- Привет, - сказала она. - Ты, должно быть, Дестини. Я Джен. Я жена пастора Рика.

- Его жена? Я не знала, что он женат.

- Обычно я здесь помогаю управлять лагерем. Работаем круглый год. В зимние месяцы - это наш учебный лагерь для проблемных детей. Лето для всех. Я слышала, ты пыталась сбежать. А куда ты, по-твоему, собиралась пойти?

- Не знаю. Подальше отсюда.

- Почему? Ты только что приехала!

- Здравствуйте! Произошло убийство! Неужели я единственная здесь, кого это пугает?

- Я понимаю, - сказала Джен. - Смерть может доставлять беспокойство, но смерть естественна. Всё это часть Божьего плана. Господь никогда не возлагает на нас больше, чем мы можем вынести. А Дениз была чудесной женщиной Бога. Теперь она в лучшем месте. Она с Господом.

- Что? Ей выкололи глаза и она свисала с потолка! Иисус!

- Верно! Слава Иисусу!

- Что?

- Послушай, Джесси...

- Дестини.

- Верно. Дестини. Послушай, я вижу, ты обеспокоена. Я оглядываюсь вокруг и вижу, что Сатана вселил в тебя что-то жестокое. Наша работа здесь - освободить тебя от этого.

- Я не хочу быть тем, кем, по вашему мнению, я должна быть. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Мои родители заставили меня приехать сюда.

- Я знаю. Многие дети не хотят здесь находиться. Вот почему у нас есть замечательная охрана, чтобы вы, дети, не причинили себе вреда. Здесь сотни миль, прежде чем ты доберёшься до кого-либо. Есть змеи, койоты и всё такое. Тебе будет хуже, чем Иисусу в пустыне! Аминь! Послушай, позволь мне помолиться с тобой. Мы произнесём добрую молитву, и я отпущу тебя. Я могу сказать, что ты хороший ребёнок, Дестини. Тебе просто нужно немного поработать над собой. Ты будешь моим особенным проектом!

- Мне повезло.

Джен положила руки на голову Дестини - один из недостатков её роста. Она произнесла короткую молитву и отправила Дестини обратно в свою комнату, где остальные выстраивались в очередь на обед.

- Что они сделали с телом? - спросила она Хизер.

- Я не уверена, я видела, как они положили его на заднюю часть тележки для гольфа и уехали куда-то, но не знаю, куда. Наверное, чтобы подготовить к похоронам.

- Вау!

- Ладно, банда! - крикнула Коллин, подходя к ним сзади. - Пора обедать! Я слышала, сегодня нам подают жареного цыплёнка и сладкий картофель! Ням-ням!

Дети аплодировали, направляясь к столовой. Дестини шла последней в очереди, оглядываясь по сторонам, думая снова сбежать, но решила подождать. Может, ей удастся запрыгнуть на заднюю часть одного из приезжающих и уезжающих автобусов? Так или иначе, она не представляла, как ей удастся прожить всё лето на этой забавной ферме.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В тот вечер, когда Хизер МакНотон в свободное время сидела на своей кровати и читала, ей понадобилось сходить в ванную комнату. Она подошла к зданию с душевыми и посмотрела на ночное небо. Она жила в Хьюстоне, поэтому здесь было намного тише, чем когда-либо было в городе. Она стояла, глядя на звёзды, любуясь видом, когда кто-то схватил её сзади.

Она попыталась закричать, но ей заткнули рот тряпкой или чем-то ещё. Кто бы это ни был, он был силён, когда поднял её с земли в огромных медвежьих объятиях и понёс мимо зданий с жилыми комнатами в лесную чащу. Она корчилась и извивалась, пытаясь вырваться. Она почувствовала, как его хватка ослабла, поэтому вздёрнула локоть в воздух. Хизер упала на землю и бросилась бежать. Ей оставалось всего несколько десятков ярдов, прежде чем тёмная фигура вышла из-за дерева. На ней была какая-то жуткая белая маска и чёрная мантия с капюшоном. Фигура ударила Хизер кулаком по лицу, повалив её на спину.

На какое-то время всё потемнело. Хизер не знала, сколько времени она была без сознания, но когда она очнулась, она была привязана к столбу посреди кучи камней и палок. Вокруг неё была группа людей, все в мантиях и масках, раскачивались взад и вперёд, пели, а некоторые пели песни про Иисуса, что сбивало её с толку. Они были похожи на сатанинский культ, но пели «Старый прочный крест».

- Что здесь происходит? Что происходит?

Группа разорвала круг, и кто-то вкатил большого золотого тельца. Телец был выше шести футов в высоту, и от его спины отходили огромные крылья. Одна из фигур подошла и заговорила. У неё был мужской голос, но Хизер не могла распознать человека через маску.

- Мы служили Господу нашему Богу, но мы обратили наши взоры на Баала, бога плодородия. В этой стране детей убивают тысячами. Широко распространены аборты, поскольку наши лидеры стоят в стороне и ничего не делают. Мы обратились к Баалу, чтобы помочь нам заселить эту землю!

- Слава Баалу! Слава Баалу! Слава Баалу! - кричала толпа, когда они роняли свои одежды, но не снимали маски.

Все они были обнажены под мантиями и ходили при свете костра.

- Что это? Это безумие! - крикнула Хизер. - Вы не можешь этого сделать! Вы думаете, это служение Богу?

- Баалу в качестве жертвы требуется плодородная молодая женщина. Ты предложишь ему себя, и он будет доволен этим. Твоя смерть будет не напрасной.

- Я ничего не предлагала! Отпустите меня!

Она смотрела, как все в группе начали трахаться. Это была дикая оргия безумия, поскольку некоторые из них собирались в группы из двух или трёх мужчин и одной женщины. Одна женщина сосала член одному парню, в то время как члены двух других были в её заднице и «киске». Она захлёбывалась и стонала, когда они начали долбить её со всех сторон. Некоторые были более консервативными. С мужчиной на спине и женщиной верхом на нём. Всё было так громко, что она не понимала, как никто в лагере не слышал этого шума и не заметил огня.

Глядя на золотого тельца, Хизер заметила, как его крылья начали взмахивать длинными, падающими волнами. Это было сюрреалистично, и она задавалась вопросом, кто и как это контролирует, но в основном она просто хотела уйти оттуда. Она была привязана к столбу фортепианной проволокой вокруг её рук и ног. Любое движение причиняло боль, ощущение, будто проволока собирается пройти через неё насквозь.

К ней подошёл один из обнажённых мужчин в маске. Его член стал твёрдым и пульсирующим, когда он посмотрел на золотого тельца. Он потёр её грудь и осмотрел её с ног до головы сквозь чёрные дыры маски.

- Бог доволен тобой, Хизер. Баал доволен. Твоя загробная жизнь будет самой счастливой.

- Я не хочу загробной жизни! Ещё нет!

- Почему? - спросил он. - Ты не хочешь попасть на Небеса, чтобы быть с Господом?

- Это убийство! Он говорил: не убий!

- Господь всегда посылает одних своих детей убивать других, когда ему угодно. Посмотри, как он послал израильтян истребить ханаанеев. Или Давида, чтобы убить Голиафа. Этот список можно продолжить. Бог избирал некоторых быть сосудами разрушения, чтобы Он мог прославиться. Ты была избрана этим сосудом. Слава Иисусу! Слава Баалу! Благодаря твоей жертве многим младенцам будет дана жизнь!

Краем глаза она увидела, как крылья на тельце захлопали ещё более яростно. Обнажённый мужчина раздвинул её ноги и потёр своей эрекцией вверх и вниз по её бёдрам. Она закричала, когда он слегка приподнял маску и высунул язык, облизывая её шею и часть лица.

- М-м-м, - сказал он. - Такая молодая, такая свежая. Баал будет доволен!

Он втолкнул член в неё и трахал её так сильно, что она подумала, что её внутренности вот-вот вывалятся. Он был нисколько не нежным, и струна фортепиано вонзилась глубже в её плоть, когда он давил на неё, двигаясь всё быстрее и быстрее, пока не достиг оргазма внутри неё. Она почувствовала, как его липкий горячий сироп стекает по её ногам, когда он вытащил член, поднял руки в воздух и обратился к толпе.

- Семя посеяно! - крикнул мужчина в маске, пока толпа скандировала. - Слава Иегове! Слава Баалу! Слава Иегове! Слава Баалу!

Хизер почувствовала, будто кто-то вырвал ей внутренности, когда она пыталась занять какую-то позицию, в которой она не чувствовала бы себя так, как будто её разрывали на части. Затем она почувствовала это внутри себя. Что-то шевелилось у неё в животе. Она ощущала это, когда её живот рос и пульсировал. Её живот расширился, и она почувствовала, как ребёнок пинается внутри неё. Крылья на тельце всё ещё яростно хлопали, пока ребёнок или какое-то существо росло внутри неё, пока её живот не стал размером с баскетбольный мяч. Мужчина взял факел из костра и подошёл к Хизер, встал рядом с ней. Он снова надел мантию и уставился на неё сквозь маску.