От подозрений мне было не по себе.

Рикр?

Мне ответил тихий смех.

Веселись, голубка.

Вот хитрец.

Мои глаза привыкли к тусклому интерьеру, и я стиснула зубы при виде иссиня-черного жеребца перед стойлами.

Конь направил уши в мою сторону. Ноздри раздувались. Шея была напряжена. Хвост задран. Если бы он был простой лошадью, я была бы осторожна, выглядывала бы первый признак агрессии — но, в отличие от смертной лошади, фейри не подаст мне знаков перед нападением.

Не переживая из-за поведения коня, его хозяин стоял перед загоном Уикера. Большой серый конь высунул голову в отверстие в дверце, и он тыкался носом в грудь мужчины, ловил его футболку губами в поисках угощений, пока мужчина гладил его лоб.

То, как нежно и уверенно друид касался коня, вызвало во мне желание вырезать кости из его ладоней по одной.

От звука наших шагов он отодвинулся от загона и повернулся. Прошлой ночью он источал опасность в черной коже и капюшоне с тенями. Сегодня, видимо, стараясь слиться, он снял куртку и пояс с зельями, оставшись в футболке с длинными рукавами и потертых черных джинсах. Его темные волосы были спутаны, пряди падали на лоб, пока он смотрел, как я приближаюсь.

Его конь был необычно красивым, и я с неохотой признала, что конь и всадник были отличной парой с их поразительной внешностью.

Я приблизилась, и глаза друида расширились. Они скользнули по моему лицу, взгляд упал на мои сапоги. Его взгляд поднялся медленнее, по моим узким джинсам с дырами на коленях до мешковатой серой футболки.

Я добавила его глаза в список частей тела, которые хотела вырезать у него.

Когда я остановилась в десяти футах от него, он посмотрел на мое лицо. Мы смотрели друг на друга, напряжение трещало в воздухе. Колби ошеломленно смотрел на нас по очереди.

— Добрый день! — прощебетала я, сияя, сцепив ладони перед собой. — Добро пожаловать в «Сердца и Копыта». Чем могу помочь?

Друид моргнул, прищурился, словно гадал, была ли я той же женщиной, которая угрожала ему ножом прошлой ночью.

— Ты — коновал?

— Ученица коновала, да, — бодро сказала я. — Твоей лошади нужно помочь? Мы обычно занимаемся только лошадьми под нашей опекой.

— Можешь сделать исключение? Это ненадолго.

Понимая, что Колби следил за каждым словом и выражением лица, я сохранила бодрую улыбку на месте.

— Тогда я буду рада помочь. Можешь, пожалуйста, привязать лошадь в открытом загоне?

— У меня нет уздечки.

Друид был за езду без упряжи, или его фейри-скакуну не нужны были уздечка и седло?

— Можешь одолжить одну, — помог Колби. — Я принесу, секунду.

Он юркнул в кладовую. Я продолжила улыбаться, сцепив ладони. Друид тихо смотрел на меня.

Колби вернулся с уздечкой в руках. Он бросил ее друиду.

— Эта должна подойти.

Друид поймал ее, хмурясь, и повернулся к коню. Фейри прижал уши. Друид медленно подошел, и фейри топнул ногой, опустил голову. Друид надел уздечку, увел коня в загон и прицепил к уздечке поводья с обеих сторон. Конь тряхнул головой, поводья натянулись.

— Просто разберись с этим, — пробормотал друид.

Я улыбнулась шире. Я повернулась к Колби.

— Можешь, пожалуйста, привести Гудини с пастбища в маленький загон? Мне нужно позже его осмотреть.

Колби отвел от коня восхищенный взгляд.

— Никаких проблем. Я скоро вернусь.

Он ушел, я сказала друиду:

— Я схожу за инструментами.

Он кивнул, взгляд был настороженным.

Проверив, что Колби ушел, я прошла в кладовую. Он не вернется сразу. Он десять минут будет идти до далекого пастбища, где я видела Гудини по пути. И сам Гудини был козлом весом в сто пудов, чьей любимой игрой было заставить людей гоняться за ним. Колби будет час бегать по пастбищу, Гудини при этом будет оставаться вне досягаемости.

Я осмотрелась в комнате. Горизонтальные столбики торчали из одной стены, на них висели седла. Уздечки, поводья и прочее снаряжение висели на крюках. У другой стены был стол с разными вещами. Внизу был ящик с инструментами и моя аптечка коновала.

Убедившись, что друид меня не видел, я вытащила коробку и поставила ее с одной стороны от порога. Я схватила гаечный ключ, подняла вилы, которые оставил Колби, и спряталась в углу у двери, напротив коробки с инструментами.

Меня не интересовали деньги за его голову. Но меня интересовали убийцы, мучители и похитители на моей территории. Я не знала, был тут друид из-за нашей встречи прошлой ночью, или причина была иной, но мне было все равно. Его присутствие на ферме было слишком опасным во многих смыслах, и я хотела, чтобы он ушел.

Или был мертв. Это тоже годилось.

Я вытянула руку с гаечным ключом, а потом отпустила. Ключ упал на пол с громким стуком.

Охнув, словно я испугалась, я крикнула:

— Можешь мне помочь?

Тишина. Я ждала.

Через миг друид появился в дверях, осторожно огляделся, перешагнул порог.

Я бросилась к нему, вытянув вилы.

Он повернулся ко мне, поднял руки и инстинктивно отпрянул на шаг — в коробку с инструментами.

Он запнулся, стал падать на спину, и я направила вилы к его груди. Он поймал зубцы, длинные рукава его футболки натянулись от напряжения мышц на его руках. Он толкнул вверх, отгоняя меня. Я бросилась снова, надавила всем весом на древко.

Он снова поймал зубцы, остановив их в дюймах от своей груди.

— Зараза, — прорычал он, отталкивая вилы во второй раз, изгибая при этом зубцы. Вилы вылетели из моих рук, и он ударил меня по голени достаточно сильно, чтобы лишить равновесия. Второй удар попал по другой моей лодыжке, и я не удержалась.

Я рухнула на пол, и он прыгнул на меня с рефлексами борца. Я одичала, оскалила зубы, била кулаками и коленями. Мы покатились по полу, моя спина снова ударилась об пол. Ладони сжали мои запястья с силой.

Кряхтя от усилий, он убрал мои руки выше головы, сел на мою диафрагму. Воздух вылетел из моих легких.

— Блин, — он тяжело дышал. — Ты сильная.

Он не сказал «для женщины», но я все равно это услышала.

— Ты сгниешь в аду, козел.

— Разве я не спас тебе жизнь прошлой ночью? Милый способ отблагодарить меня.

— Я должна благодарить тебя за слежку за мной? — охнула я. — Чего тебе надо?

Он хмуро смотрел на меня глазами, которые выглядели более человеческими, чем прошлой ночью — зеленые с четким темным кольцом вокруг радужки, но не сияли ярко.

— Я не знал, что ты тут работала. Если бы знал, не пришел бы.

Я оскалилась.

— Будто я в это поверила, Призрак.

Он фыркнул с отвращением, а потом застыл, когда большая белая змея упала со стола на его спину. Змея поднялась, капюшон кобры раскрылся.

Здравствуй, друид, — проворковал Рикр, его змеиный язык пробовал воздух. — Вкусно пахнешь.

Друид сильнее прижал мои запястья к полу, следя и за змеей на своем плече.

— Точно хочешь в это играть? Ты проиграешь?

Рикр поднес свое лицо ближе к лицу друида, показал клыки.

— Твой фамильяр привязан, — заявила я, пытаясь скрыть, как я тяжело дышала.

— Тиллиаг — не мой фамильяр.

Я замерла, и неестественный холод проник в мои кости.

Тьма полилась с потолка надо мной, и силуэт проник сквозь дерево, словно фантом. Крылья из теней широко раскрылись, огромный черный орел слетел оттуда. Рикр слез с плеча друида, орел опустился на его спину, кончики крыльев задевали стены. Хищник посмотрел на меня сияющими изумрудными глазами.

Темная заряженная сила исходила от фейри.

Рикр сжался у моей головы, тихо шипя, раскрыв капюшон. Мы с друидом сверлили друг друга взглядами, наши фамильяры были готовы напасть. Рикр не был коброй на самом деле, у него не было яда, мы были обречены на поражение, но друид мог не понимать этого.

— Слушай, — хрипло сказал он от нетерпеливого гнева. — Мне плевать на тебя, твоего фамильяра или твою работу. Я пришел сюда ради Тиллиага, и все.

Я прищурилась.

— Я мог бы связать тебя и позаботиться с ним сам, но я не ветеринар. Если у тебя есть навыки, я бы хотел, чтобы ты помогла.