В голосе Джима прозвучало тихое предупреждение.

— А что насчет Кейт?

Кейт работала с Джимом в Гильдии Наемников. Она великолепна, забавна и могла убить кого угодно. Одно время я ненавидела ее. Она могла сказать Джиму все, что угодно, и он просто съязвил бы в ответ. Я так завидовала ей, что не могла находиться в одной комнате, пока не поняла, что Кейт запала на Кэррана. Теперь она была его парой, и поскольку он являлся Царем Зверей, это делало ее Звериной Царицей, не заинтересованной в Джиме. У Кейт и Кэррана были серьезные неприятности с древней богиней, которая ворвалась в город, и теперь Кейт ходила с тростью, а Кэрран три недели назад вышел из комы.

— Ты когда-нибудь замечал, что, когда Кейт нервничает, телефоны перестают работать?

— Телефоны, как правило, ненадежны, — сказал Джим.

Я покачала головой.

— Нет, это Кейт. Она генерирует так много магии, что технику коротит, когда она неосторожна. Я делаю то же самое, только лучше себя контролирую. Она также не умеет стрелять из пистолета. Я наблюдала за ее тренировкой, и оружие либо дает большой разброс, либо вообще не стреляет. И она понятия об этом не имеет. Понаблюдай за ней как-нибудь: она войдет, схватит телефон, издаст этот рычащий звук и уйдет. Через десять минут ты можешь заказать еду на вынос по тому же телефону. Это самое смешное.

— И какое это имеет отношение к тому, что мою душу осушают?

— Ты магическое существо, Джим. Ты поглощаешь и потребляешь магию, излучая ее в окружающую среду. Поступая таким образом, ты изменяешь обстановку, чтобы она была более подходящей для твоего существования. Это похоже на эволюционную петлю: вид формируется окружающей средой, потому что те, у кого мутации, наиболее подходящие для этого места, выживают и размножаются, но вид также изменяет свою среду, чтобы сделать ее более подходящей для своего выживания.

Джим вздохнул.

— А если покороче.

— Что-то мешает твоей способности излучать магию. Ты поглощаешь и преобразуешь ее, но затем что-то или кто-то выкачивает ее. Вот почему ты чувствуешь усталость и сонливость.

— Значит, оно питается мной?

Вошла мама, неся на подносе чайник и три чашки.

— Да.

Джим нахмурился.

— Имеет смысл. Поэтому оно не убило меня — чем больше магии я сотворю, тем больше оно съест.

Мама покачала головой.

— Ты осознаешь, что умираешь?

— Ага, я понял эту часть про смерть.

Она указала на Джима.

— Ты нашла какого-то зомби вместо мужика. Посмотри, он даже не взволнован.

Я налила чай.

— Он взволнован, Матушка. Он просто не паникует, потому что он главный, а если он запаникует, то и все остальные тоже.

— Я могу бегать по комнате и притворяться, что кричу, если хотите, — предложил Джим.

Мамина бровь поднялась.

— Ты так стараешься выкопать себе могилу, что можешь заработаться до смерти. Угомонись.

Джим отпрянул, словно она стукнула его по руке линейкой.

Прежде чем они начнут драку, я сказала:

— Мы должны разорвать связь между тобой и тем, кто это делает. Но мы его не видим. Чтобы сделать его видимым, нам нужен Кеонг Эмас. Это волшебная улитка. В Индонезии существует легенда, рассказывающая о прекрасной принцессе, которая была проклята и превратилась в улитку. Легенда метафорична, и улитка не превращается в настоящую принцессу, но при правильном применении магии она раскрывает спрятанное. Единственный способ получить улитку — купить ее в Подземке. Но она редкая и дорогая.

— Деньги не проблема, — ответил Джим.

— Дело не в деньгах, глупый ты мальчишка. — Мама опустила свою чашку на стол. — Она не может пойти туда из-за ишэнга.

Джим непонимающе взглянул на меня. Я объяснила:

— Ишэнг — это китайское слово, обозначающее знахаря. Торговцы в Подземке так себя называют, но они не имеют ничего общего с докторами. Они торгуют частями тела зверей. Помнишь то громкое дело оборотней в Эшвилле три года назад?

Джим нахмурился.

— Смутно. Я был во Флориде, разбирался со стаей люпов Кайджи. Припоминаю, что там был пятнадцатилетний парень, Джарод, кажется. Он был черным медведем. Он сказал, что шел по лесу, столкнулся с группой охотников, помахал рукой, показывая, что он оборотень, и когда он отвернулся, охотники выстрелили ему в спину, и ему пришлось защищаться. К тому времени, как появились стражи, Джарод прижал стрелка, а все остальные убрались. Медик вытащил из парня шестнадцать пуль. Охотник утверждал, что на него напали без всякой причины. Им было трудно доказать историю Джарода, потому что его раны затянулись, так что не было возможности определить, как в него стреляли. Обвинение утверждало, что Джарод был настолько огромен в своей звериной форме, что, если бы он уходил от охотника, ни один здравомыслящий человек не выстрелил бы в него, поэтому охотники, должно быть, стреляли в целях самообороны. Кэрран послал туда весь юридический отдел.

Очевидно, Джим не совсем понимает, что означает слово «смутно».

— Мой дядя Адитья давал показания на том судебном процессе, — сказала я. — Он рейнджер федерального парка в национальном заповеднике Смоки-Маунтинс. Охотника звали Уильямс. Чад Уильямс, доктор медицинских наук. Дядя Адитья сообщил, что Уильямс несколько раз задерживался по подозрению в браконьерстве с намерением продать органы животных. У него имелись приятели в нужных местах, и каждый раз его отпускали.

— Глупцы верят, что медведь исцелит всё, — вклинилась мама. — Диабет, боль в животе, слабое сердце, вялый пенис …

— Желчный пузырь черного медведя на черном рынке стоит около сорока пяти тысяч долларов, — добавила я.

— Сорок пять штук? — переспросил Джим.

Я кивнула.

— Когда член твоей семьи болен или твой инструмент перестает работать, ты отчаиваешься. Особенно невежественные белые люди — они думают, что мистическое «лекарство с Востока» исцелит все их болячки.

Я вновь наполнила наши чашки.

— Желчный пузырь черного медведя дорогой. Желчный пузырь медведя-оборотня будет стоить еще больше. Уильямс намеренно подстрелил Джарода. Он хотел его органы. В его палатке нашли серебряные пули.

— Браконьеры думают, если медведь умрет от боли, его желчный пузырь увеличится, — мама поморщилась.

Глаза Джима вспыхнули зеленым.

— Они стреляли в мальчика обычными пулями, чтобы помучить его, прежде чем убить.

— Да. Как только все это вышло наружу, вмешались все, — я замахала руками. — Маршалы, ФБР, ГБР. У Уильямса даже возникли проблемы с почтой, потому что этот идиот использовал почту, чтобы отправить некоторые части животных в Атланту. Он полностью погорел на этом.

— И наша семья попала в черный список браконьеров на веки вечные, — заключила мама. — Вот почему Дали не может пойти в Подземку. Черный медведь — ценное животное, но знаешь, кто лучше?

Мама встала, подошла к шкафу и вытащила сложенную бумагу. О нет. Только не снова.

— Тигр!

Она шлепнула бумагу перед Джимом. На ней стилизованный тигр выгибал спину на пестрой акварели. Стрелки указывали на разные части тела тигра, каждая из которых была подписана: мозг для лечения лени и прыщей, кровь для лечения слабого телосложения и увеличения силы, зубы от проблем с дыханием и венерических заболеваний, усы, чтобы помочь с зубной болью…

Джим уставился на лист. Его глаза стали совершенно зелеными, светясь едва сдерживаемой яростью.

— Они убьют ее, — прорычал он.

Мать скрестила руки на груди.

— Ей повезет, если убьют.

Джим посмотрел на нее.

— Белый Тигр. Могущественная магия. Она очень быстро регенерирует. Они посадят ее в клетку и будут отращивать ее органы снова и снова. Она станет фабрикой по производству органов. Мы слышали о таком. Ей нельзя туда идти.

Лицо Джима стало ужасным. Когда Кэрран злился, он издавал грозный рев. Джим никогда не делал ничего подобного. Он превращался в… эту кошмарную застывшую маску, когда единственным признаком жизни на его лице оставались только глаза. Они были жесткими, яростными и полными ледяного расчета. Он пугал меня, когда так выглядел. У меня перехватывало дыхание, и я просто хотела сидеть в углу и быть незаметной.