– Сегодня смотрел видос про Вангу, которая еще когда предупреждала нас об этом, предсказывая апокалипсис человечеству, – заметил третий. – Она говорила, что заразятся абсолютно все и что это неизбежно, а спасутся и выздоровят только некоторые.

– Все, не все, но хватит с меня и тринадцатилетних ужасов болезней прикованных к постели моих родителей в прошлом, – с этими мыслями Александр едва успел войти в рецепцию своего офиса, как молодая, симпатичная девушка успела вскочить с места и попросила его пройти термоскрининг.

– Тридцать шесть и два, – слетело с ее почти детских губ с улыбкой, она поспешила затем внести эти данные в специальную картотеку для сотрудников, не позабыв взамен пожертвовать пару фраз благодарности.

Рабочая комната чуть больше восьми квадратных метров в ближнем от рецепции конце коридора, служила неким убежищем для сотрудников внутренней охраны офиса, в которой можно было спрятаться от лишних глаз других сотрудников офиса, оживленно перемещающихся по длинному коридору этажа, особенно в конце рабочего дня.

Комната была напичкана компьютерными мониторами, к которым были подключены кабеля камер наблюдения, расставленных по всем этажам офиса. Три монитора с изображениями по шестнадцати камер каждая позволяли просматривать большую часть площадей офиса и записывать на своих внутренних дисках видеоизображения сроком до трех месяцев.

К этим мониторам, расположенным на втором ярусе напротив рабочего стола, добавлялся и монитор от стационарного компьютера, работающего по скорости и по качеству, исключительно по собственному настроению.

Едва успела дверь захлопнуться от вошедшего в комнату сотрудника, как раздался телефонный звонок.

– Здравствуйте, Александр, хорошо что застал вас в комнате, – раздался бодрый голос начальника службы безопасности офиса.

– Здравствуйте, батоно Бежан, – последовал почти незамедлительно ответ.

– Как дела, Александр? Все в порядке у нас в офисе?

– Да, батоно Бежан.

– Записи по расходу электроэнергии и воды по счетчикам, ведете в журнале аккуратно?

– Да, так точно.

– Да? Вот и отлично, нужно обязательно найти и обнаружить причину столь больших наших коммунальных уплат по этим службам ,и соответственно и Михаилу скажите об этом.

– Хорошо, непременно, батоно Бежан.

– Да, и еще, о чем я хотел попросить тебя, в офисе сегодня почти целый день не было воды, как только дадут воду, обойди после рабочего дня все этажи офиса и в обоих санузлах, мужских и женских, спусти воду с бачков и хорошо промой унитазы, чтобы к утру воздух там не испортился бы.

– Конечно, непременно, – согласился Александр, параллельно сопровождая свой голосовой ответ, с возражающей мыслью, – вот этого мне сейчас, как раз и не хватало.

Сукин сын, – возмущался Александр садясь за свой рабочий стол, включая стационарный компьютер и разгребая листки бумаг со своими записями, лежащими на столе непосредственно перед клавиатурой.

– Вот тебе, пожалуйста, и на, плод и итог моей многолетней трудовой научной деятельности.

Да, таких как ты у меня полно было на своих лекциях и любого удалял с аудитории при их плохом поведении, – пробубнил себе под нос Александр.

Несмотря на свою мизерную зарплату по сравнению с другими сотрудниками офиса, двух сотрудников внутренней охраны офиса все-таки удерживала на такой работе массовая безработица, укоренившаяся прочно в стране, казалось, что надолго, в городе, да и по всей стране в целом. Несколько офисных сервисов, как компьютерных, так и бытовых, далеко не нуждались в низкооплачиваемых кадрах.

С вечера, после прихода в офис, рабочий день начинался у Александра с горячего чая и просмотра по компьютеру новостных сайтов и соцсетей, а после и мониторингу тех интернет-проектов, в которые ему по воле судьбы приходилось залезать и которые часто завершались весьма драматично.

Многие интернет-проекты закрывались, и их сайты вообще исчезали из поля зрения их соучастников, повезти могло только везучим и имеющим чутье вовремя из них выйти.

Первый предварительный обход офиса, всех его этажей, происходил в девять часов вечера, а последний, перед его закрытием и взятием на общую сигнализацию – в половине двенадцатого.

Александр, не без боли в душе обходил коридоры и комнаты своего офиса. Еще в недавнем прошлом это здание принадлежало очень именитому и известному проектному институту всесоюзного значения и в нем работало немало его коллег по специальности и однокурсников.

Закрывался проектный институт медленно, но верно, сперва оставался один из четырнадцати этажей проектного института, потом пара комнат, в конце одна и под конец – бац, – и ни одной.

А потом компьютерная фирма с обратной последовательностью приобретала площади этого здания, пока не закупила почти все этажи.

Проходя по привычным коридорам, Александр заходил в каждую комнату здания, выключал свет, где был оставлен, закрывал на ночь все окна в комнате и выключал, как правило, оставленные включенными компьютеры.

– Григорий, приветствую, дорогой, – поспешил поздороваться Александр с гуляющим по двору первого этажа сотрудником наружной охраны из специальной службы охраны городов.

– Здравия желаю, господин начальник, – поспешил с ответом худощавый, невысокого роста мужчина в специальной форме службы охраны, успев при этом встать по стойке смирно и взять честь.

– Полно тебе, Григорий, – проскользнула улыбка на лице Александра, – какой я тебе начальник и тем более господин, мы тут с вами все равны, только лишь с той разницей, что мы с Михаилом охраняем внутренние периметры здания, а вы – наружные, вот и все.

– Знаю, Сандро, просто старая закалка и привычка никак не отпускает меня, – пояснил Григорий. – Шутка ли, всю жизнь провел на военной службе, потом и воевать пришлось в девяностые годы на западе нашей страны, а потом и в том злополучном восьмом.

– Знаю, Гриша, ты у нас герой, не раз приходилось слышать от тебя разные военные истории, и если судить по мне, то ты не только звание полковника заслуживаешь, но и как минимум звание генерала.

– Да куда, там, – поскромничал Григорий, – но вот все думаю, как отойду от всех дел и выйду не по юре, а по факту на пенсию, книгу написать про воспоминания, все про мою военную службу и про разные перипетии военных историй.

– Если ты не сделаешь этого, то я опережу тебя и сам напишу про тебя, сколько слышал уже от тебя твоих историй и приключений, – попробовал напугать Григория Александр.

– Хм, – улыбнулся Григорий, – все равно как я написать не сумеешь.

– Это точно, – согласился Александр.

– Если бы не мой сын – бездельник и нежелание помочь моей семье, дочерям, меня бы здесь не было. Что я здесь потерял? Сутками дежурю, почти что за копейки, а начальство наше посылает на проверку людей по ночам. Вот как в прошлый раз, например, сплю себе поверхностным сном, с открытыми глазами, раскинувшись на своем кресле.

– Такое тоже возможно? – перебил его Александр.

– Даа, – протянул Григорий, – а ты что не знал, что можно спать и с открытыми глазами, как и караульные у мавзолея нашего великого вождя.

– Даже и представить себе этого не могу, как это можно делать? – удивился Александр.

– Да, да, представь себе, что и такое возможно, – подтвердил Григорий, – этому тоже в армии учат. Вообще и армия, и война многому учит человека, – пояснил Григорий.

– Но не человечности и не благородности надеюсь? – возразил Александр.

– Представь себе, что и этому тоже, – утвердительно кивнул головой Григорий.

Но в большинстве случаев, конечно же, когда человек берет в свои руки оружие, он уже в тот же момент становится совершенно другим человеком.

– Эти проклятые войны, – вздохнул Александр, – сколько человеческих невинных жизней уносят они.

– Когда погибают члены твоей семьи, близкие и родственники, очень трудно оставаться равнодушным, тем более когда ты военный человек, – пояснил Григорий.

– Да уж, к тому же когда страна еще теряет свои исконные территории, – согласился Александр.