– Скорей бы уже уехать, настолько ты достал меня. Я ненавижу тебя! – она кричала. Терпение уже закончилось.

Эта поездка в Москву была для Василисы такой долгожданной, что она считала дни до мероприятия. Это был всего лишь форум, где Васе предстояло выступать в качестве спикера. Однако её недавно повысили в должности, и эта командировка не только давала массу возможностей для развития, но ещё и просто позволяла уехать из дома хоть на пять дней. Конфликты с Севой происходили один за другим. Он пил, она орала. И всё бы ничего, набрался – ложись и спи, завтра можно поговорить. Однако пьяный муж начинал высказывать ей претензии: не так спишь, не так моешь посуду, не так сидишь, не так говоришь, не так дышишь! Васино молчание в такие моменты обычно только усугубляло ситуацию. Сева по принципу «сам придумал, сам обиделся» в пьяном угаре мог довести ситуацию до драки с женой и сыном. Но в этот раз Василиса накинулась на мужа, как львица, орала, себя не слыша. И это его чуть-чуть притормозило. Весь следующий день, будучи оба на работе, они поливали друг друга грязью в ватсапе. Вечером, конечно же, не разговаривали.

Сева – среднего роста шатен с голубыми глазами, не красавчик, но очень обаятелен. Конечно, Вася ценила его заботу о ней – приготовленные завтраки, собранные на работу обеды. Сева носил её на руках во всех смыслах этого слова. Его можно было бы назвать идеальным мужем и отцом, если бы не одно но. И это но за семнадцать лет совместной жизни стало уже просто невыносимым для Василисы. Севин алкоголизм перечёркивал все его замечательные качества. Так что даже то хорошее, что было между ними, не имеет смысла описывать. Их сын Филипп в свои четырнадцать лет уже всё понимал и, конечно, полностью был на стороне матери. Он и поддержкой для неё стал уже очень большой.

До поездки оставалось два дня, и вчерашний конфликт был почти урегулирован, поскольку Василиса перестала обижаться, а Сева не уставал подлизываться. Но главное слово – почти.

– Васька, прости меня, – в очередной раз произнёс Сева, обнимая жену.

– Смысл каждый раз извиняться? – отстраняясь от него, ответила она. – Ты лучше у сына проси прощения. Ты травмируешь его психику, которая даст ему потом пощёчину.

– Я уже ходил к нему.

– Ну и как успехи?

– Он не хочет меня слушать и выгоняет из комнаты.

Василиса только глубоко вздохнула и, ничего не ответив, поднялась к себе. Несколько месяцев назад был похожий конфликт, после которого она перебралась в другую комнату и больше не спала с Севой в одной кровати. Когда в этом помещении делали ремонт, Василиса пребывала в романтичном настроении, и поэтому теперь была вынуждена любоваться интерьером в розово-сиреневых тонах с пионами, нарисованными гуашью во всю стену, и белой мебелью с резными узорами. Василиса улеглась на кровать, включила телевизор, там шёл какой-то фильм, но она его не видела. Как ни странно, в такой ситуации Вася смотрела на стену и думала, что надо бы уже снова сделать ремонт и избавиться от этих пионов.

Она услышала, что Сева поднимается по лестнице, и снова глубоко вздохнула…

– Ну что ещё надо тебе? – спросила она мужа, когда он вошёл в комнату.

Он молча лёг на кровать, прижавшись к ней и положив голову ей на грудь.

– Ну прости, – прошептал жалобно.

– Сева, отстань, уйди, а.

– Ну Вася.

– Даже не начинай, просто убирайся.

Он поднял голову, посмотрел на неё и, может быть, увидел этот безразличный взгляд, просто встал и ушёл. В тот вечер они больше не общались и не виделись.

Перед сном Василиса зашла к Филиппу, у него была классная комната: серые стены и мебель в стиле лофт. Большая кровать с мягким изголовьем в графитовой коже с узором домино. Филипп лежал с телефоном в руках – зависал в соцсетях. Василиса устроилась с ним рядом.

– Что смотришь?

– Ничего особенного.

– Давай, вместе поглядим.

– Давай.

Минут пятнадцать они смотрели забавные ролики, смеялись, и казалось, что все отлично.

– Мам, чё у вас там с папой?

– Ну как тебе сказать? Ты сам-то помирился с ним?

– Нет. И не собираюсь.

– Фил, несмотря ни на что, он всё-таки твой отец, любит тебя, заботится, много классных эпизодов было у вас с ним.

Василиса встала с кровати, подошла к стене, где висели «Правила дома», и указала пальцем на надпись «Прощать, даже если трудно». Этот жест предназначался и для неё тоже. В комнате у Фила висели ещё постеры, помимо «Правил дома», имелся плакат с надписью «Большой путь начинается с первого шага» и ещё фото мотоциклиста, мчащегося по трассе в заснеженных горах.

Василиса указала на строчку «Дарить объятия и поцелуи» и улыбнулась. Фил встал и подошёл к ней. Они крепко обнялись.

– Все наладится, – сказала Василиса.

– А ты любишь папу? – спросил Филипп.

– Я тебя люблю, и это важней.

– И я тебя люблю.

– Спокойной ночи, сын.

– Спокойной ночи, мама.

Все уснули в своих комнатах.

Следующий день прошёл спокойно, Василиса ушла с работы пораньше, чтобы собрать чемодан. Она всегда действовала по принципу «собирайся на три дня, как на три месяца», и, естественно, вследствие этого чемодан не застёгивался.

– Вещи уже собрала? Ты весь шкаф туда сложила? – иронизировал Сева.

– Лучше помоги застегнуть.

– Ну давай, ты сядь на него, а я застегну.

– Я не раздавлю его?

– Ты нет. Ты у меня Дюймовочка!

– Сомнительный комплимент, конечно, – улыбнулась Василиса, – ну давай, попробуем…

Василиса могла похвалиться изящной фигурой. Многим Вася казалась слишком худой, но обнажённая она была восхитительна. Ничего лишнего и все при ней, идеальная грудь второго размера казалась сделанной, но она была своя, родная. Сева обожал её грудь. Он и влюбился, по большому счету, сперва в бюст. А потом в большие карие глаза, волнистые тёмные волосы, белоснежную обворожительную улыбку и в мозги. Да, Василиса была умна и мудра не по годам. Её подружки-птички всегда ждали её выводов или резюме по любому обсуждаемому вопросу. Ну и, как любая женщина в тридцать девять, Василиса любила секс. Причём именно с Севой. Спустя даже семнадцать лет их секс нельзя было назвать супружеским.

И перед поездкой в Москву, она, конечно, воспользовалась своим шармом и подкатила к Севе, зайдя в его спальню. У него шёл ремонт и условия были достаточно спартанские, старый диван Филиппа вместо хорошей кровати, ночник освещал заляпанные цементом стены и старый линолеум, положенный временно, чтобы не ходить по голому бетону.

– А у тебя когда-нибудь закончится ремонт? – игриво спросила Василиса, как кошечка, приближаясь к Севе.

– Когда-нибудь точно закончится, – улыбаясь, ответил он, понимая, к чему это ведёт…

Сева, естественно, никогда не был против секса, тем более обычно это означало, что вот оно – прощение. Но не в этот раз. Сейчас это была просто похоть. В этот раз Вася думала только о себе и сделала всё, чтобы быстрей достичь экстаза. Сева мог удовлетворить все её потребности. Он чувствовал жену на 100% и всегда доставлял ей максимум удовольствия. Сладкий изгиб от оргазма – и разошлись по своим спальням.

– Может, ты останешься со мной сегодня? – намекнул Сева.

– Нет, – сухо и жёстко ответила Василиса и ушла.

Собственный двухэтажный дом позволяет спрятаться друг от друга. Побыть наедине с собой и подумать. И выспаться.

Вылет в 14:50 сегодня. Василиса пообедала с отцом и из ресторана уехала на такси в аэропорт. Там всё прошло стандартно, без происшествий. Она чувствовала себя прекрасно и была счастлива. Выставила в сторис в «Инстаграме» фотку с билетами. И, конечно, в планах было постить каждый шаг в Москве. Почти так и вышло.

Василиса первая прошла регистрацию и поэтому дольше всех сидела в чистой зоне в ожидании вылета. Нога на ногу в своих гриндерсах, пышной капроновой чёрной юбке и в белом объёмном коротком свитере, она красовалась на скамейке с видом на взлётную полосу.