На завтрак в тот день была перловая каша.

– А где Олеся? – спросил Мамонт, подсаживаясь к Тайне.

– Ты что, еще не слышал? Ее заперли.

– Серьезно? – удивился парень. – Она что, буянила?

– У Милы нашли скальпель, которым убили Эдика. Олесю заперли в какой-то изолятор, а что будет с Милой… – Тайна неопределенно передернула плечами. – Вообще не представляю, что с ней будет. Ее забрал Игорь Валерьевич.

– Мила – это Олесина кукла, да? – осведомился Мамонт.

– Да. Ее сестра. Она зачем-то спрятала скальпель под платьем.

– Дурдом, – пробормотал Мамонт и больше вопросов не задавал.

Кристина как сквозь землю провалилась. Тайна искала ее весь день, но так и не нашла. Зато, исследуя укромные закоулки парка и больничного здания, она не раз натыкалась на рисунки, выполненные углем или осколками кирпича. Особенно ей понравились две картины. Первую, самую большую, Тайна обнаружила на бетонном заборе, по верху которого вилась колючая проволока. С присущим ей умением Кристина изобразила здание психиатрической клиники, охваченное пламенем. К сожалению, этот шедевр скрывали густые заросли сирени, и поэтому насладиться им могли лишь самые любопытные пациенты. На другой картине был изображен Игорь Валерьевич. Он лежал лицом вниз, а из его затылка торчала рукоять скальпеля. Рядом Кристина дорисовала очки, очевидно, слетевшие с доктора во время падения, – одного стекла не было, а другое треснуло. Этот рисунок располагался на задней стене больницы, как раз под окнами рабочего кабинета Игоря Валерьевича. Тайна отметила, что обслуживающий персонал не торопился стереть со штукатурки портрет своего начальника.

После ужина, когда Тайна выходила из столовой, у двери ее встретил Игорь Валерьевич. За его спиной маячил угрюмый Артур.

– Здрасте, – поздоровалась Тайна и хотела пройти мимо.

– Не торопись, – остановил ее доктор. – У меня есть к тебе одно дело.

– Какое?

– Скоро узнаешь. Идем.

Они миновали весь первый этаж и остановились перед большой металлической дверью. Артур достал связку ключей и открыл замок. Тайна увидела полутемный вестибюль, из которого вели несколько дверей. У дальней стены стоял запылившийся бюст Ленина из серого камня. «И здесь он», – подумала Тайна.

– Пошевеливайся, – буркнул Артур.

– А это, наверное, запретное крыло? – спросила Тайна, переступая порог.

– Да, можно и так сказать. – Игорь Валерьевич бросил на Тайну странный взгляд. – В эту часть больницы обычным пациентам вход закрыт.

– А почему?

– Здесь содержатся больные, которым нужен особый уход.

– Это здесь вы проводите опыты, что ли? – произнесла Тайна, оглядываясь.

Игорь Валерьевич и его помощник обменялись удивленными взглядами.

– С чего ты взяла? Какие еще опыты? – спросил доктор.

– Не знаю… медицинские, наверное.

– Много болтаешь, – недовольно бросил Артур и подтолкнул Тайну к двери, за которой оказался узкий коридор.

Здесь царила непривычная тишина, лишь под потолком гудела единственная люминесцентная лампа. Время от времени она мигала, погружая коридор в полную темноту.

– Куда вы меня ведете? – спросила Тайна.

– Что, испугалась? – усмехнулся Артур.

– Нет. Просто интересно.

– Придется тебе немного подождать, – сухо произнес Игорь Валерьевич. – Скоро все узнаешь.

Процессия, состоявшая из доктора, санитара и пациентки, миновала гудящую лампу и остановилась возле массивной двери, сваренной из толстых стальных прутьев. Пока Артур перебирал ключи и возился с многочисленными замками, Тайна разглядывала помещение по ту сторону. Это был длинный, широкий зал с высоким потолком и бетонным полом. Справа и слева, через равные промежутки, располагались небольшие комнаты, в которые вели двери-решетки, по пять с каждой стороны зала.

– Тайна!

Это был голос Олеси. Девушка стояла в одной из камер, схватившись за прутья.

– Привет, – поздоровалась Тайна.

В этот момент Артур схватил ее за локоть и, протащив до ближайшей пустующей камеры, затолкал внутрь.

– Успеете еще наговориться, – сказал он, повернув в замке ключ.

Девушка огляделась. Здесь не было ничего, кроме кровати, небольшого стола и унитаза. Мебель оказалась привинчена к полу.

– Что-то мне здесь не нравится, – пробормотала Тайна, возвращаясь к решетке.

Игорь Валерьевич и Артур уже ушли.

– Тайна, ты не знаешь, что с Милой? – донесся из-за стены голос Олеси.

Их камеры располагались с одной стороны зала, поэтому Тайна не могла видеть подругу.

– Не знаю, ее забрал Игорь Валерьевич.

– Вдруг он ее обижает?!

– Слушай, заткнись. – Тайна узнала голос Кристины. Художница появилась из полумрака и тяжело облокотилась на решетку своей камеры. – Достала всех своей идиотской куклой.

Олеся что-то обиженно пискнула и замолчала.

– Ты тоже здесь? – удивилась Тайна. – Как дела?

– Нормально. Не успели мы прикончить этого козла. – Кристина апатично пнула мощные железные прутья.

– Не успели, – согласилась Тайна. – Что это за место?

– Личный зоопарк доктора. А мы – его подопытные обезьяны.

– Значит, он все-таки будет нас изучать?

– Ага. – Художница невесело рассмеялась. – Этот маньяк решил, что операция на мозге мне поможет. Сегодня ночью меня ждет трепанация черепа.

В камере напротив Тайна заметила какое-то движение. К решетке подошел высокий худой мужчина. Его лоб от виска и до виска пересекал рубец с точками от снятых швов. В глубоко запавших глазах Тайна уловила что-то очень знакомое. Где-то она уже видела этот взгляд, но где?..

– Он поймал тебя! – воскликнул мужчина срывающимся голосом и рассмеялся. – Доктор тебя поймал! Поймал вавилонскую блудницу!

– Вы это мне? – уточнила Тайна.

– Тебе, тебе! Кому же еще!

– Лучше не отвечай, – сказала Кристина, возвращаясь на свою койку. – Он еще больший псих, чем эта, с куклой.

– Я ее знаю! – крикнул мужчина. – Это же Тайна!

Он схватил со стола потрепанную книжку и начал быстро перелистывать страницы, слюнявя пальцы.

– Вот, слушайте! «И повел меня в духе в пустыню; и я увидел жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами. И жена была облачена в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее; И на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным».

– На меня не похоже, – отрезала Тайна. – В этой вашей книжке глупости написаны.

– Что?! – возмутился мужчина. – Это святые откровения! Даже тебе не позволено говорить так про Библию! – Он потряс книгой в воздухе.

– Не переживайте так, – успокоила его Тайна. – Сами посмотрите, разве то, что вы прочитали, хоть немного меня напоминает? У меня нет золотой чаши. И багряного зверя тоже нет.

– Что тебе не нравится? – подала голос Кристина. – Отличный портрет. Прямо Сальвадор Дали.

– Ты можешь провести остальных, – защитник Писания приник к решетке, его голос упал до яростного полушепота, – но только не меня. Я вижу то, что ты прячешь от остальных, – клеймо на твоем челе.

– Какое клеймо? – насторожилась Тайна.

– Рога! – выкрикнул мужчина, тыча в нее пальцем. – Рога на твоей голове!

Тайна наконец поняла, почему этот человек показался ей знакомым. Такой же взгляд был у Ивана Николаевича, большого специалиста по части рогов и прочих странностей. Но что могло связывать здешнего поклонника Библии с директором приюта для детей-индиго, кроме того, конечно, что оба они были психопатами?

Закончив свою обвинительную речь, мужчина встал на колени и замолчал.

– Аллилуйя! – за стеной кто-то негромко рассмеялся. – Восславим Господа за передышку! Если Папа надумал помолиться, это надолго.

Кроме Тайны и Олеси, с этой стороны помещения была заперта еще одна женщина.

– Меня зовут Оля, – представился голос.