— Да, а мне что прикажешь? Открыть свой ювелирный салон? Сегодня кольцо, до этого кулоны, серьги, кажется браслет… Я со счёта уже сбилась, Вик! — архитектор в отчаянии отбросила ручку на стол.

— Нашла из-за чего печалиться! — снова усмехнулась Кузнецова. — Он, конечно, потрясающе ухаживает…

— Ага, потрясающе! Потрясает всех, кроме меня! Кроме того, он дискредитирует меня перед сотрудниками! Они ведь думают, что у нас роман! И самое ужасное, что Мещерский не реагирует на мои просьбы прекратить всё это! Он меня не слышит от слова "совсем"! — возмутилась девушка, разведя руками в разные стороны.

— Ой, Сашка, как по мне, за такие подарки, можно простить всё на свете… Ты знаешь, сколько вот эти цветы стоят за штучку?

— Да хоть миллион, мне всё равно.

— Сухарь ты, Саш. Я таких сортов никогда не видела. Вообще в продаже не встречала! Посмотри, какая экзотика, какая красота! Зря ты не хочешь с ним попробовать завести отношения. Может подумаешь?

— Вик, я от мужчин в этой жизни получала только удары под дых. — устало произнесла Александра.

— Ну вот, а теперь появился один, от которого ты получаешь цветы и подарки.

— Не смешно. Мне не нужен ни он, ни его подарки и цветы!

— Саш, ну почему ты такая категоричная? — возмутилась Вика.

— Вик, потому что этот мужчина живёт особой, своей философией. Он прожигатель жизни и вечно-пылкий любовник. Даже если бы можно было предположить, что я захотела бы с кем-то отношений, то… Не с ним! Пойми, мне, как женщине, нужна была бы стабильность. Человек, на которого я могла бы положиться. Семья, Вик. Семья, а не просто секс, рестораны и подарки. Он одиночка, которому не нужны серьёзные отношения. Вот эти все игрушки, бирюльки, флирт… Да, это про него. Но он никогда не станет спешить домой к ужину, делать уроки с ребёнком, оставаться по выходным дома и проводить время с родными, и я это слишком хорошо понимаю. Он покоритель сердец, женская погибель, завоеватель… Но никто и никогда не сможет его удержать. И как бы женщине не казалось, что она сумеет приручить вот такого ловеласа, что он с ней изменится, полюбит по-настоящему… Этого не случится, Вик. Я уверена, что таких дур на его пути было много. Вообще женщин у него было много, ты сама знаешь. Там имя им, заплутавшим в бездне его обаяния: легион. Я знаю таких мужчин. Он ведёт себя с каждой дамой, как с неповторимой и единственной, врубает своей механизм обольщения на всю катушку, потом добьётся, насладится, полюбуется и расстаётся без сожалений. «Всем спасибо, все свободны!», просто вырезает их из своей жизни. Я так не хочу. Хотя, я совсем никак не хочу. — закончила Арсеньева.

— Это ж сколько ты анализировала его поведение, чтобы прийти к таким выводам, Саш. — с улыбкой произнесла подруга.

— Не будешь тут анализировать… — Саша окинула взглядом вазы с цветами. — Ну ничего, я решила, что с этим делать.

— Что?

— Протянешь без меня недельку? — умоляюще спросила она Викторию.

— Ну, допустим… А ты то куда собралась?

— Не так далеко. Присмотрела здесь один загородный отель в Белгородской области, поеду, проведу время с Егором, заодно исчезну с радаров Мещерского, раз он по-русски не понимает.

— Ох, Сашка… Строга ты с ним. Мне даже жалко его. Ну ладно, езжай. Хотя я удивлена. На моей памяти ты впервые едешь в отпуск. Но это хорошо, наконец расслабишься. А я здесь прикрою тебя! Что ж делать, если мы подруги? — сдалась Кузнецова.

На следующий день, Александра улетела в Белгород, как и планировала. Отключила телефон, предупредив Викторию и наслаждалась временем проводимым с сыном.

Через неделю, Арсеньева, полная сил после безделья, вернулась в Москву. Едва они с Егором переступили порог квартиры и начали раскладывать вещи, раздался звонок в дверь.

— Мам, кто это? — крикнул мальчик из детской.

— Не знаю, солнышко, сейчас посмотрю! Играй! — с этими словами, Саша открыла дверь. На пороге стоял Мещерский.

— Привет… — удивлённо произнесла она.

— Ну привет, беглянка! С тобой всё хорошо? — слегка взволнованно, но всё же улыбаясь, произнёс мужчина.

— Как видишь… А ты что здесь делаешь? Я вернулась только пол часа назад. Ты… Опять меня караулил? — возмущённо спросила Арсеньева.

— А ты мне оставила какой-то выбор?

— В смысле?

— В том смысле, что ты пропала куда-то резко, до тебя не дозвониться, не найти… Я переживал, уже было подумал, не случилось ли что. Водитель сутки напролёт дежурил у твоего дома, как только сообщил мне, я приехал. — объяснил он. — Разрешишь войти? — Саша сделала шаг в сторону, пропуская его внутрь.

Они прошли на кухню.

— Кофе будешь? — спросила она.

— Буду.

— Ты зря волновался со мной действительно всё хорошо.

— Это я выяснил у Виктории Александровны твоей.

— Она рассказала? — удивилась архитектор.

— Нет. Она просто сказала, что ты пропала добровольно. Больше ничего. Подруга у тебя боевая. — усмехнулся бизнесмен.

— Я сделала это специально. — спокойно, но уже слегка раскаявшимся тоном произнесла Александра.

— Ты меня с ума сведёшь…

— Что? — для неё эта реакция Алексея была абсолютно неожиданной. Она ожидала всего, чего угодно, но не такой реплики.

— Саш, просто прошу тебя, не поступай так больше. Ты можешь посылать меня к чёрту, можешь выкидывать мои подарки, можешь… да хоть замуж выйти за другого! Только не пропадай вот так, без вести!

— Спасибо, разрешил. — усмехнулась девушка. — Ну, а насчёт "без вести"… Не оставил ты мне другого выхода!

— То есть это я ещё виноват?

— А кто, Лёш? Я сбежала от твоих подарков и цветов! — он непонимающе смотрел на неё. Многое Мещерский слышал от женщин, они сбегали от него из-за обид, сбегали из-за невзаимной любви, но от его "даров" ещё никто не прятался. — Ну что ты так смотришь? — продолжила Саша. — Ты же меня просто засыпал, я продохнуть не могла! Хотя просила прекратить!

— Тебе настолько противны мои ухаживания? — как-то жалостливо спросил мужчина.

— Лёша… — она вздохнула, разлила кофе по чашкам, подала одну гостю и села напротив: — Ты пойми, я знаю, что любому мужчине хочется таким образом показать или… оформить, что-ли, особым образом свои чувства и намерения. Но все эти подарки, цветы… Наверное, хотя нет, безусловно срабатывают! Но не со мной. Мне не нужны все сокровища мира. Я самый плохой вариант для ухаживаний, который только можно придумать, потому что я не знаю, есть ли в мире хоть что-то, что способно тронуть моё сердце. А от этого нашествия бриллиантов я просто с ума сошла! Хоть они и безумно красивые.

— Хорошо, я уже понял, что ты крепкий орешек. — грустно усмехнулся Мещерский: — Но, хотя бы, на дружбу я могу расчитывать?

— Можешь. — слегка удивлённо пожала плечами Саша.

Он хотел что-то ещё сказать, но в этот момент на кухню как вихрь вбежал Егор.

— Мама, мам, ты представляешь, сейчас по телевизору рассказали про синего кита! Он одиночка и не может общаться с другими китами! — смотря глазёнками полными шока и ужаса, "выпалил" мальчик.

— Малыш, — мягко улыбнулась Арсеньева — я понимаю, что это очень интересно, но я тебя кажется учила некоторым правилам. Первое: не прерывать разговор взрослых, второе: поздороваться с гостем. — и она указала взглядом на Алексея, сидящего напротив, которого Егор либо не заметил, либо не захотел замечать.

— Ой, здравствуйте! — исправился сын, повернувшись к бизнесмену. — Я-Егор! А вы?

— Привет, Егор. Я дядя Лёша, друг твоей мамы. — расплылся в улыбке тот, увидев ангельское личико мальчика.

— Простите, я не хотел мешать. — Егор поту́пил глаза в пол.

— Ничего страшного, зато мы с мамой узнали новость про синего кита. Ты любишь животных?

— Люблю. Они умнее, чем мы думаем.

— Ну, в этом ты прав…

— Так, — вмешалась Александра: — Егор, нам надо поговорить с дядей Лёшей, так что давай ты пойдёшь послушаешь ещё какие-то интересности о животных, и потом мне расскажешь?