лист с "Прощением". А сегодня вечером, он, как обычно, пойдёт в кабак с оформителем, а затем напьются, чтобы проснуться завтра утром, и продолжить свою службу.

— Да, как обычно! Там не могут купить крестьян. Их король запретил, так они все сюда переезжают. Это уже шестидесятый паспорт за месяц, который я выдаю кимейцам. — Ответил оформитель. Он был из местных. Грамоте его научил дядя, который имел духовное звание, и был заместителем настоятеля монастыря в трёх километрах от Маронска. Дядя же помог устроиться оформителем документов в пограничной части. Хотя, какая там часть! Четыре офицера и двадцать солдат, которые сейчас сидят на вышках, стоящих вдоль границы.

— Главное, чтобы платили! — Усмехнулся офицер. Зарплата им шла с этой суммы. которая набегала в месяц от пошлин с пересекающих в обеих направлениях границу людей. причём денежное довольствие здесь у военных получалось даже чуть больше, чем в столице и других городах империи. Если бы не отсутствие развлечений и женщин, многие военные остались бы здесь на всю жизнь.

— Это точно! — Улыбнулся оформитель. А через полчаса опять пришлось открывать шлагбаум. Вернулся караван знакомого купца…

Получили мы местные паспорта. Наверное, такие были в Японии до двадцатого века. Куча иероглифов, пара печатей…

Паспорт империи Хунг.

Теперь я барон Борн Крайт. А ребята, соответственно, Лора Крайт — баронесса, моя «сестра», и её «законный муж» Син Лейс, и его «старший брат», Травор Лейс. Вот такая семейка «родственников» подобралась. Едем уже второй час по лесной дороге. До первого городка ещё час пути. Чтобы нас не трясло на местных дорогах, пришлось переделать немного крепление карет и их колёс. Зато, теперь едем с комфортом.

Внезапно из кустов раздаётся залп. Один андроид падает с лошади. Остальные разряжают местные пистолеты по кустам, выхватывают наши крайтовские самозарядные карабины, и через три минуты выстрелы стихают. Андроиды спешиваются. Из кустов достают трёх хорошо одетых мужиков и двух парней в лохмотьях. У них четыре ружья, но гладкоствола. А вот калибр у них убойный — тридцать восемь миллиметров! Андроида, в которого попал заряд, практически не восстановить даже в медкапсуле. Ему вынесло всю грудную клетку и половину шеи с головой. Похоронили мы его у дороги.

Наконец мы прибыли в городок Борий. Остановились в гостинице. Лора ультразвуковым очистителем обработала все стены наших номеров. Это необходимая мера — тут полно кусачих насекомых, кровососов и другой «живности», которая одновременно и всякую заразу переносят. Мы спустились в зал, где заказали обед. За тридцать серебрушек нам троим дали по салату из овощей, тарелке супа из фасоли с ветчиной, жаркое из местного гуся, кувшин вина, графин с лимонадом, пирог с ягодной начинкой.

Мы начали спокойно кушать, пока к нам не пристал какой-то пьяный мордоворот в военной форме. Он лез к Лоре, пытался её обнять. Вокруг гоготали его товарищи. Сину это надоело, и он просто провёл удар кулаком в голову этому дебилу. Приставала шмякнулся об пол башкой и вырубился. Это обозлило вояк, которые на самом деле оказались всего лишь что-то типа «фольксштурма» времён второй мировой войны в Германии на Земле.

Они вскочили, и выхватили шпаги. Мы все вчетвером вскочили и разрядили в эту банду свои пистолеты. Упало три человека, а остальные трусливо сбежали. Пришли жандармы. Проверили у всех документы, опросили свидетелей. Мы отделались штрафом в четыре золотых, за использование огнестрельного оружия в общественном месте. Трупы убитых ополченцев унесли. Через час приехавший в гостиницу господин рассказал, что жандармы окружили каких-то пьяных ополченцев в одном доме, но те сдаваться не захотели. В результате погиб один жандарм, а все ополченцы уничтожены. Потом опять пришла полиция и они обследовали и опечатали номера, где жили эти бандиты. Ночь прошла спокойно. На следующее утро мы выехали вместе с караваном в губернский город Наречинск.