– Мне повезло с ней, – Владимир опустил голову. Он должен был ещё тогда поговорить с ней, но это слишком опасно. Такова цена спасения. – Я хочу попросить тебя об услуге. И прошу выполнить её. Хорошо?

– Что угодно, братишка, – сестрёнка обняла брата.

– Не говори никому, что я живой, – Владимир прошептал на ухо. – Рано ещё знать всем это. Рано. Такова цена.

– Почему?

– Это сложно объяснить. Просто не говори никому. Особенно моей маме. Она не выдержит этой новости. Не давай ей надежду. Прошу, – в голосе Невского улавливалась мольба.

– Ради тебя только. Ради тебя, – Алёна крепко обняла его. – Скажи мне честно. Ты мне тогда помог или я точно сошла с ума?

– Уверена, что хочешь знать? – Владимиру не совсем хотелось говорить ей правду, но если она готова к ней, то пусть так и будет.

– Думаю, да. Я просто больше не выдержу этого.

– Я спас тебя тогда. И хорошо, что так сошлись судьбы. А теперь мне надо идти, – Владимир улыбнулся.

– Снова? – Алёна не хотела его отпускать.

– Ещё увидимся. Обещаю. – Владимир поцеловал её в щёчку. – До встречи.

– До встречи, – Алёна осталась стоять и смотреть на уходящего брата.

Что-то промелькнуло в коридоре. Владимир едва успел заметить её. Эта была Мира? Точно? Или ему уже кажется? Не просто так взять и отпустить свою любовь. Если она вообще существует. Владимир интуитивно пошёл именно за ней, как ему казалось. Через толпу на этот раз он прошёл без проблем. Быстро выбежал в коридор и прислушался. В конце коридора послышался звук закрывающейся двери. Невский, словно мальчишка, помчался на звук. И вот пробежав тридцать метров, он остановился возле широкой двери. Этот момент он ждал много дней. Осталось не струсить. Переведя дыхание, Владимир привёл себя в порядок. Плавно открыл дверь и вошёл в кабинет. Кабинет был обычным. Такие в основном правда, позволяют себе директора школ, но всё же это был самый обычный кабинет. Могучий дубовый стол стоял посреди кабинета. За столом сидела Мира. Это точно она?

Владимир не ощущал знакомого запаха. Точнее ощущал, но он был настолько слабым, что его практически нет. Невский смотрел на пишущую Миру. Она даже бровью не повела. «Тут что-то не так», – мысли крутились в голове. Владимир кашлянул, чтобы Мира обратила на него внимание. Мира обратила внимание и посмотрела на Владимира. Она видела его будто первый раз. Ни бешенного сердцебиения, никаких эмоций на лице. Даже зрачки остались прежними. Владимир смотрел на девушку. Она, и вправду, была очень сильно схожа с Мирой, но была точно не ею.

– Вы заблудились? – спросила девушка на английском языке.

– Возможно, – ответил на русском языке он. Владимир обратил внимание, что девушка не поняла, что он сказал. – Я дико извиняюсь. Просто перепутал двери, – вежливо произнёс Невский на английском языке.

– Холл находится прямо и направо. Что-то ещё?

– Спасибо, – Владимир смотрел на неё. Он думал, что уже сходит с ума. Не может же такого быть?

– Через полчаса мне надо будет выступать. Вы же не против? – девушка мило улыбнулась.

– Извините меня, – Владимир поклонился и вышел, закрыв за собой дверь.

Невский буквально выбежал в одинокий коридор. Он дышал тяжело. Воспоминания наплывали на него новыми волнами. Он пытался их не замечать, но это было невозможно. Невский быстро начал идти по коридору и искать уборную. И вот нашёл её. Открыв полностью вентиль холодной воды в раковине и опустив туда голову, Владимир облегчённо вздохнул. Лёгкий пар исходил от прикосновения головы с водой. Так он простоял неполные пять минут, пока не ворвалась толпа людей. Невский прекратил охлаждение и посмотрел на бравых мужчин. Шесть человек с крепким телосложением и в одинаковых костюмах. Целились в него пистолетами. Идеальная дуга, которую они образовали. Из такой не выберешься живым. И вот вошёл седьмой человек. Крупный чернокожий мужчина прихрамывал на одну ногу. Амади успел отрастить бороду. Теперь выглядел слишком угрожающим.

– Здравствуй, Владимир, – поздоровался на английском Амади.

– Здравствуй, Амади. Может, твои друзья опустят оружие? – Владимир не хотел устраивать бойню. Не до этого сейчас.

– Конечно. Парни отпустите оружие. Я с ним сам разберусь. – Амади говорил уставшим голосом.

– Но, шеф. Код оранжевый. Возможно, это и есть киллер, – чётко сказал самый здоровый из шестёрки.

– Он и есть тот самый код оранжевый. Но никак не киллер. Он… – Амади запнулся. – Его Мира знает. Тут я ничего не могу сделать.

– Хорошо, шеф. Если что, мы на связи, – телохранитель убрал пистолет в кобуру и вышел из уборной. За ним последовали все остальные.

– Тебя здесь не должно быть. У нас был уговор. – Амади говорил грубо.

– Код 0067? – Владимир теперь понял, почему он не смог учуять Миру. Потому что эта была не Мира. Хитрый ход.

– Да. Мне пришлось, – Амади сел на скамейку. Хорошо, что уборные тут были десять квадратных метров площадью. Пять умывальников и пять туалетных кабинок. Плюс ещё две скамейки. Всё для удобства.

– Правильно сделал, – согласился с ним Владимир.

– У нас был уговор. И ты его нарушил, – Амади был зол.

– Нет. Не нарушил. Она меня не видела. Спасибо тебе. Помнишь: услуга за услугу? – Невский взял полотенце и стал вытирать голову и шею.

– Помню.

– У меня есть тут друг. Он хочет устроиться к вам на работу. Помоги ему. – Невский говорил спокойно. – И я обещаю, что больше не приближусь к Мире. Пока действует уговор.

– Ему надо как минимум сдать экзамен…

– Устрой его в инженерный отсек. Он талантливый парень. В качестве, что я советую тебе не пустышку, но в знак доказательства на вашей стоянке стоит бронированный автомобиль.

– Какой из них? – Амади начал массировать колено.

– Тот, что в пулевых отверстиях сзади.

– В пулевых отверстиях, но при этом бронированный? Я правильно понял? – Амади не до конца понимал затеи мальчишки.

– Он продемонстрирует всё тебе, и ты останешься довольным. Думаю, у вас таких отродясь не было. Он умеет удивлять.

– Как его имя? – Амади сдался. Взять на работу умного парня было намного проще. Мало ли какие у мальчишки могут быть мысли.

– Тринеко Эдуард Юрьевич. Толстый он немного. Запомни или запиши, – Владимир привёл себя в порядок. – Ты думаешь, что твои люди смогли бы меня остановить?

– Нет. В обоймах заряжены резиновые пули. Для тебя они вообще безвредны.

– Резиновые пули? Это, как я понимаю, только на время мероприятия? – Невского это забавляло.

– Ага.

– Как она поживает? – Владимиру было это необходимо знать. По крайней мере он так думал.

– Думал, что ты и не спросишь, – Амади ехидно улыбнулся. – Поживает она нормально. Не так, как раньше, но всё равно ей уже лучше. И я не хочу твоего вторжения в её личную жизнь. Ты как мужчина должен это понимать.

– Ты когда-нибудь любил? – Невский хотел узнать телохранителя Миры поближе.

– Мне почти пятьдесят лет. Как ты думаешь?

– Возраст лишь цифра да книжки с записанными историями болезни. Бывают люди, которые при приближении ста лет оставались глупцами, ничего не достигнув в жизни.

– Ты, и прям, остр на язык. Не зря тебя отец Миры так уважает, – Амади тяжело вздохнул. Ему не хотелось говорить о прошлом, но что-то тянуло рассказать это мальчишке. Почему? Он сам не знал. – Любил. Давно. Очень давно. Примерно в твоём юном возрасте. Этот мальчишеский максимализм. Тебе это сейчас знакомо.

– Какая она была? – Владимир не хотел применять свои телепатические таланты. Амади не тот человек, которого нужно заставлять или менять его.

– Красивая, а как же. Каждый считает свою первую любовь красивой. Независимо от того, какая она на самом деле, – Амади улыбнулся. Он вспомнил её. Будто она прямо перед ним. Столько лет прошло, а он не забыл её. – Я полюбил её не за красоту. Нет. Не за красоту. Она была очень бойкой девочкой. Таких хоть в спецназ бери.

– Была причина важнее красоты? – Владимир удивился. Он привык, что человека оценивают по обёртке, как бы это грубо не звучало.