Баальбек! Когда-то Малко там бывал в компании с чудесным созданием. С тех пор многое изменилось.

- Но в Баальбеке тоже не обойтись без осведомителей, - заметил Малко.

- Это имеется, - заверил его Джони. - Если вы рискнете, можете рассчитывать на мою помощь.

- Какую?

- Кое-кому известно о готовящейся акции. Это мой друг. Если вы сумеете его там разыскать, он вам многое расскажет. (Джони поглядел на часы.) Я должен идти. Никогда не задерживаюсь надолго в одном месте. Завтра между шестью и семью я вам позвоню. И вы скажете, что решили с Баальбеком.

- Спасибо, - поблагодарил Малко.

Джони протянул ему револьвер и деньги.

- Не торопитесь благодарить. И главное, не вздумайте попытаться проникнуть сюда еще раз. Все подходы с ловушками. Мои ребятки очень изобретательны. Привычка...

Он распахнул дверь. В полумраке сидел на корточках мальчик, опершись на автомат Калашникова. Джони любовно взлохматил его курчавые волосы.

- Это Фарух, мой приятель. Знаете, он отлично говорит по-английски. А, Фарух, ты говоришь по-английски?

- Йес! - ответил парнишка и встал.

- Кто они? - спросил Малко. - И что здесь делают?

- Такие же палестинцы, как и я, - объяснил Джони. - Жили в Сабре и Шатиле. Семьи их перебиты, погибли под израильскими бомбами или от рук фалангистов. Они больше не захотели так жить. Вот и нашли здесь оружие, кров и работу...

- У кого и какую? Чем они занимаются?

Палестинец грустно улыбнулся.

- Убивают, естественно. Или подкладывают взрывчатку. По заказу самых разных движений, кроме израильтян и фалангистов... Всем им от десяти до четырнадцати, как Фаруху. Они отчаянно, безрассудно смелы. И неплохо выкручиваются. У них есть девочки, гашиш из Бекаа и деньги на еду. Мы с ними друзья.

Фарух серьезно слушал Джони, опершись на автомат, как опытный воин.

- И никто их здесь не беспокоит, не пытается выселить?

- Нет, они слишком опасны.

Пройдя тем же путем, Малко и Джони оказались через несколько минут снова на поле. Палестинец пожал Малко руку и исчез среди бетонных обломков. А через десять минут и Малко вынырнул из удушающей атмосферы конца света в реальный мир. Махмуд встретил его возгласами радости.

Оставалось найти способ оказаться в Баальбеке.

Малко совсем забыл о приглашении Джослин Сабет поужинать с ней, когда раздался звонок и она сообщила, что ждет в холле. Его охватила ярость: юная фалангистка почти наверняка виновна в смерти Масбунжи.

Выглядела она весьма элегантно: черный костюм-смокинг, волосы стянуты сзади, легкий макияж. Малко дождался, пока они уселись в красную "мицубиси", и высказал ей все, что думал. Джослин Сабет слушала его, не снижая скорости. Лишь чуть скривила рот. Потом повернулась к Малко:

- Надеюсь, вы не считаете все же, что это сделала я?

- Может, и не вы, - ответил он. - А кто-то из вашего ближайшего окружения.

В черных глазах женщины вспыхнул гнев.

- Я немедленно вызову того, кто передал мне эти сведения. Он из службы безопасности. Предатель - кто-то из его подчиненных. Мы найдем его и обезвредим.

- Только это не вернет к жизни Масбунжи, - заметил Малко.

Джослин Сабет остановилась как раз у поста, зажгла свет в машине и ответила:

- Конечно, нет. Но зато одним предателем станет меньше.

Ужин был просто шикарным, если забыть о газовых фонарях на низких столиках и разрушенной снарядом террасе.

К концу ужина Джослин улизнула на минутку к телефону, но и оттуда продолжала наблюдать за Малко. По сравнению с остальными женщинами, увешанными драгоценностями и стразами, она выглядела почти строго... Как все это далеко от разбитого стадиона. Однако война чувствовалась и тут: профессор медицины в углу стонал по поводу факультета. Каждый из присутствующих за восемь лет гражданской войны потерял родственника или друга, но об этом все предпочитали помалкивать.

Джослин вернулась к столу. Глаза ее блестели, она напряженно вертела в пальцах бокал "Гастон де Лагранжа".

- Завтра мне будет все известно об убийстве Масбунжи.

К ним подошел веселый толстый ливанец. Джослин спросила:

- Что поделываешь, Рашид?

- Я только что из Баальбека.

Малко навострил уши:

- Любовались на древние руины?

Джослин покатилась со смеху:

- Руины закрыты для осмотра. Там теперь только сирийцы, иранцы и торговцы крадеными машинами. Наверняка Рашид ездил к ним.

- Зачем?

- На войне не только разоряются. Шайка, возглавляемая неким Абу Шаки, крадет в Бейруте машины, в основном в христианских кварталах: "мерседесы", "порше", "БМВ". Благодаря сообщникам друзьям им удается переправлять краденое в Бекаа. Самые лучшие автомобили Абу Шаки продает сирийцам, а остальные разбирает на запчасти.

Рашид подтвердил:

- Это точно. Мою тоже украли, но мне удалось ее отыскать, потому что я действовал очень быстро. Один знакомый отвез меня к Абу Шаки в Баальбек. Я предложил ему пять тысяч ливров за то, чтобы он "отыскал" мою машину. И вот она снова у меня! Он, конечно, опять ее украдет, но немного времени все же остается...

Совсем близко раздался взрыв, и разговоры смолкли. Задрожали стекла. Бывший министр, сидевший рядом с Малко, произнес со светской улыбкой:

- Подумать только, ракета "Град". Что-то они сегодня раньше начали.

Джослин взяла Малко за руку.

- Поехали, скоро Кольцо станет опасным.

Действительно, ведь придется пересечь границу между восточным и западным секторами. Он последовал за женщиной. Впрочем, вечер все равно подошел к концу.

Сонные солдаты, остановившие их при въезде на Кольцо, заверили, что обстановка нормальная. Это была самая зловещая дорога Бейрута: за двумя черными стенами развалин скрывались боевики "Амала". Но Джослин Сабет словно не осознавала опасности.

- У меня, в западном секторе, бояться нечего, - заверила она.

Даже не спросив, согласен ли он, Джослин привезла Малко в богатую квартиру, завешенную коврами, где вдоль стен стояли мягкие диваны. Похоже, женщина жила одна. Она принесла Малко водки, поставила на проигрыватель диск с классической музыкой и вытянула ноги, положив их на низкий столик. Волна эротизма, бросившая их друг к другу в первый вечер, отхлынула и не возвращалась. Разве что Джослин снова раздразнит призрак Моны. Женщина плеснула в бокал "Гастон де Лагранжа" и стала греть коньяк в теплых ладонях. Малко слишком устал, чтобы делать ей авансы. Они посидели молча, но тут зазвонил телефон.