Было маловероятно, чтобы Ральф Амалфи находился в этом безлюдном месте. Но сразу за "понтиаком", между двумя закрытыми лавочками, Малко увидел нечто вроде тропинки, идущей перпендикулярно улице.
Он подошел поближе. Благодаря свету луны кое-что можно было разглядеть. Темная дорожка вела к более светлой площадке, на которую падал свет нескольких керосиновых ламп. Набравшись храбрости, Малко пошел вперед. Ударившая ему в нос ужасная вонь чуть не заставила его повернуть обратно. Он быстро понял, откуда эта вонь. Позади зданий, стоящих на проспекте Лан-Ксанг, на сваях, торчавших из застоявшейся тухлой воды, был расположен бидонвиль...
Нога Малко ступила на какую-то доску. Он различил нечто вроде мостика из досок, проложенного между домами по отвратительной жиже, в которой плавали ошметки чего-то такого, что лучше было не уточнять.
Самодельная дорога этой кошмарной мини-Венеции извивалась среди высоких деревянных домов, почти все из которых были наглухо заперты. Лаосцы ложились спать очень рано.
Малко пошел по этому зловонному лабиринту. Он обернулся. Казалось, проспект Лан-Ксанг находился отсюда уже в тысячах километров. Он решил идти по направлению к тусклому свету, видневшемуся немного поодаль.
Внезапно доска под его ногой прогнулась. Он еле успел ухватиться за стену стоявшего на сваях дома, чтобы не упасть в клоаку. Весь оцепенев от отвращения, он остановился, не решаясь идти дальше. Вдруг он услышал чей-то шепот и обернулся.
- Кхо?
Он не ответил и стал внимательно всматриваться в темноту. Внезапно он почувствовал, как какой-то предмет уперся ему в поясницу и чей-то хриплый голос приказал:
- Руки на голову и не двигаться!
Говоривший, судя по акценту, был американцем. Малко, оказывается, прошел мимо прижавшегося к веранде дома незнакомца и не заметил его. Опытная рука быстро обыскала его, задержавшись даже между ног, ощупав икры и спину. Явно это был профессионал. Ствол пистолета по-прежнему упирался ему в спину. Незнакомец повернул его лицом к себе.
Электрический фонарик на несколько секунд осветил лицо Малко. Увидев, что имеет дело с европейцем, незнакомец сразу же опустил свой пистолет.
- Что вы здесь делаете? - спросил он подозрительным голосом.
- Вы, случайно, не Ральф Амалфи? - тихо произнес Малко.
Удивление того было столь велико, что молчание длилось несколько секунд.
- Да, я Ральф Амалфи, - признался наконец обладатель хриплого голоса. - А вы кто?
- У нас было назначено свидание у автозаправочной станции, - сказал Малко. - Но так как вы опоздали, то я решил немного прогуляться.
- Документы у вас с собой?
Малко вынул из кармана брюк и протянул американцу письмо Дэвида Уайза, адресованное Ральфу Амалфи. Тот быстро прочел его при свете электрического фонарика и вернул Малко.
- Так вы и есть тот самый проверяющий из "Конторы"?
- Да, это я, - ответил Малко.
Но Амалфи и тут не проявил особого дружелюбия.
- И вы что, действительно хотите заняться расследованием этой проблемы?
Тон был явно скептическим.
- Для этого я и нахожусь здесь.
Пролетел тихий ангел, напичканный героином по самую макушку. Затем Ральф Амалфи вздохнул.
- Ну что ж, в таком случае вам придется подозревать здесь всех.
Продолжая держать в руке фонарик, он спрятал в висевшую на поясе у правой ноги кобуру свой маленький кольт тридцать восьмого калибра "Кобра".
- Я жду одного типа, - сказал он. - И вас я принял за него. Он что-то опаздывает. Если через пять минут он не придет, то мы пойдем искать его в курильне. Это один из моих осведомителей.
Малко последовал за ним на веранду, расположенную над досками, образующими тропинку. Они оперлись о перила, и с дороги их не было видно. Помимо хлюпанья грязи, в этом бидонвиле на сваях не было слышно ни звука.
Спустя некоторое время Амалфи прошептал:
- Знаете, что этот идиот посол сделал? Я приехал сюда девять месяцев назад. Думал, что смогу спокойно поработать, прежде чем здесь узнают, кто я. Официально я числюсь советником посольства. Так вот, этот кретин организовал коктейль, чтобы представить вьентьянскому "свету" нового уполномоченного Бюро по борьбе с наркобизнесом!
От половины рук, которые я пожал на этом приеме, еще пахло опиумом... Можете себе представить, как все эти сволочи смеялись... Ведь Вьентьян правильнее называть "Опиум-на-Меконге". Вице-председатель Национального собрания полгода назад попался на хранении сорока килограммов героина. И после этого он был с триумфом переизбран. С конца 1971 года выращивание мака, продажа и перевозка опиума здесь запрещены. Специальным декретом были даже закрыты курильни. Но только вокруг моего бюро, в радиусе пятисот метров, их сейчас, насчитывается штук двадцать!
Послышалось какое-то подозрительное хлюпанье, и он замолчал. Но это оказалась крыса.
Малко был заинтригован той горячностью, с которой говорил американец.
- Но ведь посол Соединенных Штатов не торгует героином. Почему же он так поступил?
Ральф Амалфи глубоко вздохнул.
- Это ему посоветовал некто Сай Виллард. Потому что правая рука господа Бога не знает, что делает левая. Вам и мне говорят, что президент Соединенных Штатов желает положить конец торговле опиумом и героином, о'кей. Но типы из ЦРУ ведут свою войну. Они не хотят отдавать Лаос противнику. И для этого они нуждаются в мео. А мео - это опиум.
Во Вьентьяне всем командует ЦРУ. Даже послом. А ЦРУ - это Виллард.
Он с горечью усмехнулся.
- Иначе говоря, руки у меня связаны. Против цеэрушников я бессилен. Они неприкосновенны. Государственный интерес. Лаосцы тоже неприкосновенны. Потому что они нас поддерживают. Единственно кого я могу прижучить, так это тех несчастных, которые за пятьдесят кипов выкуривают трубку жуткого зелья. Кроме всего прочего, до настоящего времени мне не удалось получить никаких доказательств. Одни только разговоры и липовые сведения. А если даже я что-нибудь и узнаю, то что я смогу сделать?
- Если вы соберете доказательства против кого-нибудь из ЦРУ, какую бы важную должность тот ни занимал, - сказал Малко, - я позабочусь о том, чтобы это дело не замяли.
