Я пожал плечами. Прохор мне и нравился, и нет.
– Ну подумай сам, что ты теряешь? Послать меня ты можешь в любой момент. Просто стукни меня по башке, если я вдруг опять начну зарываться.
Теперь Прохор смотрел на меня.
– Вообще-то я не то, чтобы против, – сказал я. – Просто мне видится в этом какой-то подвох. Ты точно понимаешь, кому предлагаешь пакт? Так-то я получил доступ в ноктюрнет в довесок к оплате за испытание нового снотворного. У самого меня нет денег на эту игру.
– Значит ты точно ничего не теряешь, если рядом с тобой все время будет топтаться мешок с деньгами и лоа поддержки в довесок, – Прохор криво усмехнулся. – Ну так что, по рукам, напарник?
А что я терял, действительно? Я принял протянутую руку. По пальцам пробежали искры, ощущения были похожи на щекотку.
– Что это было? – Прохор повернулся к Эдне.
– Я думала, вы знаете, белый господин, – сказала Эдна. – Договор вступил в силу, теперь вы считаетесь командой. С этого момента один может рисовать веве за другого, опыт будет отчасти считаться на двоих, ну и еще несколько моментов. Считайте, что теперь вы связаны клятвой верности, и следить за этим будет Эрзули Дантор.
– Черт, прости, Остап, я был не в курсе, что это имеет здесь какое-то значение, – Прохор хохотнул. – Надо же! Хотя так даже интереснее. Я так понимаю, что если я захочу его, например, убить, то меня ждут какие-то неприятности от этой вашей лоа с двумя ножами?
– Зависит от ее настроения, но да, – Эдна дернула плечом. – Да не переживайте вы. Прежде всего партнерство – это технические моменты. Каждый из вас будет получать уведомления, когда другой подключается к ноктюрнету. Вы сможете драться на боях парой. Сможете читать логи друг друга, если возникнет такая необходимость.
– Ну ладно, раз ты считаешь, что беспокоиться не о чем, девочка из Сызрани, то поверим тебе на слово, верно, Ося? – Прохор мне подмигнул. Я посмотрел на свою ладонь, по которой все еще пробегали бледные искры, и кивнул. Странное чувство. Будто я случайно продал душу дьяволу. Пришлось еще напомнить себе, что это всего лишь игра, а я опять пытаюсь воспринять все слишком серьезно.
Я огляделся и увидел рядом с нами скамейку. Обычная такая лавка, на таких еще бабки возле парадных сидят – как попало сбитая, деревянная, неровно покрашенная в зеленый. Над ней стоят куст без листьев, покрытый крупными красными цветами. Мне надоело разговаривать стоя, так что я присел и посмотрел в сторону ворот Эрзули. На арке над их ажурной решеткой светились разными оттенками красного фонарики разных форм и размеров. Я привычно попытался их сосчитать и снова сбился на третьем. Здесь в ноктюрнете всегда возникали какие-то проблемы со счетом. Будто после третьего однотипного предмета сознание выносило вердикт «слишком много, чтобы быть интересным» и переключалось на что-то другое. На девушек на балконе дома напротив, на топчущегося в тени подворотни хмурого парня в длинном пальто, на тощего подростка, рисующего что-то мелом на брусчатке…
– Остап? – Эдна потрясла меня за плечо. – У тебя все в порядке, ты слышал, о чем мы говорили?
– А? – Прохор сидел передо мной на корточках и заглядывал в лицо, Эдна стояла рядом. – О том, что беспокоиться не о чем, разве нет?
– Он заснул во сне?
– Ничего я не засыпал, просто попытался сосчитать фонарики и отвлекся, – похоже, со мной опять случилась синкопа. – Что я пропустил?
– Мы поспорили о стратегии, – Прохор встал, одернул фрак и устроился на скамейке рядом со мной. – Эдна считает, что надо быть последовательными и выбирать действия, поднимающие тот или иной параметр, а я считаю, что надо водить козу.
– Козу? В смысле, колядовать и выпрашивать конфеты?
– Да нет же! Есть такое выражение в Ирландии, означает «ходить по барам, выпивая в каждом по чуть-чуть».
– Никогда не слышал.
– Можешь считать, что я его только что придумал. Короче, идея такая. Встаем и заходим в каждое заведение. И везде ввязываемся в движ, который они предлагают. Получаем экспу или люлей, выходим, идем дальше. И так пока не проснемся. Ну, или не умрем.
– Звучит как отличный план, – сказал я. Не покривив душой ни капли. Может быть, было логичнее выбрать четкую стратегию набора экспы на определенные параметры, но во-первых, я пока так и не прочитал, что там за параметры, во-вторых, попробовать реально хотелось все. Эдна развела руками.
– Так мы идем? – Прохор торопливо вскочил. – А то у нас с тобой из всех подвигов сегодня «выкинуты клоунами из цирка». Даже как-то похвастаться нечем.
Заведение называлось «Карусель отражений». Снаружи оно выглядело как и большинство зданий на Рю-де-Бурбон – двухэтажный дом, с балконом вокруг всего второго этажа и неоновой вывеской над дверью первого. За дверью бар, отделанный деревом и освещенный коваными светильниками. Варварский такой стиль, напоминающий не то гладиаторскую арену, не то место, где отдыхают от ратных дел викинги. За барной стойкой – скупо одетая мускулистая девица. Увидев нас, она разулыбалась белоснежным оскалом на смуглом лице.
– Бонсуар, добрые мсье! – на барной стойке как по волшебству появились два высоких стакана. Видимо, лоа Эдне по правилам заведения напитков не полагалось. – Вы желаете принять участие в игре?
– Разумеется, желаем! – Прохор сделал глоток оранжевого напитка из своего стакана и поморщился. – А что за игра?
– Карусель отражений – это круговой бой на выбывание. Вы деретесь до тех пор, пока хотите. Или можете. Последний оставшийся на ногах, получает главный приз.
– Звучит интересно! Куда пройти, чтобы принять участие?
Я тоже взял стакан. Понюхал содержимое, прежде чем пить. Алкоголем не пахло совсем. Сделал глоток. Что-то вроде цитрусового лимонада с острым химическим привкусом. Как шипучие витаминки.
– Добрые мсье могут немного подождать, чтобы собрались участники, соответствующие вашему уровню…
– А в чем проблема, если мы можем в любой момент остановиться? – спросил я.
– Как пожелаете. Мое дело предупредить, – барменша подмигнула и что-то крикнула в сторону ширмы из расписанной угловатыми узорами мешковины на французском. В баре появился еще один персонаж – тощенький мальчик в парусиновых штанах до колен.
– Проводить этих добрых мсье, мадам Манана?
– Не будь невежей, Билли, подожди, пока они допьют!
Я торопливо закинул в себя остатки кислого лимонада, Прохор просто отставил стакан в сторону. Билли, приплясывая, направился за ту же самую ширму, из-за которой и появился.
Коридор вывел нас к балюстраде. Внизу медленно вращалась та самая карусель – здоровенный деревянный круг, поделенный на восемь секторов, похожих на стойла для лошадей. Пять из них были заняты.
Ага. Кажется, я понял принцип. Когда начнется игра, то по сигналу нужно выйти из своего «загона» и пробежать круг по коридору, сражаясь с каждым из противников по очереди. И, если останешься в живых и на ногах, вернуться обратно, уступая очередь следующему бойцу. Если же тебя сразили прямо на бегу в коридоре, то рядом с тобой откроется дверь из крытого барабана в центре, и твое бездыханное тело уберут из-под ног.
Мне стало не по себе. Сверху было не очень хорошо видно, что за бойцы занимали загоны, но, кажется, у каждого было оружие… И еще они смотрелись устрашающе большими. Прохор перегнулся через перила балюстрады.
– Эй ты, лысый! – заорал он. – У тебя бретелька развязалась!
Хозяин гладкого черепа поднял лицо и посмотрел в нашу сторону. У него была устрашающих размеров нижняя челость, а на правой руке, кулаком которой он нам погрозил, взбугрились устрашающих же размеров мышцы.
– Ну и зачем? – просил я. – Он же любого из нас по стенке одним взглядом размажет?
– Можно подумать, если ты будешь блеять что-то вроде «дяденька, не убивай!» и мелко дрожать, этот факт как-то изменят!
