На прощание Монтегю подарил мне свой серебряный портсигар и пятьдесят долларов.

Я никому не рассказывал эту историю - все равно никто бы мне не поверил - и через несколько недель я начал забывать о странном незнакомце.

Но он вернулся четыре с половиной месяца спустя, и на этот раз он смотрел на меня.

Он был изменен. Полоса седых волос над его правым глазом расширилась, и в его взгляде было тревожное, почти испуганное выражение, которое я слишком хорошо знала. Он выглядел на много лет старше, чем в ту ночь, когда я впервые увидел его.

То, что он хотел от меня, было настолько же простым, насколько и невероятным: меня. Он сказал, что уезжает из Америки в Англию, и он попросил меня поехать с ним, официально в качестве его секретаря, а на самом деле в качестве горничной для всего: дворецкого, повара, кучера - и телохранителя. Последняя часть его открытия меня не удивила. Я тогда достаточно часто видел его глаза, чтобы понять, что происходит с Рэндольфом Монтегю.

Он боялся. Панический страх.

Я никогда не спрашивал его, от кого он бежит, ни тогда, ни во время перехода. Но я сказал да. Мне никогда не нравился Нью-Йорк, и я придерживаюсь того мнения, что Америка заняла больше, чем дала мне, а именно: двадцать пять лучших лет моей жизни, проведенных в бедности и нужде, и мысль о том, что может быть секунда способ Получение шанса и возможность начать все заново на континенте казались мне заманчивыми.

В тот же вечер мы сели на корабль, и когда на следующее утро взошло солнце, мы были уже в пятидесяти милях от моря …

У меня в голове прозвучал низкий, утомительный стон. Я сел, поднялся с почти виноватым жестом и снова наклонился над кроватью. Веки Монтегю дрожали, но, похоже, он не приходил в сознание. Его кожа лихорадочно сияла, а руки под тонким одеялом беспрестанно двигались, словно пытаясь что-то схватить.

Меня охватило странное чувство беспомощности. Монтегю вошел в мою жизнь, как Прекрасный принц в жизнь Золушки; он буквально вытащил меня из сточной канавы, дал мне приличную одежду и попытался сделать из меня того, кого тетя Мод назвала бы «порядочным парнем». Все, о чем он просил, - это моей помощи. И я ничего не мог для него сделать. Ничего. Даже хинин - единственное лекарство, которое было в аптеке LADY OF THE MIST - не смог снизить его температуру.

Я несколько раз сглотнул, чтобы избавиться от неприятного привкуса на языке, снял кувшин с водой с полки и смочил ткань, чтобы охладить его лоб. Это был не более чем жест, но мысль о том, чтобы просто сидеть у его кровати и ничего не делать и смотреть, как он страдает, была невыносима.

Он проснулся, когда я положила платок ему на лоб. Его кожа была горячей; Я был потрясен, когда прикоснулся к ней.

«Роберт?» Он открыл глаза, но его взгляд был скрыт, и у меня было определенное ощущение, что он меня не узнает. Я кивнул, взял его за руку и легонько сжал.

«Да, мистер Монтегю», - ответил я. “Это я. Все в порядке.”

«Хорошо», - повторил он тихим голосом. Его голос дрожал, как у старика, а изо рта плохо пахло. Он помолчал на мгновение, закрыл глаза, а затем внезапно снова поднял веки. На этот раз его глаза были ясны.

«Где мы?» - спросил он. Он попытался сесть, но я с небольшой силой толкнул его обратно на подушку. “Мы в … Англии?”

«Почти», - ответил я. “Это недалеко.”

Он посмотрел на меня, снова закрыл глаза и прислушался. «Корабль не идет», - сказал он через некоторое время. «Я думал, мы … мы были в Лондоне».

«Это уже недалеко», - повторил я. «На данный момент мы зафиксированы, но как только туман рассеется, мы продолжим путь. Завтра вечером мы будем в Лондоне. Тогда я отведу вас к хорошему врачу “.

«Туман?» Монтегю снова открыл глаза, на мгновение смущенно посмотрел на меня и наполовину сел. На этот раз я позволил. “Вы сказали туман?”

Я кивнул.

«Что это за туман?» - спросил он. Его голос звучал встревоженно, а в глазах было выражение, которое мне совсем не нравилось. На мгновение чешуйчатое зеленое существо, которое, как мне показалось, я видел на палубе, снова вспыхнуло перед моим внутренним взором, и в течение одного вздоха я почувствовал еще один вдох того ужасного страха, который вызвал во мне галлюцинация.

Но я поспешно отогнал эту мысль и постарался, чтобы мой голос звучал как можно более непринужденно, когда я ответил: «Ничего особенного, мистер Монтегю. Просто туман. Баннерманн говорит, что здесь совершенно нормально ». Это была явная ложь, но я не хотел его тревожить. Было достаточно, если бы я начал видеть призраков.

- Туман, - пробормотал Монтегю. Он поднял голову и посмотрел на потолок, и у меня возникло гнетущее ощущение, что его взгляд скользит прямо сквозь массивную древесину. «Что это за туман?» - снова спросил он. «Когда это появилось? Что в нем особенного? “

«Сегодня утром», - смущенно ответил я. Я не понимал, к чему он клонит своими вопросами, и втайне начал задаваться вопросом, не начинает ли лихорадка уже затуманивать его разум. «И я не заметил в нем ничего особенного. За исключением того, что он кажется очень плотным “.

Меня охватила легкая дрожь. В этом тумане было что-то особенное, и внезапно я перестал быть уверенным, что я действительно только вообразил эту штуку. Тем не менее, я покачал головой. «Все будет хорошо, мистер Монтегю. Мы будем в Лондоне в это время завтра, и, как только вы вернетесь на твердую почву, вы скоро поправитесь ».

Я попытался улыбнуться. «От этого бесконечного путешествия меня тоже тошнит. Я … “

Его рука вырвалась из-под одеяла и схватила меня за руку так сильно, что я чуть не вскрикнул от боли. «Туман, Роберт!» - выдохнул он. «Мне нужно знать о нем все! Когда он поднялся и с какого направления? Он двигается? Что-то в нем движется ? “

На этот раз я не мог полностью скрыть свой ужас. “Я …”

«Вы что-то видели», - выдохнул Монтегю. «Пожалуйста, Роберт, это важно для всех нас, а не только для меня. Вы что-то видели, не так ли? “

Я попытался освободить руку, но Монтегю развил удивительные способности. Его хватка даже усилилась.

«Я … не уверен», - ответил я. «Вероятно, это было всего лишь мое воображение. Это проклятое мореплавание делает всех нас больными. Любой, кто не начинает видеть призраков после тридцати пяти дней на этом продавце душ, в любом случае сумасшедший “.

Монтегю проигнорировал мои слова. «Что ты видел?» - спросил он. “Скажи мне. Точно!”

Я все еще колебался, но внезапно это было похоже на ту первую ночь - в его взгляде было что-то, что заставило меня заговорить.

«Я … сам не знаю наверняка, - запинаясь, сказал я. Мой собственный голос казался чужим. «Это была … просто тень. Что-то … большое и … зеленое. Может быть, рыба “.

Глаза Монтегю загорелись. Я почувствовала, как его ногти еще сильнее впились в ткань моей куртки, и теплая кровь потекла по моей руке. Как ни странно, боли я не чувствовал. «Что-то большое», - повторил он. «Подумай хорошенько, Роберт - от этого могут зависеть наши жизни. Это было похоже на щупальце? Как рука осьминога? “

«Это … может быть», - ответил я. Слова Монтегю испугали меня больше, чем я хотел признаться. «Но он был … больше», - я покачал головой, громко вздохнул и осторожно освободил руку. Глаза Монтегю, казалось, жалили, когда он смотрел на меня.

«Ничего подобного, - повторил я. «Определенно, мистер Монтегю. Я … этот проклятый туман заставляет меня нервничать, вот и все. “

Он засмеялся, но от этого звука у меня пробежал холодок по спине. «Нет, Роберт», - ответил он. “Это еще не все. Я … надеялся добраться до Англии до того, как меня найдут, но … “

«Найти?» Я ничего не мог понять, но почему-то почувствовал, что его слова были чем-то большим, чем лихорадочные фантазии больного человека. Я часто чувствую это - я не знаю, особый ли это талант или просто совпадение, но я почти всегда чувствую, говорит ли другой человек правду или нет. Возможно, поэтому я с первого момента доверился Монтегю.

«Я не понимаю», - беспомощно сказал я. «Кто должен тебя найти и при чем здесь туман?»