«Тронешь – сядешь. Я тебе сказала: успокоишься, поговорим».

На что следом последовал ответ от Сергея:

«Просто возьми трубку, я хочу поговорить с тобой, услышать, где ты едешь и с кем ты?»

«Пока ты в таком состоянии я не буду с тобой говорить».

«Я в нормальном состоянии».

««Убью тебя и искалечу» – это в ты в нормальном состоянии?»

«Ты что творишь, хоть сама понимаешь?»

«Ты что творишь»?

«Я?»

Ответа Сергей так и не дождался и после нескольких сообщений, отчего его состояние и беспокойство уже практически не контролировались. Руки тряслись, словно они живут своей жизнью, сердце колотилось так, что казалось, его стук слышно даже за пределами дома. И при этом не хотелось ни алкоголя, ни чего другого подобного, только одна навязчивая мысль: узнать, где же находится его жена, и всё. На протяжении часа метался от мыслей «Да черт с ней, она сделала свой выбор, свалила, несмотря ни на просьбы, ни на угрозы, значит, там ей лучше, чем со мной, чем с нами, ведь она бросила не только меня, но нас всех, всех троих» до мыслей, что она влезла в какую-то секту, попала к кому-то под влияние, что ее кто-то заставляет и что ее вообще могут убить, искалечить, и т. д.

Состояние, близкое к панике: ни сидеть, ни стоять, ни играть с детьми, ничего не получалось. После часа молчания Сергей принялся звонить на телефон без остановки раз двадцать, потом звонить на ватсап – как аудио-, так и видеозвонки, но ничего – ни ответа, ни сообщения. Потом решил позвонить матери Марины, чтобы та связалась с дочерью и надоумила, или хотя бы убедилась, что с ней все хорошо. Но в какой-то момент решил, что это плохая идея.

После побега жены прошло почти четыре часа. Сергей чувствовал, что если он не примет алкоголь, то «крыша просто поедет», говорил вслух сам с собой горе-муженек. Открыв бутылку пива, он практически насильно влил ее в себя залпом и, тут же найдя номер телефона своей не особо любимой тещи, что, впрочем, было взаимно, и это не скрывалось со стороны обоих, все-таки решил позвонить в надежде, что та хоть как-то успокоит или расскажет, где его благоверная.

– Ало, мам, – так, несмотря на откровенную неприязнь, называл Сергей свою тещу.

– Да, Сережа, – холодно ответила тетушка.

– Здравствуйте. Я, конечно, извиняюсь, но вы, наверное, в курсе, где сейчас ваша дочь. Вы, пожалуйста, позвоните ей и попросите мне перезвонить.

Тетя в телефоне внимательно выслушав собеседника, спокойно и абсолютно равнодушно произнесла:

– Скажи, а ты не думаешь, что ей просто нужно немного отдохнуть, она ведь тоже не железная, на работе сколько забот, с детьми, твои оскорбления постоянно выслушивать… Ей просто хочется отдохнуть один вечер.

Сергей замер на секунд пять точно, он был в абсолютном шоке от услышанного, пытался что-то сразу после паузы ответить, но дар речи пропал, промычал что-то в трубку. Он встряхнул голову, как будто пытаясь прийти в себя после хорошего апперкота, все-таки собрался:

– Что вы сейчас сказали, мама? Я был прав, вы в курсе? Вы кто вообще? Она уехала на моих глазах, точнее, сбежала, как крыса, и уже пятый час не отвечает на звонки. Это что, нормально по-вашему?

– Я предполагаю, что говоришь ей всякие гадости, что я сейчас и выясню. Если это так, то, уж поверь мне, разговор с тобой будет короткий, – неожиданно наглым, мерзким голосом проговорила тетя, отчего и без того состояние Сергея стало просто удручающим, в горле пересохло, руки тряслись так, что телефон приходилось зажимать сильнее обычного.

– Вы что, совсем больная? Вы так говорите спокойно о том, что она ушла, наверное, точно в курсе, где она? – грубил Сергей и продолжал: – И что же, интересно, вы будете делать?

– В полиции посидишь пятнадцать суток, тогда сразу поймешь, как нужно вести себя с женой. И ты сам – конченый ублюдок! Я давно говорила Марине, чтобы она вышвырнула тебя, кусок приезжего дерьма, возомнил из себя хозяина, после развода у тебя не останется ничего, понял? И повалишь в свою деревушку обратно, где тебе и место, – орала во все горло теща, которая всегда корчила из себя интеллигентную даму высшего общества.

После этого монолога тетушка бросила трубку, не дождавшись ответа собеседника. Сергей стоял еще примерно полминуты, продолжая держать телефон возле уха, хотя оттуда не раздавалось ни звука. Это был шок, в эту секунду муженек подумал: «Капец, жизнь кончена, вот это да, аха-аха-аха», после этого не выдержал и ударил рукой по столу так, что он просто взлетел в воздух со всем содержимым, и взвыл от боли. Благо на столе стояло только несколько тарелок, которые разлетелись вдребезги после того, как долетели до пола, стол опрокинулся набок, а Сергей упал и, морщась от боли, начал кататься, не замечая, что режет себе кожу от осколков разбитых стеклянных тарелок. В кухню прибежали дети вдвоем и испуганно прокричали:

– Папа, что случилось?!

Тот не с первой секунды поднялся, но довольно быстро вскочил и, смеясь, быстро проговорил историю, которую так же быстро придумал:

– Аха, аха, привет, вот свалился, малявки, хотел на столе потанцевать, но не рассчитал силы, я же большой, вот наш стол не выдержал, – в этот момент он начал поднимать стол и повернулся боком к детям, и они в один голос воскликнули:

– Папа, папа, у тебя кровь!

– Что, где? – Сергей поставил стол на ноги, начал рассматривать себя и, поглядев на руку, возле локтя увидел кусок стекла, торчащего из руки, и кровь медленно капала на пол.

– Как это произошло, почему я не почувствовал, – пробормотал негромко Сергей, отворачиваясь от детей, которые продолжали вопить.

– Ничего страшного, малявки. Так, а ну быстро наверх! Я сейчас мигом все уберу, а вам нельзя здесь, тут стекла. Хотите, чтобы у вас стекло торчало из руки? – и как бы в шутку пытаясь напугать детей, направил на них свою руку.

Дети запищали и убежали. Он первым делом принялся вытаскивать стекло, благо то не вошло далеко, и без особого труда вырвал его из руки резким движением, кровь хлынула, но несильно. Безразлично обмотал руку кухонным полотенцем, достал веник с совком и принялся убирать осколки, тщательно выметая все по периметру.

«Ну надо же, на какое-то время я совсем забыл про происходящее», – подумал Сергей. Но ненадолго, и через пару мгновений вернулось сознание. «Вот это да, вот это поговорил с мамой, мать ее, но ведь она права, у меня ничего нет!» – говорил вслух горе-муженек.

И в голову пришли мысли, от которых Сергей покрылся легким холодным потом. Квартиру при покупке он оформил на любимую жену, боясь каких-либо проблем, причем сам был инициатором данного действия, потому что боялся, что если куда-нибудь вляпается, чтобы у него не было никакой собственности, эта дача оформлена опять же на жену, да еще и по договору дарения от ее родителей. «И всё, ничего нет, я голодранец», – вспомнил Сергей знаменитую фразу, и что, теперь идти на съемную квартиру, начинать всю жизнь с нуля?

Тут его накрыло окончательно, он почувствовал какое-то странное жжение в области сердца, начало сводить челюсть, и в какой-то момент показалось, что сейчас случится инсульт. Первое, что пришло в голову в эту секунду: он быстро достал ящик с лекарствами, схватил бутылочку с валерианой и без воды, то ли с испуга, то ли забыл, что ее нужно разводить, нагнул голову и сделал довольно большой глоток, после чего сморщился от вкуса, опустив голову вниз. Какое-то время он просидел на полу после принятого лекарства, пытаясь не думать, не дышать, не двигаться, потом принялся смеяться с себя: «Что я делаю, какая валерьянка?», пока снова не спустились дети.

– Пап, можно уже заходить?

– Нет, конечно, малявки, бегом наверх, я еще не все убрал, – Сергей резко встал с пола и принялся заметать осколки стекла.

– Так, детки, – поднявшись наверх, весело проговорил отец, – вы, наверное, уже проголодались, но готовить у меня не получится. Давайте «Несквик» с молочком поедим, а наутро я приготовлю что-нибудь.

В этот момент муженек посмотрел на часы и немного опешил: