Радарог Проклятый побери такое милосердие!

Началась следующая запись, и Тиралик стал смотреть, но его неожиданно хлопнули по спине: Доктор! Когда успел подойти, секунду назад никого не было?.. Он призывно махнул рукой:

– Пошли, проветримся, кино потом. Терра-пять-семь, у Многогалактической Земной Империи здесь всего один город, его и навестим.

К распахнувшимся дверям уже шагала девочка-робот, одетая в стёганый оранжевый комбинезон, но шлема у неё на голове не было; похоже, дышать там можно. Только… Вступать на чужую планету, без разведки, без транспорта и оружия? Так, вообще, делают?..

Поплотнее запахнув короткий алый плащ, Тиралик с ощущением нереальности происходящего поплёлся следом.

***

На самом деле, это даже интересно: он будет первым за столетия иллинойцем, ступившим на поверхность чужой планеты. Эпохальный шаг, его бы заснять, так по главным новостным каналам весь день бы крутили…

Тиралик встряхнулся – какие новостные каналы? Тела, падающие на поверхность Магнита. Все погибли, некому снимать репортажи, некому смотреть.

Ладонь снова сжала глухой и слепой челнок. Зачем его носить, зачем держать в руке? Но с привычными гранями полумесяца как-то надёжнее.

Вслед за Доктором Тиралик ступил на выжженную до песка землю. Местное солнце палило нещадно, однако налетал холодный ветер. Чёрная полоса гари простиралась до леса вдали, лишь на одиноком холме виднелись корявые остовы деревьев. Справа выглядывали из-под кучи плит покатые серые бункеры, за ними разлеглось полукругом уродливое приземистое строение.

И бункеры, и строение ощетинились стволами. Разнокалиберные пушки смотрели в небо, в землю, посередине.

Накрыло разочарование: это и есть единственный город обитаемого мира? Он существует, живёт, ненавидя окружающее. А Небесные Палаты оказались недостаточно хороши для Вселенной. Кто решает, чему быть, а чему нет? Кто присвоил себе право выбирать?

Тиралик покосился на Доктора: тот разминал на ладони пепел. Стряхнул, послюнил палец, словно определяя ветер. Похоже, ему сейчас не до чужих мыслей; ну и слава богам.

Над дальним бункером поднималась чёрная струя дыма. Как примитивно, сжигать углеродное топливо для получения энергии! От «грязных» технологий иллинойцы отказались ещё на Валладариане, а пару веков назад под куполом Небесных Палат запретили курение, чтобы воздух был чище. Правда, старая донна Тиффизия-да любила попыхтеть сигарой…

Вдруг галлифреец крикнул:

– Стойте! Реальность меняется. – Он пригнулся, растопырив напряжённые пальцы, оглянулся. – Как будто… Как будто кто-то тасует временные линии, крутит их, и прямо в это мгновение!

Между ним и Тираликом воздух пошёл рябью, вспыхнули три призрачные фигуры, люди в металлической броне – голограммы? Но нет, они обрели объём, солнце заиграло на шлемах, а под железными стопами захрустела горелая трава.

Такие же фигуры появились слева, справа, за Аникой – воины взяли их в кольцо! Каждый наставлял оружие, вроде бластера, закреплённое на правом предплечье.

– Киберлюди! – выдохнул Доктор, затравленно оглядываясь. – Кто вам дал манипуляторы временной воронки?! Только безумец мог такое устроить!

Мимо воинов проскользнула немолодая дама, одетая просто, но с претензией на вкус: фиолетовый костюм-тайлер с приталенным жакетом, ботильоны на изрядном каблучке; кудрявые каштановые волосы забраны в высокий хвост. В руке у неё был изящный пистолетик, который она наставила на Доктора, обворожительно улыбнувшись. Пропела:

– Сразу меня узнал?

Тот сощурился, откинул голову назад:

– Мастер? Ты жив… Жива?!

– Мисси, – сделала дама полукниксен, не убирая пистолета. И закружилась на носочке, так что клешеная длинная юбка разлетелась колоколом:

– Как тебе моя новая регенерация?

– Чудесно. Ты не мог бы… Не могла бы нас отпустить?

Мисси рассмеялась, сложила губки уточкой, посмотрела игриво:

– О, да ты спешишь, даже не останешься на чай? Какие это у тебя дела? Я готовлюсь к нашей встрече, вешаю гирлянды и шарики, пудрю носик – и тут оказывается, что кое-кто решил перекроить порядок, установленный стариком Рассилоном! Не поделишься весельем?

– Тоже люблю сюрпризы, знаешь ли.

– Бука! – обиделась дама.

Она одним грациозным прыжком оказалась возле Аники, схватила за подбородок и повернула к себе, пронзая взглядом. Брезгливо бросила:

– Клёпка? Как ты смела не умереть на Мондасе? Плохой робот. Прячешь всё в киберчасти, опять?

– Вы знакомы? – изумился Доктор.

– Мастер убил моего отца, – однотонно прогудела Аника, резким движением вырывая подбородок из цепких пальцев.

– Ты сама убила несчастного Камма своим глупым непослушанием, – сочувственно покивала Мисси. – Такой талантливый инженер, создатель межзвёздного ковчега, погиб из-за жестянки, которую подобрал и вырастил. Печально.

Девочка отступила на шаг, механической рукой прикрыла глаза и отчеканила:

– Отказ в предоставлении информации.

Мисси поморщилась, отвернулась от «жестянки». Пританцовывая, обошла Тиралика кругом и указала на него Доктору:

– Зачем ты таскаешь за собой этот кусок боли?

Провела пальчиком по скуле Тиралика – он даже не успел увернуться, дама двигалась легко и стремительно, словно лев. Мисси чуть наклонила голову и растянула приятную улыбку. Удивлённо распахнула глаза:

– Помнишь галлифрейскую поговорку – «бесполезный, как иллиноец»? Боюсь, Рассилон не зря исключил их из Паутины Времени – неспособные к межпланетным перелётам, трусливые и мягкотелые. Вот ты, красавчик, – она коснулась рубашки на груди Тиралика и потянулась губами, норовя поцеловать. Он отпрянул, но Мисси уже зашла со спины, воркуя:

– Доктор уничтожил твою планету. Её больше нет, всё, забудь.

Чертовка гибким движением склонилась к земле и встала в картинную позу, задрав крючковатый нос и уперев левый кулак в талию. С тонкой перчатки посыпался песок, Мисси надула горестно губки… Но вдруг пронзила колючим взглядом:

– И что ты сделал? Отомстил, поранил пусть не его самого – хоть кого-то из спутников? Он же убил всех, кого ты знал, всех твоих друзей… О, дочь? И обожаемого учителя? Сочувствую. Уничтожил вещи, которые ты любил, сами плиты, по которым ступал.

Она растопырила руки и откинула голову, изображая взрыв, и тут же нацелилась в глаза Тиралику:

– А теперь идёшь следом, как бык на верёвочке, прямиком на бойню. Он тебе сказал, что собирается предпринять? Нет? Знаешь почему? Да потому что не считает иллинойцев за разумных.

Мисси подалась назад, брезгливо разглядывая под ногами нечто мелкое. Вздохнула с грустью:

– Земляне хотя бы в ТАРДИС могут летать. А вы? Зачем таким, как вы, существовать? Никчёмная трата ресурсов. О, Доктор хоть кого-то из твоих вернёт. Да, конечно, он же добрый. И это так просто – изменить Вселенную, хмм? Давай, продолжай надеяться.

Самое поганое в её словах было то, что она не врала. Тиралик действительно не представлял ни своей роли в плане галлифрейца, ни как вернуть уничтоженную планету, если нельзя полететь в прошлое и предупредить. Почему нельзя? Зачем тогда машина времени? Объяснения на школьной доске показались сложными и надуманными.

Или Доктор не собирается возрождать Палаты, а последнего иллинойца взял с собой для очистки совести?

Мисси доверительно шепнула:

– У него принцип такой, «спаси хоть кого-то». Пораспрашивай как-нибудь о Помпеях, – и многозначительно подмигнула. – Твою расу невозможно вернуть, я точно говорю. – Она посмотрела исподлобья и указала себе в грудь: – Почему ты веришь одному Повелителю Времени и не веришь другому?

– А вы тоже Повелительница Времени? – удивился Тиралик.

– Да, – с достоинством сказала Мисси, поправляя высокий хвост на затылке. – Доктор, похоже, сказал тебе, что он на всю Вселенную один-единственный галлифреец. Наврал. Врать – в его стиле. Не в моём.

Потом протанцевала к Доктору, который наблюдал за представлением, сложив руки в замок и поглаживая указательными пальцами переносицу. Рассмеялась с заговорщицким видом: