– Знаешь, Ахмад, когда-то магистр говорил: «Дети отражение наших поступков». А у меня сын. Нужно правильно его воспитать.

– А у меня дочь. Пойдём, навестим наших жён – предложил Ахмад.

Жена Зафира – Зейна и жена Ахмада – Джана, часто проводили время вместе. Они знали друг друга ещё с детства и были погодки. Когда Джана стала женой Ахмада, он был только в звании орёл; а Зейна стала женой Зафира, когда он ещё не был ассасином. Зафир младше Ахмада на целых десять лет. Сейчас они находились в комнате семьи Ахмада Аль-Фаруха и разговаривали, а дочь Ахмада и сын Зафира играли в соседней комнатушке. Их жёны не являлись ассасинами – они являлись обычными людьми. Джана и Зейна родом из Тегерана.

Разговор жён прерывает отворившаяся дверь, в которую вошли Ахмад и Зафир.

– Не скучали? – спросил Зафир, улыбаясь.

– Нет – произнесла Джана.

– Это хорошо, – говорит Ахмад – У нас новое задание.

– И какое? – воскликнула Зейна – Давно у вас задания не было.

Мастера рассказали жёнам о Совете.

– Султан тут не причём, это сто процентов! – воскликнула Джана –Кто-то пытается его подставить, скорее всего его сын. Если он придёт к власти, то заставит нас всех лизать его ноги.

– Я что-то не понимаю, к чему вы клоните? – отрицательно и непонимающе покачал головой Зафир.

– Я тоже – подхватил Ахмад.

– Ассасины и не в курсе – говорит Зейна укоряя – Я была на днях в деревне, у одной знакомой старушки, очень старой. Она всё сидит в своём доме, иногда выходит на крыльцо, но далеко от дома не отходит. А всё потому, что она слепа, ей выкололи глаза. И не кто иной, как султанский сын…затем он избил её, благо народ помешал, а то её бы убили. Всех людей пришедших на помощь отвели к султану, но вся стража в один голос утверждала: «Эти люди сами напали на старуху, а вашего сына просто оклеветали». Султан посадил их в тюрьму до конца жизни. С тех пор прошло семь лет…

– А почему мы об этом не знаем? – воскликнул Ахмад.

– Как, подобный случай ускользнул от нас? – воскликнул Зафир.

– Пойдём-ка к Малику, спросим у него насчёт этого случая – предложил Ахмад.

– Пошли, – соглашается Зафир – возможно, он что-то от нас скрывает.

– Мы с вами – сказали жёны.

– Ладно, – говорит Ахмад – только я сейчас позову кого-то из учеников, чтобы присмотрел за детьми.

Магистра в кабинете не оказалось. В саду тоже. Он находился в библиотеке. Удивительная библиотека Масиафа, в которую вёл тайный и единственный ход, находящийся под лестницей. Чтобы открыть его, нужно было повернуть подсвечник справа по часовой стрелке, описав круг, затем потянуть его вниз, и стена отъедет в сторону. Сейчас вход не был закрыт.

За потайным ходом находилась винтовая лестница, она плавно закруглялась вокруг колонны и вела внутрь горы. На большой круглой площадке, занимающей несколько десятков метров в диаметре, стояли стеллажи с книгами; в этих книгах, если хорошо поискать, можно было найти всё что угодно. Библиотека хранила все знания человечества с античных времён. Библиотека всегда пополнялась книгами, даже хранила географические карты различных типов.

Между стеллажами стояло по одному, по два стола, для более удобной работы с книгой. На стене, по периметру площадки располагались факелы, их было достаточно, чтобы наполнить светом всю библиотеку.

Но библиотека хранила ещё одну тайну. Напротив основного входа, после спуска с лестницы, выдавалась большая литая дверь, упирающаяся в потолок. Что было за этой дверью, даже ассасины не ведали. Все попытки открыть её были тщетны, все знали, что есть какой-то тайный механизм, открывающий её, но что это за механизм и где искать его, никто не знал.

Магистр сидел за столом со стопкой книг. Он отложил книгу, когда увидел ассасинов с женами.

– Магистр, – с ходу начал Зафир – нам кажется, что Вы что-то скрываете от нас уже как семь лет.

Магистр опустил взгляд, виновато вздохнул:

– Эх, тайное всегда становится явным. Тогда я был полон гордыни, хоть и был магистром и знал, что так я поступлю подло. Я лично без чьей-либо помощи хотел разрешить это дело. Но все следы как бы «отходили» от вины наследника, а все султанские утверждали, что во всём виноват народ…они были подкуплены и, видимо, не малой суммой. Я сдался…и с тех пор меня гложет совесть…это моя самая ужасная ошибка, которую я так и не исправил. Я заслужил смерти, вы можете прямо сейчас убить меня, и Ахмад заменит меня.

– Убивать мы вас не будем – спокойно и размеренно говорит Ахмад – все мы имеем право на ошибку, и все их совершаем, кто-то меньше, кто-то больше. Но только мудрый умеет признавать их. Мы закончим то, что не закончил ты. И пусть твоя совесть будет спокойна.

Магистр ничего не сказал, Ахмад не стал ждать ответа, развернулся и пошёл к выходу. Остальные пошли за ним.

На небе уже появились первые звёзды, Масиаф переходил на ночь – зажигались свечи, факелы на башнях. В деревне зажглись свечи. Флаги легонько колыхались на лёгком, прохладном, весеннем ветру.

Глава 4

Утром мастера заседлали коней и отбыли в Дамаск.

Спустившись с горы в деревню, уже кишащей людьми, коней пришлось повести за узду до поворота на Дамаск. Но перед этим ассасины решили зайти к слепой старушке, дом которой находился неподалёку.

Мастера постучались в дверь, из-за неё послышалось: «Кто?», Ахмад ответил: «Мы из крепости, мастера-ассасины Ахмад Аль-Фарух и Зафир Абдулла Набих». Дверь отперла старуха, её глаза были закрыты, волосы седы, и всё лицо покрыто древними морщинами.

– Входите – тихо пригласила старуха в дом.

Дом был малюсеньким, всего лишь одна комната, в которой всё было по-простому. Стол и стул в углу, один шкаф и маленькая кроватка в другом, пол искорёжен и неровный.

– Мы понимаем, Вам трудно будет вспомнить, но нам нужно, что бы Вы рассказали всё подробно, что произошло с Вами семь лет назад – сказал Ахмад.

– Мы просим прощения, что так поздно спохватились, возможно, Ваше воспоминание нам сильно поможет – добавил Зафир.

– Лучше поздно, чем никогда – всё так же тихо произнесла старуха – тот день я никогда не забуду. Это был обычный день, я, как обычно, шла домой с рынка. Когда я почти дошла до дома, то на что-то засмотрелась, уже не помню на что, и случайно столкнулась с султанским сыном. Я попросила прощения, но он схватил меня и сказал: «Если ты не видишь своими глазами куда идёшь, то они тебе ни к чему». Он поднял прут, лежащий на земле, и проколол им мне глаза. А потом бросил на землю и приказал своим людям избивать меня, а сам хохотал. Народ…кто-то пришёл на помощь, а кто-то испугался и поспешил скорее уйти. Их всех увели к султану и обвинили в нападении на наследника, среди них и был мой сын. Никто не смог доказать правду.

Мастера сидели молча минуты три, они долго не могли «переварить» всё сказанное старухой.

– Даём Вам клятву, мы покончим с этим – сказал Зафир.

– И всё же, почему орден решил действовать только через семь лет? – спросила старуха – Ведь орден действует, когда закон не помогает или когда закон заодно с преступниками, либо когда закон нацелен на «убийство народа».

– Это сложное дело – говорит Ахмад – мы ждали подходящего момента, знаю, много людей пострадало, но такова цена времени. Мы пойдём, до Дамаска путь не близкий.

Мастера оставили старушку, сели на коней и повернули на юг.

– Мы же не ждали подходящего момента и не готовились – сказал Зафир.

– Я не мог сказать иначе, Зафир, я вселил в эту старушку немного надежды, она её потеряла. А мы будем надеяться, что всё пойдёт гладко. Надежда умирает последней.

Деревня скрылась за холмом, кони скакали рысцой. Эта заезжая дорога уже знала копыта лошадей этих мастеров, так как они часто ездили в Дамаск и обратно в Масиаф.

Глава 5

Вдоль дороги встречались одиночные башни с определённым гарнизоном. Башни служили для обнаружения неприятеля, чтобы можно было сообщить о его приближении. Попадались небольшие поселения в три-четыре домика, а иногда и вообще одинокие дома, было много разрушенных зданий. Иногда проходили патрули.