Наскоро перекусив, Мирон прошел в комнату и сел рядом с дедом.

– Здорова, дед.

– Привет, Миша. – дед опять забыл, как зовут внука, но Мирон не стал его поправлять. Тот сильно расстраивался каждый раз, когда ему указывали на то, что память его подводит.

– Дед, ты сети починил? – спросил Мирон.

– Вчера еще. Сегодня вечером пойду ставить.

– Никуда ты не пойдешь старый! – крикнула бабушка из кухни. – Не думай даже.

Дед наклонился к Мирону и, глядя ему в глаза, тихо сказал:

– Никогда не женись.

Мирон усмехнулся и кивнул.

Около двенадцати дня Мирон пошел к дому культуры, у которого они с ребятами договорились встретиться. Олег уже сидел на крыльце ДК и с напряженным видом пытался выдернуть ржавый гвоздь, торчащий из доски. Когда он заметил Мирона, то встал, отряхнул руки и подойдя поздоровался с ним.

– Девчонки еще собираются. Нам сказали в магазин зайти, за лимонадом. – сказал Олег.

– Ок. Пошли.

– Подожди. Еще Чарли должен подойти.

На мгновение Мирон напрягся, но тут же расслабился. «Хорошо» – подумал он. – «Попробую найти с ним общий язык.»

Чарли появился через пару минут. На нем была все та же рваная майка и шорты, которые, казалось, стали еще грязнее. Он тепло поздоровался с Олегом, а Мирону просто молча кивнул.

– Скоро они там? – спросил Чарли качнув головой в сторону, откуда должны были прийти девушки.

– Скоро. Пошли, в магазин нужно зайти.

Магазин располагался в небольшом деревянном доме с высоким крыльцом, отличающимся от остальных только отсутствием забора. Перед магазином росла черемуха, а над крыльцом висела старая фанерная вывеска, на которой выцветшей краской было написано «АССОРТИ». Внутри было тесно. Посередине помещения с низкими потолками стоял прилавок за которым на полках были расставлены продукты. Крупы, макароны, консервы, печенье и конфеты на вес. Холодильника не было, напитки стояли там же на полках. Целый стеллаж был отведен под алкогольную продукцию. Кагор, портвейн, пиво и несколько наименований водки, вот и все «ассорти».

– Зоя Павловна, вы, как всегда, неотразимы! – с порога обратился Олег к продавщице, которая стояла за прилавком.

– Здорова Олежек! – поприветствовала его Зоя Павловна. Это была грузная женщина глубоко за сорок, с редкими водянистыми волосами и сальной кожей. На ней был надет синий передник с рюшами и карманом, из которого торчала потрепанная общая тетрадь. – Чарли, привет. Когда мать твоя долги отдавать собирается, не знаешь?

Чарли стыдливо опустил голову и начал что-то мямлить.

– Не будем об этом, – сказал Олег. – Расскажите лучше, как у вас на личном фронте, Зоя Павловна? От ухажеров, наверно, отбоя нет? – он оперся локтем на прилавок и заговорщицки подмигнул продавщице.

– Ой, отстань, дурень. Говори, чего хотел? – отмахнулась она.

– Две бутылки колокольчика, будьте любезны.

Забрав лимонад, Олег кивнул Мирону, давая понять, что оплату ждут от него. Мирон подошел к прилавку и тихо спросил, сколько нужно заплатить. Рассчитавшись, он поблагодарил Зою Павловну и, попрощавшись, пошел на выход.

– Вот, Олежек, учись у парня, каким нужно быть! Мужчина растет, не то что ты, балабол! – громко сказала продавщица.

– Сейчас нахватаюсь. – ответил Олег и вышел следом за Мироном и Чарли.

Обратно к ДК парни подошли одновременно с девушками. Настя, твердым шагом приблизилась к Мирону и протянула ему рюкзак.

– Неси – сказала она.

Мирон взял рюкзак, который оказался довольно тяжелым и закинул его за спину.

– Что там? – спросил он.

– Картошка, сало, на костре пожарим. Покрывала еще.

Мирон посмотрел на девушек. Настя была в длинных узких шортах и черной футболке. Вероника пришла в красивом голубом сарафане, у нее на плече была большая пляжная сумка.

Они пошли по улице пока не вышли из деревни. Затем сошли с дороги на колею, идущую сквозь березовую рощу, и вышли на поляну, заставленную старой ржавеющей техникой.

– Вот оно – ржавое поле – сказал Олег.

Мирон осмотрелся. По всей поляне была расставлена старая техника. Комбайны и грузовики, легковые автомобили и сеялки стояли рядами и ржавели на солнце. Прямо напротив Мирона стоял развалившийся грузовик «Урал». Колес на нем не было, а ходовая ушла под землю и заросла травой. Лобовое стекло было разбито, проржавевший капот был открыт, двигателя не было на месте. За грузовиком лежал перевернутый комбайн, почти полностью разобранный на запчасти, дальше автобус, потом что-то похожее на гигантскую расческу на колесах, гусеничный трактор, и куча металлолома, в котором Мирон узнал разбитую в хлам «Волгу».

– Это наш глава поселения разбился. – сказал Олег, указав на «Волгу». – Спешил куда-то. Да вот, не успел.

Техники было очень много. Трактора, колесные и гусеничные, прицепы, самосвалы и телеги, мотоциклы и плуги, десятки комбайнов и сеялок. Что-то, на первый взгляд, выглядело пригодным для восстановления, но в основном это были просто кучи ржавеющего мусора.

– А почему на металл все это не сдали? – поинтересовался Мирон.

– Вывести не могут. – ответил Олег. – У нас в город одна дорога, на ней мост, а через него грузовики не пускают, тяжелые они для него. А на газельке много не навозишь.

– А сюда это все как привезли тогда?

– Не знаю. – сказал Олег. – Может, по железной дороге привезли. Там дальше есть одна в лесу. Она заброшена давно, правда.

– По той дороге ракеты возили, а не трактора – сказал Чарли. – Мне отец рассказывал.

– Да слухи все это. – отмахнулся Олег.

– Ничего не слухи – настаивал Чарли. – У меня отец служил в секретной военной части, куда эти ракеты возили. Он говорит, что там, на болоте, целый подземный город построили с ракетными шахтами.

– Врет он тебе. Кто на болоте под землей строить-то будет? Затопит все! – уверенно сказал Олег.

Ребята прошли между рядами ржавеющих машин и оказались на холме. Справа и впереди был густой хвойный лес, слева внизу текла река.

– Вон запятая. – сказала Вероника.

Мирон проследил за ее взглядом и увидел небольшое изогнутое озеро, с высоты, и правда, напоминающее запятую. Спустившись с холма, Мирон подошел к озеру. Оно было не глубоким и сквозь чистую, прозрачную воду было видно поросшее травой дно. Наклонившись, Мирон потрогал воду рукой:

– Теплая. – сказал он.

– Я же говорила. – улыбнулась Вероника. – Мы тут как-то даже в мае купались.

– Давай сюда рюкзак. – сказала Настя Мирону. – Мы пока устроимся, а вы костер разведите.

Олег и Чарли пошли в лес набрать сухих веток для костра, а Мирона отправили обратно к березовой роще, набрать бересты на растопку.

– Нужно было сразу нарвать, не подумал. – виновато сказал Олег.

Мирон поднялся на холм и пошел к роще. Одному идти сквозь ржавое поле было не по себе. Даже днем, при ярком свете солнца, место казалось пугающим и жутким. Что-то во всех этих механизмах, когда-то приносивших людям пользу, кормившем их, а теперь врастающих тут в землю, наводило Мирона на мысли о смерти. Он подумал о матери, о том, как она нежно дотрагивалась теплой ладонью до его головы, когда поднимала по утрам. Как улыбалась, встречая его из школы, и ему стало нестерпимо больно от мысли, что этого больше никогда не будет. Он ускорил шаг, хотел поскорее вернуться к ребятам, которые спрячут его в своей праздной болтовне от этих мыслей.

Дойдя до рощи, он нашел поваленную березу, и с помощью перочинного ножа, который дал ему Олег, снял большой кусок бересты. Решив, что для растопки этого хватит, Мирон поспешил назад. Вновь оказавшись на холме, Мирон заметил Соню, которая шла по противоположной стороне поляны в сторону леса в компании своей верной собаки. Он набрал воздуха в легкие, чтобы окликнуть ее, но передумал. «Слишком далеко» – решил он. – «Все равно не услышит. Интересно, куда она пошла?» Он смотрел за Соней пока та не зашла в лес и не скрылась за деревьями.

– Ты чего так долго? – недовольно спросил Олег, когда Мирон спустился с холма.