Ра правил долго, и в конце концов он устал от власти. Отметим, что это весьма редкий случай: бог сам уступает верховную власть своему преемнику. Сначала Ра хотел передать бразды правления богу Тоту, но Тот не согласился царствовать один, и некоторое время они правили вместе. По-видимому, это сильно облегчило жизнь Ра, во всяком случае, он прекратил бессистемное блуждание по небу и упорядочил свою деятельность. Возможно, в этом сказалось влияние Тота, который был богом мудрости, счета и письма и считался вдохновителем интеллектуальной жизни Египта. Теперь днем Ра путешествовал на своей ладье по небесному Нилу, совершая путь от востока до запада, ночью спускался к горизонту и плыл по Нилу подземному, а Тот, ставший по совместительству богом Луны, всходил над землей в отсутствие Ра. Существуют сведения, что к установлению этой системы приложила руку и жена Тота, богиня порядка Маат.
Однако в конце концов Ра все-таки отрекся от престола (хотя и не отказался от выполнения обязанностей бога Солнца). И уже покинув трон, а заодно и землю, создал первую обитель мертвых – Поля Покоя. По поводу того, находятся они на небе или под землей, существуют разногласия, возможно, имеются две области Полей. Весьма вероятно, что Ра создавал эти места не столько ради усопших, сколько ради себя самого. Что же касается покойных переселенцев, они стали направляться туда значительно позднее, не исключено, что к удивлению и вопреки намерениям самого Ра.
«И будут для меня тростники и травы там!»[9] – воскликнул солнечный бог, и произошли Тростниковые поля, сказано в так называемой «Книге Коровы», высеченной на стенах гробниц фараонов Девятнадцатой династии[10]. Тростниковые поля, или Поля Иалу, – это, возможно, часть Полей Покоя и, во всяком случае, одна из областей Дуата.
После отречения Ра мудрый Тот не стал претендовать на власть, и корона досталась богу Шу. Позднее его сменил Геб, царствование которого продолжалось (согласно тексту Наоса из Сафт-эль Генна[11]) 1773 года.
Итак, каждую ночь Ра спускался на своей ладье под землю, чтобы освещать подземное царство. Но по поводу того, было ли это царство в те времена населено мертвыми, существуют большие сомнения. По-видимому, уже в глубокой древности в долине подземного Нила обитали некоторые боги и многочисленные демоны; к населению можно отнести и живших у входных врат павианов (разумных и владеющих членораздельной речью). Но что касается душ умерших, в ту далекую эпоху их судьба была весьма неоднозначна.
Если опираться на «Туринский царский канон» и подобные источники, то правление бога Ра завершилось более чем за 16 тысячелетий до наступления новой эры. Никаких письменных памятников того времени, конечно, не сохранилось (да их и не было). И очень маловероятно, что люди уже тогда имели четкое представление о боге Ра, путешествующем для их блага по небесному и подземному Нилу, и тем более о созданных им Тростниковых полях. Не говоря уже о том, что к культуре и религии того мира, который мы сегодня называем Древним Египтом, эти люди еше не имели прямого отношения. Но если принять «правила игры» древних египтян и допустить, что их боги (равно как и населенные этими богами Тростниковые поля) существовали задолго до появления египетской цивилизации, можно отметить интересную параллель с данными археологии. На территории Египта почти не встречаются захоронения, которые были бы совершены ранее V тысячелетия до н. э. А немногие более древние покойники, которые все-таки были обнаружены археологами, как правило, не имели при себе имущества, которое свидетельствовало бы об их намерении продолжить свое существование в загробном мире. Так что есть основания думать, что примерно до V тысячелетия до н. э. Тростниковые поля пустовали либо туда попадали случайные и никак не снаряженные для загробной жизни души. Кто-то, возможно, добирался до неба и вселялся в звезды – отголоски этой информации сохранились в более поздних источниках. Там, на Небесном Дереве, семь молодых богинь по имени Хатхор[12], с коровьими рогами и солнечными дисками на головах, кормили умерших и играли для них на бубнах и систрах.
Тем временем правление Геба сменилось правлением бога Осириса, который после недолгого, по божественным меркам, правления (всего 28 лет) был убит собственным братом Сетом. Жена (и одновременно сестра) Осириса Исида не сумела воскресить мужа, но впоследствии это сделал сын Осириса Гор, которого Исида умудрилась зачать от умершего. Воскресший Осирис тем не менее не захотел (или не смог) оставаться на земле и отправился царствовать в подземный мир, который, возможно, еще не был в полной мере загробным. Позднее Осирис станет судьей над душами умерших. Но в первое время своего пребывания в Дуате он, вероятно, никого не судил, ибо покойных там попросту не было. Когда же они там появились, то никакому загробному суду не подлежали – по крайней мере до воцарения на земле Шестой династии Древнего царства[13]. Но от начала подземного правления Осириса до первых фараонов-людей было еще далеко. Пока что их функции на земле последовательно исполняли боги: Гор, Тот, Маат и Птах.
Первые переселенцы, целенаправленно отправляющиеся в загробный мир и снаряженные для жизни в нем, стали более или менее массово покидать Египет примерно с середины V тысячелетия до н. э. Археологические данные говорят о том, что умершие брали с собой мотыги, кремневое оружие, гарпуны с костяными наконечниками и сосуды с пищей. Очень большое внимание в потустороннем мире, по-видимому, уделялось косметике, потому что множество египтян захватывали с собой сланцевые пластинки для растирания косметических средств и мешочки с малахитом, который применялся при их изготовлении. Глиняные дома должны были обеспечить их кровом. А судя по глиняным моделям лодок, которые постоянно встречаются в могилах, египтяне собирались по дороге в Царство мертвых переправляться через подземный (или небесный) Нил.
К середине IV тысячелетия до н. э. малые государства Египта начинают укрупняться (как водится, за счет соседей). Возникают Южное и Северное царства, которые на рубеже IV–III тысячелетий объединяются под властью одного правителя. К этому времени боги окончательно удаляются на небеса и под землю, и наступает Раннединастический период. Первые фараоны строят первые гробницы-мастабы. Под каменными «зданиями» без окон и дверей делают колодцы, ведущие в подземные камеры-гробницы. Мумифицировать египтяне еще не умеют, но уже производятся первые попытки. Конечности покойников пеленают, кожу обрабатывают содой, иногда трупы пытаются препарировать.
В усыпальницы кладут все, что может понадобиться знатному человеку. Не забывают и слуг: одного только визиря Хемаку, ушедшего в иной мир в годы Первой династии, сопровождали девятнадцать человек. Царям полагалась более пышная свита: например, вместе с Джером, похороненным в Абидосе, отправились в вечность 338 человек, в основном женщины. Они не были безродными рабынями – каждая была убита и похоронена с соответствующими случаю церемониями, имеет отдельную могилу и каменную стелу с именем. Очень часто слуг пред смертью (или сразу после нее) калечили – есть версия, что это делали для того, чтобы они в загробном царстве не удрали от своего господина. Так что в египетском мире мертвых обитало, по-видимому, немало инвалидов.
Многие фараоны того времени не желали удовлетвориться одной гробницей и строили для себя сразу две загробные резиденции, одну – на севере страны, другую – на юге. Так, царица Мерьет-нейт после смерти могла обитать – по выбору – либо в Абидосе, где вокруг ее гробницы был похоронен изрядный штат прислуги (41 человек), либо в Саккаре, где царица соорудила еще одну гробницу, а рядом устроила нечто вроде потусторонних мастерских. Здесь были захоронены специалисты: кораблестроитель, художник, мастер по изготовлению ваз, – а с ними и оборудование, необходимое для того, чтобы в загробном мире работы шли не хуже, чем в земном. Кроме того, в Абидосе отдельно от высочайшей гробницы был создан небольшой «рабочий поселок», в котором похоронили еще 77 человек, назначенных в загробный штат Мерьет-нейт. В которой из двух основных резиденций захоронено тело самой царицы, неизвестно: оно не сохранилось. Но это не очень принципиально, поскольку для посмертного существования вполне хватало статуи умершего.
