В зале находилось двадцать два человека, включая Далтона и Портендорфа. Мустафа уважительно остался снаружи. Все присутствующие нарядились в регалии братства, часть добавили пестрый передник или кушак, чтобы обозначить ранг. Они общались, разделившись на группки по два-три человека, автоевнухи разносили прохладительные напитки.

Арчибальд знал здесь каждого, все они были с положением в компании – иного способа присоединиться к братству не существовало. По пути его приветствовали, и ему приходилось оказывать уважение, останавливаться, чтобы подобающим образом пожать руку и обняться щекой к щеке – ритуал, которому они научились у местных. Все они не сводили глаз с тюка, а Портендорф старательно его прятал от тянущихся рук. Скучное занятие, и он был рад вырваться, оставляя Далтона в их компании. Выбравшись из скопления людей, Арчибальд заметил мужчину, с которым должен был встретиться.

Лорд Алистер Уортингтон, Великий Магистр Герметического Братства аль-Джахиза, выглядел внушительно в сверкающей пурпурной мантии, украшенной серебром. Он сидел за черным столом-полумесяцем, в кресле с высокой спинкой, напоминавшем трон. За его спиной со стены свисал длинный белый флаг с символом братства.

Арчибальд с трудом мог припомнить время, когда лорд Уортингтон не был «старцем». Со своими снежными волосами и резкими, патрицианскими чертами лица, глава Компании Уортингтона подходил к роли старшего жреца в их эзотерическом содружестве. Он основал Братство еще в 1898 году и поставил задачу отыскать мудрость аль-Джахиза – исчезнувшего суданского мистика, который навсегда изменил мир.

Плоды их трудов выстроились у стен: окровавленная накидка; алхимическое уравнение, снова и снова написанное от руки; Коран, по которому он учил. Бо́льшую часть этих реликвий помог добыть Арчибальд, как и тюк в его руках. Но все же в своих поисках они так и не наткнулись на божественную мудрость или тайные законы, управляющие небесами. Вместо этого братство превратилось в убежище для романтиков или психов вроде Далтона. С годами вера Портендорфа угасла, как фитиль свечи, что слишком долго горела. Но он держал язык за зубами. В конце концов, он был служащим компании.

Когда он добрался до лорда Уортингтона, старец был не один. Рядом сидел Эдвард Пеннингтон, один из старейших работников компании, истинный верующий, хоть и наполовину маразматик. Он расположился между двумя членами братства и клевал носом, пока оба что-то ему рассказывали.

– Германцы доставляют Европе ужасные хлопоты, – заметила единственная в комнате женщина: смуглая красавица с большими светлыми глазами, обведенными черной сурьмой, и косой, спускающейся ниже плеч. Широкий воротник окружал ее шею рядами зеленых и бирюзовых каменных бусин, переходя в белое платье. – Теперь кайзер и царь каждый день обмениваются оскорблениями, как дети, – продолжила она с резким акцентом.

Прежде чем Пеннингтон успел ответить, заговорил мужчина с другой стороны. Он не придумал ничего лучшего, как накинуть на свои тяжелые плечи шкуру какой-то пятнистой твари.

– Не забывайте французов. У них еще осталось дельце с османцами по поводу алжирских территорий.

– Османцы слишком разбрасываются. Они думают, что вернут Магриб, когда по уши вляпались в Балканы? – прищелкнула языком женщина.

Арчибальд слушал их спор, несчастный Пеннингтон с трудом успевал вставить возражение. Пара еще раз напомнила Портендорфу, как низко пало братство.

– Надеюсь только, что Египет не будет вмешиваться в ваши конфликты, – вздохнула женщина. – Война – это последнее, что нам нужно.

– Войны не будет, – вступил в разговор лорд Уортингтон. В его голосе была едва уловимая жесткость, и за столом воцарилась тишина. – Мы живем в индустриальную эпоху. Мы производим судна, чтобы пересекать моря, и дирижабли, бороздящие небо. С нашим манипулированием ядовитыми парами и возрожденными навыками в алхимии и тайных искусствах вашей страны? Какое новое оружие может создать эта эпоха? – Он тряхнул головой, словно отгоняя кошмарные чары. – Нет, этот мир не может себе позволить войну. Вот почему я посодействовал вашему королю на предстоящем саммите наций. Единственный путь вперед – это мирное сосуществование, иначе мы наверняка сгинем.

Повисла пауза, затем женщина подняла бокал.

– Египтяне любят тосты не меньше вас, англичан. Мы часто говорим фи сихатик – за здоровье. Возможно, теперь нам стоит выпить за мир.

Лорд Уортингтон склонил голову и поднял кубок.

– За мир.

За ним последовали остальные, даже старый маразматик Пеннингтон. Где-то в процессе старец заметил Арчибальда.

– Арчи! Я уж боялся, мы тебя не увидим. Давай, приятель. Ох, у тебя даже бокала нет!

Арчибальд пробормотал извинения и взял бокал у автоевнуха. После обычного формального представления он уселся рядом с женщиной, распространявшей запах сладких, хмельных духов.

– Арчи сыграл важную роль в формировании нашего Братства, – рассказывал лорд Уортингтон. – Он курировал приобретение этого дома – охотничьего домика старого паши. Тогда еще Гиза была глухим местом. Арчи принадлежит титул моего визиря, совсем как… – Когда он заметил прислоненный к креслу тюк, старец оборвал речь, в его голубых глазах появились искорки. – Это?..

– Именно так, сэр, – закончил Арчибальд, водружая тюк на стол. Взгляды окружающих устремились к темной ткани, их разговоры утихли. Даже маразматик Пеннингтон вытаращил глаза.

Лорд Уортингтон нетерпеливо протянул руку, но передумал.

– Нет. Этот дар мы преподнесем Братству. – Словно по сигналу громко пробил колокол, возвещая новый час. – А! Замечательно совпало. Арчи, ты не мог бы призвать к порядку?

Арчибальд поднялся, выждал, пока не затихнет колокол, и прокричал:

– Порядок! Порядок! Великий Магистр призывает братство к порядку!

Шум стих, все повернулись к столу. Лорд Уортингтон встал, за ним поднялись остальные.

– Слава! Слава! Великий Магистр! – закричал Арчибальд.

– Слава! Слава! Великий Магистр! – ответил зал.

– Благодарю тебя, мой визирь, – сказал лорд Уортингтон. – И добро пожаловать, братья, на это судьбоносное собрание. Десять лет длился наш поиск, мы шли по следам аль-Джахиза, чтобы раскрыть оставленные им в этом мире тайны. – Его левая рука указала на флаг с символом ордена и словами Quærite veritatem, написанными золотом. – «Ищите истину». Наше Братство не исчерпывается мантиями, секретными паролями или рукопожатиями, оно служит более высокой и благородной цели. Давайте помнить об этом и не терять свой путь между высокопарностью и ритуалом!

– Мир стоит у пропасти. Наша способность создавать превысила нашу способность к пониманию. Мы играем с силами, способными нас уничтожить. Это задача, которую должно решить наше Братство. Восстановить самую священную мудрость древних, создать светлый завтрашний день. Вот за что мы должны бороться. Вот что должно быть нашей величайшей истиной. – Старец положил ладони на тюк. – Нет лучшего символа этой цели, чем то, что мы добыли сегодня. – Он отбросил ткань и поднял сокровище. – Узрите, меч аль-Джахиза!

Раздались ахи. Арчибальд слышал, как женщина бормочет что-то, похожее на молитву. Он не мог ее упрекать, глядя на искусную рукоять и длинный, слегка изогнутый клинок меча – настолько черного, что казалось, будто он впитывает свет.

– С этим святым тотемом, – объявил лорд Уортингтон, – я хочу еще раз заявить цель нашего Братства. Quærite veritatem!

Собрание должно было взорваться шквалом одобрения – но тут раздался внезапный стук.

Взгляд Арчибальда обратился к двери вместе со всеми остальными. Стук повторился. Три раза. При каждом ударе двери содрогались, будто в них колотил огромный кулак. Опустилась тишина – пока створки не распахнулись насильно, одна чуть не слетела с петель, а засов хрустнул, как ветка. За криками ужаса последовал звук шаркающих ног, когда мужчины отступили от сцены разрушения.

Арчибальд прищурился, вглядываясь в появившуюся в проеме фигуру. Мужчина, одетый в черное: широкие штаны, заправленные в ботинки, и рубаху, туго обтягивающую торс. Он спрятал лицо за черной маской, только глаза виднелись сквозь овальные прорези. Незнакомец остановился у сломанной двери, чтобы обозреть зал, затем поднял руку в перчатке, щелкнул пальцами.