И я вдруг почувствовала себя… этаким призом в большой игре. Что-то не слишком ценное, почти символическое, но что было бы приятно получить. И мне это ощущение не понравилось.

Если я пойду на кухню – то это в сторону Орочимару. В спальню – к Пэйну. А в зал – это Мадара.

Мадара старше, сильнее, опытнее. Проиграть ему… Безумно страшно, опасно, но не стыдно. Я не знаю о нем самом почти ничего. Только слухи и обрывки информации. Я не знаю, как он будет относиться к своей игрушке: починит ли, если сломает, или выкинет в мусорку. Будет ли он вообще играть или предпочтет поставить на полочку и иногда поглядывать, чтобы припомнить очередную свою победу.

Пэйн. Тоже серая лошадка. Я думала, он – пешка истинного Лидера, но сейчас вижу, что ведет какую-то свою игру. Просчет. Тихий дзыньк где-то в голове. Нельзя быть такой самоуверенной.

Пэйн молод и силен, но сила дорого ему дается. Ему каким-то образом надо переиграть сильнейших игроков в этой странной партии, начавшейся еще в нашем мире. Его можно уважать, за многое, очень многое, но он точно не поставит меня как равную. Предпочтет использовать как оружие, не больше. Вытянет из меня все соки и выбросит, убедившись, что больше я никому не принесу пользы.

Орочимару. Не так стар, как Мадара, но с опытом у него получше, чем у Пэйна. У него своя база ресурсов – и люди, преданные лично ему. В этом он выгодно отличается от других. И ведь чем-то же он смог привлечь этих людей. Он немного безумен, но изящно сочетает это с гениальностью – как я с обыденностью. Он, как и Мадара, и Пэйн нашел собственный путь бессмертия. Однако оба Лидера хотят переделать мир под себя, когда санин жаждет лишь исследований и мимоходом избавляется от препятствий.

Зачем ему нужна я? Наверное, хочет выпотрошить как особо интересный образец. Изучить. Понять как это работает. Он будет использовать меня в интригах, но представит это таким образом, что я сама этому буду рада. Он заберет у меня много больше, чем просто то, что может дать мое тело или сознание. Я вижу, что ему нужно нечто большее. Не чувства, хотя и они тоже. Он поглотит меня и худшее, что я с радостью, едва ли не напевая пойду топиться в этих пучинах.

Все трое принесут мне смерть. Каждый из них в итоге сломает меня – по-своему. Мне лишь остается выбрать, смерть от чьей руки будет наиболее выгодна моим планам. Неужто я должна это сделать сейчас?

Звонок в дверь меня спас.

Открываю трясущимися руками, забыв посмотреть в глазок.

Мужчина в дорогом костюме смотрит на меня (в домашнем платье, растрепанную и переволновавшуюся!)­­ и говорит что-то, с упоминанием имени Орочимару.

- Кажется это к тебе, – киваю я санину. Тот согласно кивает и выходит в подъезд. А я сбегаю на кухню. Когда я завариваю зеленый чай, руки все еще трясутся.

====== День шестой. Часть 1. Прелюдия. ======

Итачи. Учиха Итачи. Странный человек, пытающийся защитить своего брата. Он барахтается и как-то выплывает в интригах сильных мира сего. Его могущество не так заметно, как сила Орочимару. Его ум не так легко просчитать, как хитроумие Мадары. Его качества Лидера не столь явны, как харизма Пэйна. В этой партии он единственный играет не за себя. Взгляд черных глаз дарит ощущение, будто тебя погладили по голове. Совсем как Саске недавно. Я знаю, что могу в них утонуть. Нет. Не так. Я хочу провалиться в эту притягательную пропасть без дна. Лететь и лететь, понимая, что больше ничего не нужно. Его безмолвная поддержка и продемонстрированно­­е понимание дают так много… Если бы не страх, что нас могут увидеть, я бы попыталась спрятаться в его объятиях. Я не уверена, что он бы принял этот жест, но выгонять, наверное, не стал бы. Позволил бы успокоиться. Если бы не… обстоятельства.

Но они были. Было три гребаных обстоятельства, решивших, что вправе играть моей жизнью и судьбой, что могут себе все позволить… Как же я их ненавижу. До зубного скрежета. До темноты в глазах. До сладкой улыбки, откровенного флирта, томного взгляда кошки, следующей за запахом валерьянки. До яда в стакане. До ножа в спине.

Жаль, я и этого не могу себе позволить.

Учиха Итачи обжег меня взглядом, когда я сбежала на кухню. Стакан с чаем вылетел из рук, когда я поняла, что он здесь. Осколки рассыпались по полу. Вода медленно впитывалась в ковер. Неразмешенный до конца сахар липким осадком стекал с осколков.

- Ты обещала не вмешиваться. – Негромко произнес он. Без укора. Просто напомнил.

А я тряслась, хватая себя за плечи, и кусала губы, чтобы не взвыть в голос.

- Прости. – Я едва узнавала свой хриплый шепот. – Я не все тебе показала тогда.

Вот когда я прокляла свои длинные ногти – они впились под кожу, и под пальцами ощущалась столь ненавистная мне кровь. Отвратительный запах поплыл по кухне. – Или мне это только казалось? – А я даже не могла разжать сведенные судорогой пальцы.

- Я хочу жить, Итачи. – Едва слышно шепчу. – Я не знаю, что мне делать…

Он дернулся как от удара. Взгляд стал отстраненным.

- Не доверяй мне. – Снова напоминание. Как маленькой, право слово.

- Прости. Прости-прости-прост­­и. Я не верю никому, даже себе. Я схожу с ума. Я уже не могу контролировать собственное безумие. Это перестало быть игрой… Я не верю тебе… Останови меня, Итачи. Мне не к кому обратиться. Останови, если я зайду слишком далеко в своей трусости. Умоляю.

Я так и не смогла понять, в какой момент, он оказался рядом. Просто, не отрываясь, смотрела в черные глаза. Он перенес меня на стул. Освободил мои пальцы. Под ногтями – кровавая корка. Смел веником осколки и выбросил в урну. Затер схваченной тряпкой липкую лужу на ковре. Когда он снова оказался на стуле напротив?

- Не смей жалеть меня.

Он молча кивнул. Правой рукой взял мою ладонь в своеобразном рукопожатии.

- Остановлю.

О большем я и не смела мечтать.

Но тем же вечером на кухне состоялся еще один судьбоносный разговор. Он был уже после того, как вернулись Саске, Конан и Юля. После того, как мы разобрали продукты и, весело смеясь, втроем пытались переодеть наш мужской коллектив во что-то более приличное.

Уже после того, как Орочимару объявил, что ему передали документы. Что теперь ему открыт счет в банке. Что на следующий день – то есть сегодня – он сходит и снимет нужную сумму со счета. Что очень скоро чужаки вернутся домой. Моя интуиция и чутье профессиональной вороны вопили во весь голос, что так просто ничего не пройдет. И почему я была права? Если бы их можно было ампутировать, я с радостью согласилась бы на операцию.

Змеиный санин. Смотрел на меня своими гипнотизирующими – не желтыми! – глазами. Смотрел и улыбался. Зная, что победил.

- Тебе не хотелось бы увидеть Японию?

- Нисколько.

- Но все же я хотел бы пригласить тебя в гости.

- Напомню тебе, что по закону я несовершеннолетняя. Даже если я смогу поехать туда с вами, как вернуться обратно?

- Я все устрою, можешь ни о чем не волноваться. И, разумеется, твоя подруга… Юлия… поедет тоже. На обратном пути у вас будут сопровождающие.

- Родители будут волноваться. Да и зачем мне это?

- Вы вернетесь домой в обещанный срок. А на счет этого интересного «зачем»… Ты ведь хочешь быть уверена, что все доберутся домой?

Я застыла. Плевать я хотела на Мадару и Пэйна. Но…

Саске, треплющий меня по волосам. Его теплая улыбка и задумчивый взгляд.О чем думаю я?!

Итачи, держащий меня за руку. Осколки, выкинутые в ведро. «Не доверяй мне…» – «Не смей меня жалеть!»

Сасори, что так мило болтает с Юлей на балконе. Открытый и влюбленный взгляд подруги. Неуверенно-нежный взгляд красноволосого парня. «Если посмеешь ее обидеть – накормлю чем-нибудь неприятным, Сасори, учти» – «Я учту».

Какое мне до них дело?!

- Значит, вернемся к указанному сроку?

- Частный самолет к вашим услугам, миледи. – С почти доброй насмешкой отзывается санин и великий интриган.

- Мне надо подумать и обсудить это с Юлей.

- Конечно. Как пожелаешь.