— Да, моя нэра! — Виттор склонился к передатчику.

— Госпожа, ваш второй супруг просто соскучился…Я не представляю, как он смог так долго прожить, не вдыхая ваш запах. Немного нежности, и он все для вас сделает. — Морис провел пальцами по моей руке, вызвав разряд ледяных мурашков.

— Ничего он для меня не сделает! И я не буду даже пытаться сыграть на его мифической любви ко мне. Готовьтесь к самому худшему! — разозлилась я, вырывая руку из нежного захвата.

— Как скажете, госпожа, — лимари-кор, ничуть не обидившись, невесомо поцеловал мое колено.

— МОРИСССС!!!! — прошипела я. — Прекрати!

— Госпожа, что плохого в том, что вы для меня — смысл жизни. Прикасаться к вам — физически невероятно приятно. — мягко обволакивая меня серо-синими обожающими очами, произнес Морис.

— Уже ничего… — устало отмахнулась я.

— Нэра, через десять минут выходим на точку контакта, — предупредил Мор.

— Ясно…

Ровно через десять минут мы встретились лицом к лицу с эскадрой наагатов. Попутно укрывая силовым щитом беззащитные грузовые корабли.

Оставив, насмотря на протесты, Виттора на хозяйстве, с Морисом, Сетом и Мором перешла в челнок и спустя небольшое время состыковалась с крейсером авангарда. Выходя в набитый насторожеными бойцами трюм, старательно контролировала себя, дабы не спровоцировать Сета и Мора.

Вперед вышел Старший группы захвата, галантно протянув мне аналог блокирующтх наручников. Положила в них запястья. Щелчок…. вырвавшийся из брачного браслета разряд отбросил от меня опешившего бойца.

Тишина…

— Нэра… Атея? — неуверенно спросил сидящий на попе наг.

— Да, — подтвердила я.

— Дддобро пожаловать на ккрабль вашшего покорного сслуги… — проявил галантность ушибленный змей.

— Ага! Добро пожаловать… В наручниках! — не удержалась от шпильки я. — Тогда что меня у Наказующего ждет? Смертная казнь без права обжалования, за то что я детей спасала!?!

— Ваш господин не имеет права судить мою госпожу, поскольку она выше его по рангу, и потому, что она возвращала своих, незаконно вывезенных в рабство детей. — обволакивающим баритоном поддержал меня Морис.

— Простите, нэр! — совсем растерялся, непривыкший к дипломатическим подлянкам наг.

— Я не нэр. Я лимари-кор, вечный раб госпожи… — мягко поправил совершенно обалдевшего карателя Морис.

— Может быть мы уже пойдем к вашему нэру? А то за лишние проволочки, ещё и вам влетит, — предложила я.

— Простите, госпожа! Прошу вас! — наг приглашающе взмахнул рукой. Присутствующие опустились на колено, образовав коридор от челнока до выхода из трюма.

А дальше меня можно было не провожать. Дальше я дорогу знаю! Ан нет! Не знаю! Нас провели в нечто наподобие кают-кампании. Наказующий уже ждал там, хмурый и раздраженный, как сотня шершней перед заморозками. Он окинул нас ледяным взглядом, даже не соизволив привстать и поздороваться. Присесть, естественно, тоже не предложил. Так я и стояла. Неподкупно вздернув подбородок.

Я не собиралась пресмыкаться. Время шло. Мы сверлили глазами друг друга в вязкой, тревожной тишине.

— Простите за дерзость, господин, — вперед скользнул Морис, опускаясь на колено, — У госпожи был трудный день. И вы могли бы проявить уважение к женской слабости, предложив ей присесть.

— Не надо, Морис. — разозлилась я, чем сразу вызвала агрессивную реакцию Сета, который, сгорбившись, приготовился к бою. — Если я нахожусь в присутствии того, кто еще до встречи назначил себя на должность моего тюремщика и судьи, то узнице приличнее выслушать свой приговор стоя! — нагло сплагиатила я ответ леди Ровены из бессмертного творения Вальтера Скотта «Айвенго». Вот тебе, змей бездушный!

— Так. СССсстала Правительницей. Госпожой… Получила безотказзззного мужа-раба… Близззоссссть сссо мной заменила сссссинтетичессским белком… И думаешшшшшшшь, что я тоже буду полззззаттть перед тобой на брюхххе? Ты не нужжжна мне! Будешшшшшшшшь жить на приграничной планете… Подальшшшшше от ссссстолицы и от меня. Поближжжеи к ссссссвоей планетттттке! Я поторопилсссся. Я оссссставляю свой гарем в неприкосссссновенноссти. Брачный договор, договор о сотрудничесстве и военном и мирном, я подписссссал, на макссссссссссимально выгодных для Имперрии уссловиях. Лишшшшшшш потому, чччто командор — отличчный ссссолдат. И я не хочу, чтобы его казззнили! Сссссссспустя пятьдессят лет, ты можешшшшшь вернутьсссссся назад, в Империю! Я буду автоматичессссски пролонгироваттть договоры. Можешшшшь идти!

Я ничего не успела ответить, сдерживая бурю отчаяния в душе от приговора Яссина. Даже не могла никогда подумать, насколько больно слышать его слова об отказе от меня!!!!!!! Что имеем — не храним, потерявши — плачем! Это про меня!!!!!!!! Дура ты, Лера! Полная и окончательная идиотка!!! Ты полюбила этого невыносимого змея…. и стала ему НЕ НУЖНА!!! Что ж! Насильно мила не будешь!!!!!!!! Какое счастье, что на мне маска!!!!

Из омута отчаяния, в который я опускалась, захлебываясь грязной водой презрения от Наказующего, меня вырвал смерч неистовой радости, в виде командора и Принца. Последний, опустившись на колено, галантно поцеловал мою безвольную руку.

— Счастлив приветствовать мою обворожительную подданную! Если, спустя пятьдесят лет Наказующий расторгнет ваш брачный договор, я приму все обязанности по нему на себя, и буду счастлив просить вас рассмотреть мою кандидатуру не только в качестве номинального мужа! — подняв голову, Принц неожиданно мне подмигнул.

Спасибо, Ваше Высочество!!!!!!!!!!

Но ответила коротко:

— Я признательна вам за столь лестное предложение. Я принимаю его!

Больше говорить мне не дали. Рывком развернув к себе и утопив в жадном, изголодавшемся поцелуе. Командор. Тот, кому нужна я. Просто потому, что это я.

Подхватывая меня на руки, Алар повернулся к Яссину:

— Прости… мы улетим на мой фрегат… так будет лучше всем… и… мне жаль, что ты меня не послушал!

— Мне тоже жаль… брат… — тихо ответил наг.

Не задерживаясь больше ни на минуту, командор вышел из импровизированного зала суда.

Всю дорогу до фрегата мы молчали. Алар не отпускал меня в рук. Выйдя из шаттла тут же попала в решительные руки доктора. Который тут же уволок меня в свою вотчину, со сварливой жадностью голодного паука. Сет, перед носом которого захлопнули дверь, обиженно уселся на пол, возмущенно курлыча. А врач запихал меня в ту самую страшную камеру, в которой я очнулась уже будучи илаи. Проверив меня, неохотно выпустил, старательно и виновато вылизывая:

— Прости, детеныш! Это я и только я виноват в том, что ты прошла весь кровавый путь к трону Правительницы. И в том, что наг отказался от тебя, виноваты не ты и не он, а я! Но мы с Тиль приложим максимум усилий, чтобы вас помирить. Мы…

— Не надо, доктор. Пусть будет так, как будет… У меня очень много дел… И много детей… и… я устала…

— Детеныш… — доктор автоматически вылизывал меня, успокаивающе гладя дрожащие руки. — …там тебя ждут… мужья… Ээээ… ребенок… позволишь спросить? Этот раб… который муж… ты с ним…???

— Нет. Я с ним не спала. И не собиралась. Доктор Рич, я могу как-то избавиться от него? В смысле — освободить от пресловутой привязки?

— Нет, ребенок. Это навсегда… мне жаль… ты… ты можешь его убить… можешь приказать ему уйти…

— Да? А что с ним будет во втором случае?

— Он умрет. Угаснет в течение трех-четырех месяцев. Но ему будет очень больно… милосерднее убить… Если он тебе катагорически неприятен — просто прикажи ему прийти ко мне, для усыпления… он подчинится…

— Доктор! Вы понимаете, о чем сейчас говорите?!! Я никогда не пойду на это!!!!!!!! И он мне не неприятен!!! Я просто считаю, что он имеет право на нормальную семью. — возмутилась я.

— Детеныш, у лимари-кор не может быть иной семьи, кроме как посланной ему Небом! — вздохнул врач.

— Поняла… — от безнадёги внутренности сводила судорога.