За окном через одну полную луну весна.
Люцифер вдруг поднимается, забавно фыркает на пристальный взгляд младшего питомца, аккуратно проходит по ногам хозяюшки вниз и устраивается у нее под коленями, удобно вытаптывая себе ямку. Питомец солнечно улыбается, подтягивает рыжешерстую поближе к себе под одобрительное урчание — правильно, грей её, она же мерзнет — и благодарит:
— Спасибо, Лютик. Я всегда знал, что ты хороший.
Возможно, этот двуногий когда-то сможет стать его хозяином.
Но пока… Рыжешерстная хозяйка приоткрывает глаза и тихо шепчет, зная, что другой уже спит:
— Он хороший питомец, ведь так?
Люцифер согласно мурлычет и ласково трется всем телом о парня.
Если кто-то говорит, что кошки не умеют улыбаться, значит, он просто не знаком с Люцифером (причем во всех смыслах).
Кошки улыбаются всем телом, глупые вы двуногие.
========== 37. Вигвамы, Хосоки и овечки. ==========
Разве может быть что-то лучше счастья любимых людей?
Разве можно с чем-то сравнить огромный комок из чувств в груди, когда смотришь на переполненного нежностью и весельем мальчишку, который нашел свою любовь, ту, что на всю жизнь, ведь ты просто чувствуешь это, ты знаешь, что это именно она.
И самое главное — видеть, как та самая девушка с нежностью улыбается ему в ответ.
Но почему-то бывает, что всё идет не так. Когда невозможно сказать с первого взгляда…
Впрочем, не буду об этом. Ведь эта история затрагивает только первую ситуацию.
***
— Хосок-а, может, давай уже домой, а? — Сокджин делает щенячьи глазки и трогательно сжимает ладошки на груди. Танцор никак не может понять, как взрослому брутальному на самом-то деле мужику получается такой вот образ принцесски. — Ты сегодня слишком много занимаешься, потом будет всё тело болеть. Давай домой, в теплую ванну, а я тебе в кроватку потом покушать принесу.
— Да блин, хён, всё нормально, не надо со мной сюсюкаться! — огрызается необдуманно, и Сокджин тут же на глазах мрачнеет, становится похожим на того, кем есть на самом деле, и образ принцесски летит к чертям со скоростью света. Тем не менее, парень успевает взять себя в руки и мило улыбнуться донсену.
— Тогда мы тебе ужин оставим в холодильнике, поешь, когда придешь.
Хён скрывается за дверью, слышатся встревоженные голоса парней, и Хосок раздраженно зарывается пальцами в волосы.
— Чёрт возьми…
Хёна обидел — на душе гадко, хоть беги по лестнице вниз и извиняйся. Нет, лучше он остынет, а потом уже придет и спокойно всё объяснит. А вообще, хён прав. Не во всем, правда. Тело потом будет болеть, но это уже аксиома, Хосок даже сказать не может, когда у него оно не рыдало от боли. Но вот «ужин в холодильнике»…
Хоуп уже неделю дома не ночует. Как никто не запалил, вообще не ясно — это ж общага, все за всеми присматривают, все обо всех всё знают. Ну, или думают, что знают.
Вот только никто не знает Чон Хосока. Естественно, легко всё время казаться дурачком-извращенцем, который всегда рад постебаться над другими и поржать с этого.
Его задолбало. Всё задолбало.
То, что он пашет, как проклятый, а ничего не получается. То, что он забыл, как вообще выглядит его постель. То, что тело уже просто воет от боли. То, что понятие «восьмичасовой сон» ему не знакомо.
То, что парни совсем забыли о группе, сосредоточившись на своих личных переживаниях. Да, это вполне естественно, но после того, как они пропустили уже третье еженедельные посиделки только для своих, чтобы пригласить кого-то из сонбэ или завалиться к ним с пивом и чипсами, наплевав на диету, у Хоупа просто отказало терпение.
Личная жизнь, чтоб её.
Это не повод забрасывать друзей.
Намджун редко когда ночует в общаге, Сокджина почти преследует эта непонятная Миён, от взгляда которой в холодную дрожь бросает, Тэхён любую свободную минуту тратит на свою девчонку… Да блин, Чонгук себя ведет гораздо лучше них! Всегда рядом с хёнами, никогда никого лишний раз не напрягает, только рвется помочь, и это аккуратно, чтобы не обидеть или гордость не задеть. Даже непонятно, как он успевает и с ними побыть, и со своей Сонг посидеть-погулять-поучиться. А еще макнэ. Хотя… Мина его воспитывает, что уж там.
Хороший она ребёнок, Мина эта.
Вот только слишком себя боится.
Хосок устало вздыхает, отлипает от стены, на которую опирался добрые минут двадцать, и включает музыку. Страдашки страдашками, но работать надо.
Хотя он тоже хочет всего этого. Ну, романтики, любви, чтобы сердце замирало, стоит девушке улыбнуться — так, чтоб только для него. Чтобы хотелось делать для нее всё, чтобы быть для нее всем, так же, как и она для него, чтобы прогулки под луной и выбирать собаку вместе.
Чон устало вздыхает и начинает танец сначала. Вот не пошел бы он в айдолы, так жил бы себе в вигваме, грыз травинки, смотря на облака, и пас овечек в гордом одиночестве.
И был бы счастлив.
***
— Сегодня тоже остаёшься? — Сокджин смотрит устало, а Хосок всё еще не извинился за вчера, поэтому только кивает и отворачивается, притворяясь, что не услышал горького выдоха за спиной. Значит, завтра будет Огромное Промывание Мозгов Великим Мин Юнги.
Хоуп танцует, как в последний раз, и где-то на четвертом подходе у него просто отказывает тело. Мол, хозяин, ты доигрался, и теперь полежи на полу, успокойся, а лучше выпей валерьяночки и поспи сутки.
— Я тебе поесть принесла, а надо было доктора.
— Отвали.
— Не огрызайся мне тут, я тебе не Сокджин, чтобы с рук спустить, — Мина опускается рядом на пол, протягивает бутылку с водой и заставляет лечь ровно. Потом деловито закатывает мокрую от пота футболку вверх и принимается деловито разминать мышцы поясницы. — Знаешь, я когда увидела, какие вы измученные с тренировок приходите, подумала, что стоит научиться массаж делать, правда, дома предлагать было неловко. А здесь у нас обоих просто выбора нет.
— Ты не думала, что нафиг мне твоя доброта не нужна? — Хосок брыкается, но меткий тычок в нервный узел заставляет его скрючиться.
— Послушай, — ведьмочка трудно вздыхает и недовольно фыркает, — мне такие разговоры не удаются. У меня вообще с общением плохо, если ты не заметил.
— Заметил, ты же с кухни убегаешь, стоит мне зайти, а там никого, кроме нас, — Чон звучит настолько обреченно, что Мина с горьким выражением убирает руки.
— Прости. Просто… мы с самого начала не очень ладили, мне всё время казалось… Не знаю, что ты меня терпеть не можешь? — она неуверенно хмыкает и возвращает ладони. — Сейчас мне бы очень хотелось с тобой подружиться.
— Потому что Чонгук?
— Потому что ты хороший и мне нравишься.
Хосок удивленно затихает.
— Мы с парнями в последнюю неделю что только уже не передумали, почему ты дома не ночуешь. Сокджин к тебе пробовал подступиться, так ты же не даешься, а остальные не хотели еще больше тебя задеть. Блин, да Юнги не спит последние ночи три, порывается пойти тебя вернуть, — ладони снова останавливаются. Ведьмочка продолжает тихо и осторожно. — Может, тебе это всё нафиг надо, но им ты нужен. Нам ты нужен.
Хосок молчит, и Сонг просто возвращается к своему занятию, и когда парень наконец довольно вздыхает, помогает ему подняться.
— Ты не мог бы со мной сходить кое-куда? — предлагает с опаской и смотрит в пол, на что танцор только хмыкает:
— Ну веди.
Мина, наверное, даже не догадывается, каких сил ему стоит эта нарочитая небрежность, когда внутри просто всё горит и взрывается.
Беспокоились.
Боялись.
Хотели помочь.
А он, как идиот, даже видеть этого не хотел.
***
Мина ведет переулками, мрачными, темными, и если бы Чон был маньяком, он именно в таких и сидел бы. Сонг, кажется, эта атмосфера только забавляет, и это в очередной раз заставляет задуматься о её жизни «до них». Девушка наконец выходит в маленький парк, и Хосок с удивлением понимает, что это всего минут десять пути от агентства, а он даже его и не замечал.
