Уставший вид у Хьюга? Так отчего же? Из-за начала сессии все признаки усталости тут же были списаны со счетов. Вот только взгляд её отдаёт арктическим холодом.

Всю боль пережитых дней она по-прежнему держала в себе, а удушающий комок в горле мешал сделать глубокий вдох вплоть до самых дверей дома, и только там, у себя в спальне, в комнате, покрытой мраком всё тех же тёмных и плотных штор, девушка могла уединиться и тихо лежать на своей кровати, в одиночестве, смотря лишь в потолок.

Слёз больше не было, они высохли на её щеках ещё тогда, в по-летнему тёплом сентябре. В сторону альф она больше никогда не смотрела, не могла даже помыслить об этом. Она не хотела видеть Учиху, альфу, который бесцеремонно ворвался в её жизнь, воспользовался её мимолётной легкомысленностью, который посмел дотронуться до неё, дав волю своим желаниям и инстинктам. Он словно ядовитая змея.

Тупой ублюдок.

Какая она у него по счёту? Пятнадцатая? Тридцатая? Судя по последними слухам, которые передавались из уст в уста за их долгими девчачьими посиделками, Саске жил своей особенной жизнью как ни в чём ни бывало. Создалось впечатление, что для него такое низкое поведение было в порядке вещей, и он, в принципе, счастлив. Это никак не мешало его блестящей учёбе. Неудивительно. Он встречался с прекрасными и сногсшибательными омегами. Совсем не удивительно. Но совершенно не сексуально для неё.

Каждый раз, вспоминая тот вечер и пляски, Хината мелко вздрагивала от этих противных воспоминаний. Это не было мимолётной меланхолией, которая частенько и неожиданно наплывает на людей. У Хинаты началась настоящая депрессия, которую она будто бы и не пыталась сломить. А зачем? То ли просто не хватало моральных сил, то ли того самого желания. Равнодушная ко всему, она лежала в холодной постели или в ванной с обжигающей водой. Время ушло безвозвратно, и его нельзя было вернуть или хоть как-то изменить.

Знаем ли мы наши возможности? Знаем ли мы цену дружбы, способную придать нам выдержки и силу духа? Желания и стремления? Куда всё это исчезает, когда на душе так тяжело, тоскливо и больно? Хината пыталась вырваться из забвения собственными силами. Но пыталась ли? Безусловно. Не подавая виду и держа всё в себе, тихоня боролась с отчаянным безумием в сердце. Знала ли она, что всё так обернётся? Помнила ли она его запах? Целовала ли его губы в ответ? Смотрела ли в глаза, когда он брал её и заполнял собой до отказа? Гладила ли его тело, чтобы дать понять, насколько ей было хорошо?

Однако омега помнила лишь тонкий запах. Нотки тёмного горького шоколада с лёгким флёром миндаля.

Так обворожительно и губительно сладко.

И она словно смотрит на себя со стороны. Она была так зла, будто обезумела от одной мысли, что кто-то имеет право на неё косо смотреть на улице или в университете. Считать её шлюхой. Это он сотворил с ней, и теперь она загибается лишь от одной мысли о нём.

Больной ублюдок.

Гуляя возле своего дома по уже морозному и серому саду, девушка чувствовала, как её душу терзают изнутри разъедающие чувства, которые подвластно сбить лишь сильному потоку ветра. Это укромное местечко было кратковременным лекарством от угнетения. Она глубоко втягивала носом городской воздух, наполняла им лёгкие и думала, каково это — вернуться к прежней жизни после случившегося? Каково это — научиться ощущать теплоту дружеских отношений?

«Ну что, как ты после наших вчерашних утех? Может, повторим?» — как звонкая пощёчина по нежной розовой щеке. Этот душевный удар сносил с ног.

Вот только альфа и виду не подал, что между ними что-то произошло. Словно она была лишь мимолётным увлечением его насыщенной жизни. Ни взгляда, ни намёка. Хладнокровный и безжалостный Учиха. Больно.

Ноги сами понесли её к зеркалу, обрамлённому рамой наподобие змеиной коже. Кого она увидела в отражении? Взрослую девушку? Или слабую девочку? Явно не цветущую омегу, которой она была совсем недавно.

Хината небрежно распустила высокий хвост длинных волос. Тусклые локоны, которым так не хватало прежнего лоска и блеска, безжизненно рассыпались по плечам. Ей стало жаль себя. Хоть она ненавидела подобного отношения к себе, особенно когда её утешали, но сейчас ничего другого испытывать к себе она не могла. Не было того удовольствия от приёма пищи, примерки нарядов, от прочтения эротических книг. Всё растворилось в пустоте, как и её душа. Он словно разрушил её изнутри. Убил. И имя ему — Саске Учиха.

Она нашла выход. Руки сами потянулись к длинным синеватым прядям, и в отражении зеркала блеснули тонкие лезвия ножниц. Один за другим падали локоны на холодный паркет. Холодные лезвия безжалостно разрезали отращиваемые годами волосы. Хината словно не принадлежала самой себе. Девушка состригала свои любимые волосы, избавляясь ото всех ненужных пережитков прошлого. С каждым отделившейся и упавшей частью себя она избавлялась от той боли, которую испытала за прошедшие полтора месяца.

Хината взглянула на себя в зеркало. Снова перед собой она видела ту же омегу. Но что-то изменилось. Стала увереннее? Свободнее? Встретилась лицом к лицу со своими страхами и неуверенностью. Она прищурилась и оглядела свой новый образ. Прекрасно. Идеально. «Новая она» усмехается самой себе.

Хината верила в человека внутри себя, в собственную сил воли, она любила эту жизнь. Раненая душа требовала пробудиться от этого кошмара и вернуться к жизни, требовала распутать тот замысловатый узел, который связывал шею девушки всё это время. Осталось лишь облегчить душевные страдания, которые омега долго и старательно глушила в себе после дня рождения Яманака.

Рука уверенно потянулась к телефону. Пальцы набрали телефонный номер Ино.

Комментарий к Глава 8. Невыносимые страдания

https://pp.userapi.com/c855036/v855036006/ac243/g4xOGoylW3s.jpg

https://pp.userapi.com/c855036/v855036006/ac23a/4iuyVXbervc.jpg

========== Глава 9. Ино, мне нужен секс! ==========

— Ино, что у нас идёт перед раком?

— Минет?

— Да, дорогая, только я говорила про гороскоп на завтра, — ухмыльнувшись, Сакура положила на подушки телефон, с экрана которого на неё по FaceTime смотрела Яманака.

— Мне Шикамару сказал, что Наруто хочет собрать нас всех вместе, чтобы сыграть в боулинг. Только ты, он, я и Шика. Что думаешь?

— Звучит заманчиво, — заиграла бровями подруга.

— Кстати, как у вас дела с Наруто?

— Я как раз и позвонила тебе за этим… — улыбка с лица Сакуры сразу же исчезла.

— И?

— Мы целуемся…

— И только? — разочарованно протянула девушка.

— А дальше у нас не заходит! То ли он придумал мой идеальный образ в своей дурной голове, которому в действительности я абсолютно не соответствую, и, возможно, этим я разочаровала своего же парня, то ли Узумаки боится мне об этом напрямую рассказать… Хер пойми, короче…

— Мне кажется, он просто боится показаться несдержанным и озабоченным лишь сексом альфой. Наруто не хочет давить на тебя и самостоятельно делать первый шаг, поэтому тебе не помешало бы намекнуть ему, что ты готова. Сакура, ты же знаешь, какая ты буйная бываешь порой, — Ино подмигнула подруге в камеру.

— Ино, мне нужен секс! Я изнемогаю! Мне снятся навязчивые сны, в которых я подбегаю к совершенно незнакомым мужчинам на улице и начинаю их целовать! Уверена, если бы я была мужчиной-омегой, всё было бы по-другому, да и намного проще.

— Если бы я была мужчиной-альфой, я бы не раздумывая предложила тебе встречаться, — из динамика послышалось задорное хихиканье.

— Я схожу с ума, — Харуно по ту сторону устало потирала виски. — Я понимаю, что начинаю выходить немного за рамки. Я уверена, что большинство авторов статей в женских журналах меня бы осудило, но ведь не могу же я ему напрямую заявить: «Я хочу трахаться, давай немедленно займёмся сексом?»

— Сакура, ты его любишь?

— Что? Какая любовь? Мы с ним встречаемся всего пару месяцев, максимум, что я к нему ощущаю — так это симпатия и только.

— Ладно-ладно, я поняла, — сдалась блондинка