— А что случилось? — я постаралась сделать как можно более виноватый вид, но, кажется, не помогло…
— Что случилось?! — декан Гадтер разгневанно поправил очки и на повышенных тонах продолжил. — Вы вторглись на мою территорию, устроили пьяный дебош. Каким-то образом превратили полигон в палитру красок так, что там теперь находиться невозможно! Но и на этом вы не остановились и решили погонять оборотней, затем пытались раздеть куратора Берта и узнать, а правда ли он оборотень! На вас даже мой взгляд подействовал не сразу, и вы решили порчу на меня наслать только потому, что я вредная ящерица! Из-за этого всего вы на грани отчисления — ходячая катастрофа!
Не хочу, чтобы меня отчислили. Я только поступила сюда, и сразу — отчислять? Да не так уж много и натворила. Глаза слезятся — сейчас точно расплачусь. И Гадтер выглядит устрашающе со своей чешуей и злобным взглядом. А магистр Каллохен только смотрит и головой качает. Неужели вы ведьмочку в обиду дадите? Жаль, тут нет Розалии Грэдис, она наверняка за меня бы вступилась. Профессор Тиан сделал шаг вперед и, поправив свой костюм, спокойным тоном заговорил. Увидел, что я реветь начинаю, когда на меня кричат и решил спокойно поговорить. Какой мужчина замечательный, только я оказалась просто ужасной ведьмой.
— Я понимаю, вы решили отдохнуть с друзьями. Но могли бы пожалеть своего профессора. Розалия Грэдис после ваших выходок до сих пор пьет успокоительные настойки и волнуется о вас. Вы мало того, что на факультете декана Гадтера устроили невесть что, так и тут не упустили свое. Печальнее всего, что адептка Флеция и братья Ниртоны принимали активное участие. Они, кстати, о вас волнуются…
— Почему волнуются? — спросила я первое, что пришло на ум.
— Потому что вы, Миранита Криворук, проспали пять дней. Вы отощали и выглядите хуже трупа! — Магистр Каллохен бушевал, но в его глазах явственно читалось волнение.
Все, что я могла сейчас сделать, это сидеть и корить себя за то, что устроила подобные выходки и довела себя до подобного состояния. Бедные друзья, они же теперь за меня бояться будут, надо бы их успокоить. Собрание перед моей кроватью быстро разошлось, только когда уходил Каллохен, он сказал, что моя сущность оборотня вырвалась наружу и, возможно, поднимут вопрос о переводе на другой факультет.
Для меня это был последний добивающий удар. Если бы только я была обычной ведьмой, без намешанной крови, потомственной хотя бы. Тогда все было бы хорошо, меня бы не отчислили, и я сумела бы окончить эту Академию Зла. Но мне с моим везением и силой удалось все только усугубить. Где же Флеция и Хоня, мне срочно нужно с кем-нибудь поговорить, а еще покушать заодно. А есть хотелось зверски, да еще и на руки страшно смотреть. Надо бы зелье тонизирующее сварить…
Пока я сидела в кровати и размышляла о предстоящих трудностях, дверь в комнату резко распахнулась. Топот тяжелых ботинок двух вампиров и стук каблучков ясно говорили о том, кто пришел в гости. Флеция, не раздумывая, плюхнулась на край кровати и стиснула меня в объятиях так, что я чуть не задохнулась. Вампиры смотрели на меня с тревогой и едва уловимым любопытством. Растрепанные рубашки и униформа, состоящая из кожаных курток с эмблемой факультета, смотрелась на них очень изящно и экстравагантно. А на подругу смотреть страшно: ее кудри, как попало собранные в хвост, и синяки под глазами отнимали красоту, делая из нее замученную ведьму из глубинки. Неужели они и правда так сильно обо мне беспокоились?
— Миранита, как хорошо что ты проснулась! Как же я за тебя волновалась… — она крепко сжала мои руки и чуть не заплакала.
— Я в порядке, просто очень кушать хочется.
— Сей момент, — Влимир выскочил из комнаты и, пока мы в тишине друг друга осматривали, вернулся с подносом еды, — Вот, ешь и набирайся сил.
— Спасибо! Как тут много вкусностей, — боже, может же этот кровосос быть душкой!
Пока я с удовольствием уплетала горячий суп, выпечку и вкусно приготовленное мясо в соусе, вампиры по очереди решили все рассказать. Только Флеция сидела тихо и с материнской заботой смотрела на меня. Я не люблю, когда другие на меня смотрят так, но сейчас просто смирилась. Матери давно нет, а единственная возможность увидеть снова этот взгляд появилась, и не стоит ее упускать.
— Ведьмочка, в следующий раз не забудь предупредить, что тебе сносит котелок после опьянения. Просто когда мы выпили понемногу, ты стала очень веселой, даже подозрительно, — Влимир сидел на стуле, закинув одну ногу на другую и с гордо приосанившись рассказывал мне о моих приключениях. — Я не представлял, как можно сдружиться с оборотнем-кошкой, но у тебя получилось. На пару с домовым ты пела песни, и Нидар с Виреном тоже приняли участие в песнопениях. Потом Ранвила от выпитого развезло, правда, он веселился с Флецией и тебе в шабаше не помогал. Но ты со своими способностями умудрилась устроить все то, что перечислили тебе наши главные. Мы хотим с Ранвилом уговорить Форнеуса тебя не отчислять.
— Ты единственная из ведьм, которая помогла Друнаю излечить его агрессию. Мы потом выяснили, правда, что его прокляла другая ведьма, а ты вот так ему помогла, — Ранвил задумчиво потер подбородок. — Но то, что ты пыталась раздеть Берта, да уж. До подобного еще никто не доходил, но мы попытаемся отбить нашу ведьмочку. Кстати, контрольникам ты понравилась очень и, возможно, мы сможем их подбить к нашей затее.
— Спасибо, — это все, что я смогла произнести.
Мне точно придет конец… Сутки, которые я потратила на восстановление и попытки привести себя в божеский вид, были заняты неважными мыслями. Даже не представляю, как смотреть декану, магистру, профессору Грэдис и ректору в глаза. Перевод на факультет оборотней поставит крест на моей специализации ведьмы. Я восстановилась, только что-то было не так… Сила ведьмака внутри бушует, хочет вырваться, заменить способности ведьмы. Мне удалось прошерстить библиотеку, но полезного узнала мало, только то, что нельзя позволить этому произойти.
***
В кабинете Форнеуса были только декан Гадтер, лорд Тиан, профессор Розалия Грэдис и магистр Даррей Каллохен. Розалия и Даррей сидели на диванчике, Гадтер стоял рядом с Форнеусом, а Тиан стоял рядом с ведьмой. Тут-то и будет подписан мой приговор, возможно, отчислят даже. Я стояла в центре и смотрела на них с как можно более провинившимся видом, нервно комкая подол платья в руках. Вижу, что наша профессор за меня волнуется, но против начальства не попрешь. И первым решил начать свою речь сам Форнеус, в демонической ипостаси.
— Адептка первого курса Миранита Криворук, ваше положение вам понятно? Вижу, что прекрасно. Посовещавшись с другими профессорами, мы остановились на двух вариантах: перевод на факультет оборотней с полным наложением запрета на ведьминские способности, либо исключение из академии.
— Я понимаю, — руки задрожали, а сердце словно ухнуло в пятки. Страшно до чертиков и до чего же обидно, а главное, вину я полностью приняла и осознала.
— Вас ведь настоятельно просил не устраивать лишних проблем декан вашего факультета. Нет, вы пошли дальше и ухудшили свое положение, и теперь большая часть старших курсов вас боится и догадывается, что вы не простая ведьма. Все же профессора прекрасно узнали ваш потенциал и способности. Вы — ведьма, рожденная от прирожденного ведьмака, потомственного, обладаете способностями оборотня и очень сильны. Вы хоть понимаете, какие катастрофы можете устроить из-за своей безответственности?
— Судя по ее виду, она осознаёт, но мириться с приговором не желает, — Гадтер поправил очки и продолжил. — Такие ведьмы рождаются раз в сто лет. У вас огромный запас сил, возможностей и знаний, но вы отнеслись ко всему безответственно. Я лично могу закрыть на все ваши выходки глаза и заставить вас все исправить, но, так как вы себя почти не контролируете, я нахожу это бессмысленным.
— Миранита, ты же ведь могла умереть, — Розалия Грэдис утерла слезу платочком и посмотрела на меня. — Твоя предшественница не выдержала такой силы и умерла, ты просто не должна идти по ее стопам. Ты — единственная сейчас в своем роде, и не нужно себя губить. Как ведьма, ты просто замечательная ученица, но как женщина — безответственная и не ценишь свою жизнь.
