Мысль о книге напоминает Боре о большой «мамапочитайке»: красной книжке со сказками. Все эти сказки Боре уже хорошо знакомы, но он любит их слушать и повторять. Боре нравится картинка с мальчиком, который скачет на игрушечной лошадке и размахивает саблей. Такой лошадки у Бори нет. Но он вспоминает, что на лошадку похожа кочерга.

Боря идёт на кухню. Лёша шурудит кочергой в печи. Вдруг на улице раздаётся продолжительный автомобильный гудок. Это приехала мусорная машина. Лёша быстро вскакивает, хватает «поганое» ведро, как называет его бабушка, и убегает на улицу. Кочерга торчит из топки. Боря подходит к кочерге, трогает её пальцем. Рукоятка кочерги гладкая и блестящая, как труба в хлебном магазине. В печке весело гудит огонь. Его жёлто-оранжевые языки пляшут на почерневших боках поленьев. Боря вытаскивает кочергу из печки, перекидывает через неё свою пухленькую ножку и начинает скакать. И почти сразу роняет кочергу и пляшет индейский танец, но вместо «Разгорыся!» ревёт от боли, потому что обжёгся. В этот же миг в квартиру вбегает Лёша.

Когда бабушка возвращается домой, Боря лежит на диване, обе ноги у него обёрнуты мокрыми полотенцами. И он не понимает, почему бабушка ругает Лёшу. Виновата же кочерга!

Боря едет домой

Мама и папа часто ездят к бабушке вместе с Борей и его маленькими братьями. И хотя Боре три с половиной года, он абсолютно точно знает, как ехать из деревни к бабушке и как добираться обратно. Нужно сесть на автобус «восьмёрку», доехать до центра, там зайти в здание автостанции, потолкаться в очереди, потом выйти на платформу два, сесть в автобус, доехать до деревни Шиши, потом от остановки идти прямо до конторы, повернуть налево, потом направо, и сразу за детским садом их дом.

Но вот Борю привозят к бабушке надолго. С ним никто не играет. Лёше некогда – у него летняя практика в школе. Тётя Люда на работе, она токарь. Бабушка засунула бельё в стиральную машину, а сама топит титан в ванной. Кот Цы́ган сбежал. Боре хочется домой.

Он надевает сандалики и выходит из дома. Спускается по крутой скрипучей лестнице. Выходит на улицу. На крыльце сидит сосед, которого бабушка называет Дед Армян. Бабушка говорит, если Боря будет плохо себя вести, придётся звать Деда. Дед Армян и вправду выглядит страшно: он лысый, с огромным крючковатым носом, кустистыми бровями и огромными ушами. На нём майка, растянутые трико и тапочки. В руке Дед Армян держит палку.

– Ты куда, Борис? – спрашивает сосед.

Но Боря его не боится.

– Домой, Дед Армян, – отвечает он, спускается с крыльца и идёт на автобусную остановку.

До автобусной остановки далеко. Нужно пройти мимо бани, в которой часто моются солдаты, мимо магазина, который все называют «Берёзка», хотя Боря точно знает, что на нём написано «Продукты», мимо длинного бетонного забора, за которым находится завод, на котором работает Люда (Боря не называет её тётей). Шумят кроны тополей, желтеют акации, вдоль тротуаров лениво перекатывается тополиный пух. Боря идёт, не отвлекаясь на происходящее вокруг. Скоро будет заводская столовая, за ней – памятник солдату, и почти сразу – остановка.

На остановке пусто. Ярко светит солнце, Боре жарко, спрятаться негде. Он смотрит вокруг и видит, что дверь на проходную завода распахнута. Он смело идёт туда.

На проходной так же просторно и светло, как в хлебном магазине. И даже такие же трубы. И – о чудо! – карусель! Правда, почему-то без сидений. Боря подходит к карусели и пытается на ней прокатиться, но карусель не крутится. Из-за стеклянной двери выходит тётенька в форме, похожей на милицейскую, как у папы на работе, но тётенька точно не милиционер.

– Мальчик, ты чей?

– Я Боря Воробьёв, – отвечает Боря. – Я домой еду.

– Куда – домой? – удивляется тётя.

– В деревню Шиши, – отвечает Боря. – Я восьмёрку жду.

– А где твоя мама?

– Дома, с Сашей и Пашей.

– А папа?

– На работе, он милиционер.

– Ты что – один?

– Я домой еду, – повторяет Боря.

В открытую дверь он видит, как к остановке подъезжает автобус, и собирается идти, но тут тётя говорит:

– Подожди, я твоему папе на работу позвоню.

Боря не против. Иногда папу подвозят на машине, и Боре так нравится больше. В автобусе его тошнит.

Скоро подъезжает милицейская машина. Борю сажают в кабину и везут в милицию. Только это вовсе не та милиция, где работает папа, а какая-то другая – здесь Боря ни разу не был и никого не знает.

В милиции есть телевизор, Борю садят перед экраном, и он смотрит какое-то кино. Или не кино, потому что показывает телевизор плохо, а слышно, что говорят, ещё хуже. Но Боря не обижается.

Вдруг откуда-то появляется Лёша. Он напуган почти так же, как в тот раз, с кочергой. Он о чём-то разговаривает с милиционерами, они смеются и везут Борю с Лёшей, но почему-то не в деревню, а обратно к бабушке. Бабушка очень сердита. Она сначала хочет что-то сказать, а потом просто садится на табурет, кладёт Борю себе на колени и звонко шлёпает рукой по попе, очень больно. Раз, два, три!

Боря ревёт. И ещё больше хочет домой.

Мамин чемодан

Боря дома, в Шишах. На улице жара, папа на работе, Саша и Паша спят, мама сидит на кухне, жуёт яблоко и читает книгу.

Когда папы нет дома, мама совсем другая. Она ложится на пол, упирается ногами в батарею и начинает поднимать туловище, читая при этом толстую книгу. Или крутится во дворе на самодельной карусели. Или подтягивается на турнике, если никто не видит.

Когда приходит папа, мама сразу начинает плавно ходить, говорить нежным голосом и смеяться, когда папа шутит. Пока папа дома, мама стирает, моет пол, играет с Борей. Но как только папа уходит, или даже уезжает, мама провожает его до калитки, а потом снова превращается в другую маму.

Боре нравятся обе мамы. Та, которая с папой, всегда нежно его обнимает, целует, читает сказки, моет в корыте, пускает с ним мыльные пузыри через трубочку от одуванчика, делает самолётики и парашютики из бумаги. А другая мама говорит с ним командирским голосом, будто Боря совсем большой солдат, как те, которые моются в бане рядом с бабушкиным домом. Мама рассказывает ему что-то, что не похоже на «Тараканище» или «Мойдодыра».

И ещё у мамы есть чемодан. Она держит его в собачьей конуре, но собаки у них нет. В чемодане какие-то неинтересные книги почти без картинок, много толстых клетчатых тетрадок, в которых мама что-то пишет, обложившись этими книжками и качая коляску с Сашей и Пашей. Они, как и Боря, тихо слушают, что говорит мама. А для Бори мама достаёт из чемодана открытки с космонавтами. Гагарин, Титов, Попович, Беляев, Леонов, Кубасов. И какие-то незнакомые. Мама говорит – Стаффорд, Бранд и Слейтон. Олдрин и Армстронг.

Боря думает, что это игра. Он знает всех космонавтов. Наверное, Саша и Паша тоже их уже выучили, но они маленькие и не умеют говорить.

Лужа

Боря не хочет в ясли. В яслях почти у всех детей из носов торчат зелёные козявки. Кажется, все дети в яслях до сих пор думают, что они живут в телевизоре. Боря не такой. Ему нравится смотреть, как ребята из детского сада за забором играют в разные игры – катают машинки, строят из песка башни, качаются на качелях. С ними интересно. Но детсадовцы старше Бори, они с ним не играют. Поэтому Боря смотрит на них из-за забора, когда гуляет сам по себе.

Боря не боится потеряться. Он знает, где живёт, и если заблудится, то обратится к какому-нибудь взрослому.

Он выясняет, где находится магазин, школа, гараж с сельхозтехникой, столовая, водонапорная башня, силосные ямы и коровник. Утомившись после приключения, Боря пускается в обратный путь. И вдруг дорогу Боре преграждает огромная лужа. Как она здесь оказалась? Обойти лужу нет никакой возможности – по краям пыльная крапива, гораздо выше Бори.

Вдруг на том конце лужи Боря видит мужчину в кепке, клетчатой рубахе, грязных штанах и – главное! – в сапогах.

– Эй, мужик! – кричит Боря, размахивая руками.