- За тебя, к сожалению, - честно ответила Кайдел, - за ту песчаную змейку, которую я знаю. Которая вспарывала горло фрицам, перехватывала почтовых голубей и взрывала грузовые поезда. Которая не сдала нас, даже после того, как месяцы просидела в темном подвале с крысами и мужественно вынесла все пытки. Мы на войне, малышка. И ради победы приходится делать вещи, за которые потом будет стыдно… подумаешь, лечь под какого-то козла разок-другой?

Рей прокашлялась.

- Я, конечно, все понимаю, - как могла спокойно сказала она, - но какой нам смысл от информации сейчас?

- А вот это уже моя часть плана, - Кайдел подмигнула и Рей с ужасом осознала, что подруга вынашивала эти мысли уже давно и уже прекрасно знала, каким образом собирается применять добытые данные. Скорее всего, у нее уже есть четкий план и практически все готово для его осуществления. Не просто так она долго и методично налаживала функционирование подпольной сети в лагере. Но что она задумала? Зачем детали для оружия… И все сразу встало на свои места. Вместе с догадкой на Рей опустилось холодное облако тревоги и самого плохого из возможных предчувствий. И мысли о том, что ради задуманного Кайдел готова была толкнуть ее в постель к врагу, каким бы он не был, даже тем самым жутким страшилищем из россказней заключенных быстро отошли на второй план.

Кайдел планировала бунт в лагере. Она стремилась на свободу, жаждала покарать тюремщиков и вернуться к партизанской войне. Ей невыносимо было отсиживаться здесь, пока снаружи продолжаются боевые действия с ее беспокойной страстной натурой. Она была слишком сильной, смелой и энергичной. И совершенно безрассудной, потому что в случае провала смерть грозила бы не только ей, но и всем, кого ей удалось склонить на свою сторону. Но подруга относилась к числу тех людей, которые считали, что цель оправдывает средства и, разумеется, жертвы.

- Тебя казнят, - выдохнула Рей.

- Это лучше, чем сгнить тут заживо, - уверенно и гордо возразила Кайдел и задрала подбородок, - я хочу умереть героиней, а не пленницей.

- Ты умрешь полной дурой, - сказала Рей и с грустью подумала о том, что Кайдел в своей одержимости идеями и готовностью умереть за них напомнила ей Монстра. Сама же Рей не могла, к несчастью, разделить их энтузиазма бросаться грудью на амбразуру или умирать во имя чего-то великого. Она предпочла бы просто жить и чтобы живы были ее друзья. И Монстр. Ему она тоже совершенно не желала смерти.

Теперь Рей не могла думать ни о чем другом, кроме самоубийственного плана Кайдел. Конечно, подруга не посвятила ее в подробности, но не нужно было быть гением, чтобы из фрагментов сложить цельную картинку. Глаза у американки горели, она словно выздоровела после долгой болезни и снова стала прежней собой. И в силу этих обстоятельств, Рей особенно боялась идти в допросную. Вдруг, Монстр снова полезет в ее сознание и обнаружит там ее переживания на счет готовящегося бунта? Вряд ли ему это понравится.

Но Рей повезло: в следующую встречу Кайло принес с собой не только армейские пайки, но и толстые красивые альбомы по искусству. Видимо, именно так он расценил просьбу о книгах с картинками – очень буквально. И Рей было стыдно признаться в том, что она имела в виду обычные, художественные книги с иллюстрациями. Когда в Алжире она училась читать, что давалось ей довольно трудно, она предпочитала именно те издания, где были изображения, которые можно было разглядывать часами, спрятавшись в чулане лавки Платта. Но выбирать особенно не приходилось. К несчастью, альбомы по искусству были на немецком, хотя в них тоже нашлось много интересного для девушки – хорошая, красивая бумага, качественная печать и красочные цветные репродукции. Разглядывая эти сокровища, Рей даже забыла о своих переживаниях, связанных с Кайдел. Монстр перевел ей несколько надписей и немного рассказал о художниках, чьему перу принадлежали картины, а также о том, что все они представители романтизма, которому сильно симпатизировал Фюрер и военная верхушка. Когда мужчина попытался объяснить Рей, что такое романтизм, девушка обиженно надулась и возразила, что не настолько глупа. Все-таки ее соседом и другом был Финн, учившийся в школе искусств и прожужжавший ей все уши об эпохах, жанрах и стилях. Одна картина особенно позабавила Рей – она называлась «Италия и Германия» и девушка невольно представила вместо изображенных на ней юных красавиц, склонившихся друг к другу, двух диктаторов в такой же нелепо-нежной позе. Кайло расценил ее улыбку по-своему и потянулся к ней, словно хотел снова потрепать ее по щеке, но она так и не узнала его намерений, потому что во время отпрянула.

- Слушай, - вдруг вспомнила она, - ты… это ведь ты заставил задыхаться того охранника? Что он сделал?

Монстр, как обычно, отошел в сторону. Он делал так всегда, когда смущался или испытывал слишком сильные эмоции, которые привык скрывать за своей маской. Рей была уверена – ему неприятно, что кто-то может прочитать все написанное на его лице.

- Да так, - отмахнулся он, но поймав любопытный взгляд девушки все-таки решился на откровенность, - он… употребил в твой адрес не самую лестную характеристику.

Рей не стала уточнять, разных скабрезностей ей хватало и от Кайдел. Да и самой ей некуда было спрятаться от возможной неловкости, а возвращаться в барак раньше времени не хотелось.

- Ну, я всего лишь заключенная, - беззаботно пожала она плечами, - а я так могу?

- Попробуй, - усмехнулся Кайло и развел руки в приглашающем жесте. Рей опешила от осознания того, что он предлагает ей сделать. Это было… жутко? И очень странно. Но она была по-настоящему заинтригована.

- Как? – выдохнула она и встала с места, отложив книги на стул. Монстр задумчиво почесал подбородок, подбирая слова.

- Даже не знаю, как тебе объяснить, - растерянно признался он, - я всему учился сам… попробуй представить, что душишь меня. Ты душила кого-нибудь?

Рей мрачно усмехнулась, что вероятнее всего, он не читал ее личное дело, если задает такие вопросы. Хотя, учитывая попытки вытянуть личную информацию Кайдел о подруге, скорее всего, зачитал его до дыр, но не придал значения таким незначительным деталям. Да, Рей приходилось душить людей своими руками. Перед глазами встало лицо того мерзкого француза, который оказался “крысой”, и погиб, как это не забавно, от удушения скрипичной струной. Ничего лучшего Рей тогда на глаза не попалось и она потом долго мысленно извинялась перед прекрасным инструментом, невольно ставшим сообщником в расправе над предателем.

Рей вытянула руку, как это делал Монстр на ее глазах в прошлый раз и сжала пальцы. Она изо всех представляла себе, как мужчина начинает задыхаться, но ничего не происходило. Девушка начала беспокоиться о том, что Кайло разочаруется в ней и передумает считать ее избранной, а значит, она лишится книг и дополнительной еды. И, конечно, возможности осуществить гадкий план Кайдел. Думая об этом, Рей разозлилась. И у нее получилось – Монстр скривился от боли и стал судорожно ловить воздух ртом. Рей испугалась, но уже не знала, как это остановить. Она разжала пальцы и бросилась к осевшему по стене Рену, присела перед ним на корточки.

- Прости, - вырвалось у нее, хотя глупо было извиняться перед человеком, которого она чуть не убила. И все же осознание своего могущества придало ей сил… и подарило приятное осознание, что она на самом деле, такая хрупкая худая девчонка может одолеть этого рослого мужчину, если в том появиться необходимость.

- Ничего, - хрипло проговорил Кайло, все еще тяжело дыша, - ты талантливая ученица. Жаль, что ты не хочешь узнать на что способна на самом деле…

Он смотрел на девушку с огромной гордостью и еще каким-то, мало понятным ей чувством. Его эмоциональное лицо было так близко сейчас, что она могла чувствовать на своих щеках его горячее, частое дыхание; пересчитать все родинки на коже. Рей невольно вспомнила разговор с Кайдел и преисполнилась решимости – когда-то же нужно было начинать выполнять свою часть плана, как бы ей не хотелось забыть об этой идее, как о страшном сне. Подруга была права и Рей все-таки была собой, она готова была неистово бороться за то, во что верила. И верила она в Кайдел, а еще в то, что без ее помощи и участия, отчаянная американка может просто лишиться жизни. Рей уже оценила перспективы с другой стороны – если ей удастся добиться более твердого расположения Монстра, в случае провала бунта Кайдел, она сможет попробовать повлиять на решение участи маленькой революционерки. Как бы не наивно было на это надеяться. Но сопротивление вообще жило сплошными надеждами.